Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Гегель Фридрих Георг Вильгельм

После этого преимущественно физиологического рассмотрения животного магнетизма нам предстоит ближе определить, какими свойствами это состояние обладает в отношении души. Как в рассмотренных ранее само собой наступающих магнетических состояниях, так и в намеренно вызванном состоянии животного магнетизма душа, погруженная в свое внутреннее существо, созерцает свой индивидуальный мир не вне себя, но внутри себя самой.

Это погружение души в ее внутреннее существо может, как уже было замечено, остановиться, так сказать, на полдороге; тогда не наступает никакого сна. Но дальнейшим моментом является то, что жизнь, направленная вовне, совершенно прерывается сном.

При этом перерыве может прекратиться и протекание магнетических явлений. Одинаково возможен, однако, также и переход от магнетического сна к ясновидению. Большинство замагнетизи- рованных лиц бывает погружено в это созерцание, не будучи в состоянии потом вспомнить о нем. Имеется ли налицо самый факт ясновидения, часто обнаруживалось только случайно; главным образом это проявляется в том случае, когда магнетизер субъективный дух

{161}

заговаривает с замагнетизированным лицом; без его слов это лицо, быть может, все время продолжало

бы спать. Хотя ответы ясновидящих производят такое впечатление, будто идут из другого мира, все же эти индивидуумы могут знать о том, что они представляют собой в качестве объективного сознания. Но в то же время о своем рассудочном сознании они часто говорят, как о каком-то другом лице. Если ясновидение получает более определенное развитие, то лица, находящиеся в магнетическом состоянии, оказываются способными давать объяснения как об их телесном, так и об их внутреннем духовном состоянии. Но их ощущения в такой же мере неясны, как и представления о внешних вещах слепого, ничего не знающего о различии светлого и темного. То, что стало предметом ясновидения, часто становится лишь через несколько дней более ясным, но никогда не становится тем не менее настолько отчетливым, чтобы не нуждаться в истолковании. Последнее, однако, магнетизируемым лицам сплошь и рядом совершенно не удается или по крайней мере является до такой степени символичным и причудливым, что в свою очередь требует истолкования со стороны рассудочного сознания магнетизера, так что конечный результат магнетического созерцания по большей части состоит из многообразного смешения ошибочного и верного. Но, с другой стороны, нельзя отрицать того, что иногда ясновидящие оказываются в состоянии указать природу и течение своей болезни весьма определенно; что они обыкновенно очень точно знают, когда наступят их пароксизмы и на какой срок нуждаются они в магнетическом сне, как долго продлится их лечение и что, наконец, иногда они открывают некоторую, для рассудочного сознания, быть может, еще неизвестную связь между целебным средством и страданием, которое можно устранить его применением, и тем самым облегчают врачу исцеление, которое при других условиях является более трудным.

В этом отношении ясновидящих можно сравнить с животными, так как последних их инстинкт учит тому, что для них является целебным. Что же касается дальнейшего содержания намеренно вызванного ясновидения, то едва ли нужно говорить о том, что в этом последнем, как и в естественном ясновидении, душа способна читать и слышать подложечкой. Только два пункта отметим мы еще по этому поводу: именно, во-первых, что то, что лежит вне связи с субстанциальной жизнью магнетизируемого лица, не затрагивается сомнамбулическим состоянием, что поэтому ясновидение не простирается, например, на предчувствие выигрышных лотерейных билетов и вообще не может быть использовано в корыстных целях. Совершенно иначе, чем с такими случайными обстоятельствами, обстоит дело с великими мировыми событиями.

Так, рассказывают, например, что одна сомнамбула накануне битвы при Ватерлоо в величайшей экзальтации воскликнула: «Завтра тот, кто причинил нам столько вреда, погибнет или от 6 Гегель, т. III

{162}

молнии, или от меча». — Второй пункт, о котором здесь еще следует упомянуть, состоит в том, что душа в ясновидении ведет совершенно отрешенную от своего рассудочного сознания жизнь и при своем пробуждении ясновидящие в первое время ничего не помнят более о том, что они созерцали в состоянии магнетического сна, но могут, однако, получать об этом знание некоторым окольным путем, поскольку видят иногда во сне, что созерцали в магнетическом состоянии, и потом, бодрствуя, об этом вспоминают.

Кроме того, и намеренно можно до известной степени вызвать у них воспоминание о том, что было предметом их созерцания, и притом ближайшим образом тем способом, что врач дает больным во время их бодрствования задание прочно удержать в памяти то, что они ощущают во время их магнетического состояния.

4) Что касается, в-четвертых, тесной связи и зависимости магнетизируемого лица от магнетизера, то, кроме сказанного в примечании к

{§ 406}

под номером? в отношении телесной стороны упомянутой связи, здесь следует указать еще на то, что ясновидящее лицо сначала может слышать только магнетизера, других же индивидуумов — только при том условии, что они находятся в связи с магнетизером, причем, однако, иногда оно совершенно утрачивает как способность слышать, так и способность видеть; далее, при этой исключительной жизненной связи магнетизируемого лица с магнетизером прикосновение к первому третьего лица может стать для него в высшей степени опасным, вызвать конвульсии и каталепсию. — Что же касается духовной связи, существующей между магнетизером и магнетизируемыми лицами, то мы можем еще упомянуть, что ясновидящие часто благодаря знанию магнетизера, становящемуся их собственным знанием, приобретают способность познавать нечто такое, что непосредственно ими самими внутренне не созерцается; что они поэтому без собственного прямого ощущения оказываются, например, в состоянии определить, который час показывают в данный момент часы, поскольку магнетизер об этом знает. Знание внутренней общности, о которой здесь идет речь, предохраняет нас от глупого изумления перед той мудростью, которую иногда бывают способны показать ясновидящие; очень часто эта мудрость оказывается принадлежащей, собственно говоря, не магнетизируемым лицам, но находящемуся с ними во взаимоотношении индивидууму. — Кроме этой общности знания, в особенности при длительно продолжающемся ясновидении, магнетизируемое лицо может вступать с магнетизером также и в иного рода духовные отношения — отношения, в которых речь идет о манере себя вести, страсти и характере. В особенности легко можно возбудить у ясновидящих тщеславие, допустив по отношению к ним ошибку, состоящую в том, что в них создают уверенность, будто их речам придают большую важность. Тогда-то сомнамбулы становятся одержимыми стрем-

{103}

лением говорить о любом предмете, даже если они и не имеют на это никаких соответствующих воззрений. В этом случае ясновидение не приносит никакой пользы; скорее, наоборот, становится чем-то сомнительным. Поэтому среди магнетизеров

часто поднимался вопрос о том, надо ли развивать и поддерживать ясновидение в тех случаях, когда оно возникло само собой, а в противоположном случае, следует ли намеренно его вызывать или, наоборот, стремиться помешать его возникновению. Как уже было упомянуто, ясновидение обнаруживается и развивается посредством многократного спрашивания магнетизируемого лица. Но если спрашивают о самых разнообразных предметах, то магнетизируемое лицо может легко рассеяться, потерять в большей или меньшей мере направление на самого себя и тем самым стать менее способным как к обозначению своей болезни, так и к указанию средств, могущих быть против нее примененными, значительно замедляя тем самым ее излечение. Поэтому при своих вопросах магнетизер должен с величайшей осмотрительностью избегать возбуждения тщеславия и рассеяния в магнетизируемом лице. Но в особенности не должен допускать магнетизер того, чтобы с своей стороны попасть в отношение зависимости от магнетизируемого.

Этот неблагоприятный оборот прежде, когда магнетизеры больше напрягали свою собственную силу, встречался чаще, чем с того времени, как они стали прибегать к помощи baquet (ушата). При употреблении этого инструмента магнетизер оказывается в меньшей мере вовлеченным в состояние магнетизируемого лица. Но даже и при этом условии все-таки еще очень многое зависит от степени силы духа, характера и тела магнетизеров. Если эти последние, — что в особенности случается с не-врачами, — входят в настроения магнетизируемого лица, то они теряют решимость противоречить и противодействовать ему, и таким образом магнетизируемое лицо начинает чувствовать свое сильное воздействие на магнетизера; вследствие всего этого оно, подобно избалованному ребенку, отдается всем своим капризам, предается самым сумасбродным выдумкам, бессознательно дурачит магнетизера и тем задерживает свое исцеление. — Однако магнетизируемое лицо может не только в этом дурном смысле достигнуть известной независимости, но оно сохраняет, если только оно вообще обладает нравственным характером, также и в магнетическом состоянии известную прочность нравственного чувства, при встрече с которым терпят крушение нечистые намерения, могущие возникнуть у магнетизера. Так, например, одна замагнетизирован- ная женщина заявила, что не находит нужным повиноваться требованию магнетизера раздеться перед ним.

5) Пятый и последний пункт, который мы должны затронуть при рассмотрении животного магнетизма, касается собственной цели магнетического лечения — исцеления. Не подлежит никакому сомнению, что многие исцеления, имевшие место в прежние 6·

{464}

времена и рассматривавшиеся как чудо, должны быть поняты как действия животного магнетизма. Но нам нет надобности ссылаться на такие удивительные истории, погруженные в тьму далекого прошлого, ибо и в новое время людьми, заслуживающими полного доверия, при помощи магнетического метода лечения были достиг- нуты столь многочисленные исцеления, что всякий, кто не пред- зззято судит об этом, не будет уже больше сомневаться в факте целительной силы животного магнетизма. Поэтому теперь речь может идти уже только о том, чтобы показать тот путь и способ, какими магнетизм совершает исцеление. По этому поводу мы можем напомнить о том, что уже и обычное медицинское лечение состоит в устранении нарушения тождества животной жизни, составляющего самое существо болезни, в восстановлении внутренней текучести организма. Эта цель при магнетическом способе лечения достигается тем, что им вызывается или сон и ясновидение, или только погружение индивидуальной жизни в самое себя, ее возвращение назад к ее простой всеобщности. И, подобно тому как естественный сон способствует укреплению здоровой жизни, потому что он возвращает всего человека назад из ослабляющего расщепления направленной на внешний мир деятельности к субстанциальной внутренней цельности и гармонии жизни, так и подобное сну магнетическое состояние, поскольку благодаря ему раздвоенный в себе организм достигает единства с самим собой, представляет собой основу для восстановления здоровья. Однако, с другой стороны, при этом не следует упускать из виду и того, что упомянутая выше, имеющая место в магнетическом состоянии концентрация ощущающей жизни с своей стороны может стать чем-то до такой степени односторонним, что начнет болезненно укреплять себя наперекор всей остальной органической жизни и всякому другому сознанию. В этой возможности заключается сомнительная сторона упомянутого выше намеренного вызывания этой концентрации. Если раздвоение личности становится слишком повышенным, то тем самым поступают уже некоторым противоречащим цели исцеления способом, так как вызывают разрыв, больший, чем тот, который имелось в виду устранить магнетическим лечением. При таком неосторожном обращении с больным возникает опасность наступления тяжелых кризисов и страшных судорог, а также и того, что порождающая эти явления противоположность не останется только телесной, но на разные лады станет также противоположностью в самом сомнамбулическом сознании.

Наоборот, если приступать к делу с такой осторожностью, чтобы не перенапрягать имеющуюся в магнетическом состоянии концентрацию ощущающей жизни, то в этой концентрации, как уже было отмечено, можно будет располагать основой для восстановления здоровья и быть в состоянии довести до конца исцеление тем, что весь остальной организм, находящийся еще в состоянии разобщения, но бессильный против своей же концентрированной

{165}

жизни, постепенно приводят обратно к этому его субстанциальному единству, к этой простой гармонии его с самим собой, и тем самым делают его способным, не нанося ущерба его внутреннему единству, снова подвергнуться разобщению и противоположности.

В) ЧУВСТВО САМОГО СЕБЯ

{§ 407}

??) Чувствующая целокупность в качестве индивидуальности состоит по существу во внутреннем саморазличении и пробуждении к перводелению (Urteil) внутри себя, согласно которому она имеет особые чувства и в качестве субъекта является в отношении к ним их определениями. Субъект как таковой полагает эти определения как свои чувства внутри себя. Он погружен в эту особенность ощущений и в то же время посредством идеальности особенного он смыкается в этом особенном с самим собой, как с субъективным единством. Таким образом, он есть чувство самого себя и в то же время является таковым только в особенном чувстве.