Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект
Шрифт:
Таким образом, характеристики советской и фашистской власти совпадают, поскольку речь идет о тоталитарных режимах (вспомним заодно образ слепой фортуны, который является следствием слепоты власти, в «Звездах» и «Случаях»). В этом можно убедиться также, сопоставив черновые варианты «Того, который не стрелял» и «Растревожили в логове старое Зло…»: «Мне указала в пропасть рука с командой “Пли”» (АР-3-126) = «Снова злая рука, указав на Восток, / Подняла из берлоги безумье и Зло» (АР-9-90). Кроме того, старое Зло (в черновиках — «вечное Зло»; АР-9-90) напоминает стихотворение «В лабиринте» (1972), где говорится про Быка Минотавра: «Вспомните миф, старый, как мир» (АР-2-30), — а также «Марш футбольной команды “Медведей”» (1973): «“Медведи” злые / Невероятным, бешеным футболом / Божественные взоры усладят» = «Подняла из берлоги безумье и Зло» («Медведи» = «из берлоги»; «бешеным» = «безумье»; «злые» = «Зло»). А следующие строки: «Вот поднялся шатун и пошел тяжело, / Как положено зверю, свиреп и жесток», — вновь возвращают нас к стихотворению «В лабиринте»: «Так полагалось, что в этой стране / Зверь проживал, / Жертвы свои он в тишине / Подстерегал» (АР-2-32). И управляет этой страной «злобный король», то есть те
***
Проследим теперь развитие нескольких мотивов, связанных с уничтожением властью людей: «Почему же, вожак, дай ответ, / Мы затравленно мчимся на выстрел / И не пробуем через запрет?» («Охота на волков», 1968), «Кабанов не тревожила дума: / Почему и за что, как в плену? <…> И в каком-то едином упорстве / Кабаны нарывались на дробь» («Охота на кабанов», 1969), «И гадали они: в чем же дело, / Почему нас несут на убой?» («Песенка про мангустов», 1971), «Убегают олени, / Нарываясь на залп» («Оплавляются свечи…», 1972), «Мы ползли по собачьи хвосты подобрав, / К небесам удивленные морды задрав <.. > Только били нас в рост из железных “стрекоз”» («Конец охоты на волков», 1977 — 1978).
Постоянен у Высоцкого и мотив беспорядочных ударов со стороны власти: «Мечут дробью стволы, как икрой» /5; 258/, «Вылетали из ружей жаканы, / Без разбору разя, наугад, / Будто радостно бил в барабаны / Боевой пионерский отряд» [1579] [1580] [1581] /2; 273/, «Кто-то злой и умелый, / Веселясь, наугад / Мечет острые стрелы / В воспаленный закат»1388 /3; 207/, «И стрелы ввысь помчались» /5; 16/, - а также: «Холера косит стройные ряды» /2; 277/. Вспомним и фразу, сказанную Высоцким в 1968 году Геннадию Внукову: «Сметут когда-нибудь и меня, как всех метуг»в89 («разя» = «косит» = метут»; «наугад» = «наугад»; «радостно» = «веселясь»).
1579
Это — цитата из «Охоты на кабанов». А барабанный бой присутствует и в черновиках «Охоты на волков»: «Бьюсь из сил, изо всех сухожилий, / Сзади крики и бьют в барабан» /2; 422/. И далее лирический герой, выступающий в образе волка, сравнивает себя… с кабаном: «Обложили меня, обложили, / Я на номер иду, как кабан», — что подчеркивает единство темы.
1580
с такой же радостью избивал главных героев полковник в песне «Зэка Васильев и Петров зэка» и «черный человек» в стихотворении «Мой черный человек в костюме сером!…»: «А он от радости все бил по морде нас», «И, улыбаясь, мне ломали крылья». А слово «крылья» напоминает о «гусях»…
1581
Внуков Г. От ЦК до ЧК один шаг! (история одной встречи) // Третья сила. Самара. 1991. № 2(4). Нояб. С. 6.
Некоторые мотивы из «В стае диких гусей…» восходят к «Балладе о брошенном корабле»: «Меня ветры добьют» = «Все равно там и тут непременно убьют»; «Лихо бьет трехлинейка» = «Мечут дробью стволы, как икрой», — а также к «Проделав брешь в затишье…»: «От северных вьюг нас тянет на юг — / К Кавказу иль Крыму, / А в небе — всё меньше тумана и дым<а>, / Как будто весна ополчилась на зиму» (АР-2-105) = «Север — юг, и назад — каждый год. / А иначе — каюк — перелет» /5; 581/, «Бой в Крыму: всё в дыму, взят и Крым» /5; 579/ («от северных вьюг нас тянет на юг» = «север — юг»; «К… Крыму» = «в Крыму»; «всё меньше… дыму» = «всё в дыму»).
Если «воины в легких небесных доспехах / С потерями вышли назад из котла», то и у «гусей» возникли серьезные потери: «Мечут дробью стволы, как икрой, / Поубавилось сторожевых».
Начинается же это стихотворение с описания того, как «второй», который «всегда вырывался вперед», однажды «понял <…> что вторым больше быть не хотел», после чего в форме несобственно-прямой речи переданы мысли этого «второго»: «Все равно — там и тут / Непременно убьют, / Потому что вторых узнают».
Доказать, что «второй», который «всегда вырывался вперед», — это сам поэт, нетрудно, поскольку здесь возникает связь со стихотворением «Я скачу позади на полслова…» и «Песней про первые ряды»: «Бывало, вырывался я на корпус / Уверенно, как сам великий князь», «Была пора, я рвался в первый ряд».
В концовке же последней песни дается совет: «С последним рядом долго не тяни, / А постепенно пробирайся в первый» [1582] . И если в стихотворении «С стае диких гусей…» «каждый второй / Прикрывает всех первых от дул», то в «Песне про первые ряды» дула упоминаются в качестве сравнения: «Стволы глазищ — числом до десяти, / Как дула на мишень, но на живую: / Затылок мой от взглядов не спасти, / И сзади так удобно нанести / Обиду или рану ножевую».
1582
в Июле 1966 года Высоцкий написал Кохановскому: «Гарик! Обязательно надо выходить в первые ряды, иначе можно всю жизнь только месить глину и никогда ничего не вылепить…» (Кохановский И. Серебряные струны // «Всё не так, ребята…»: Владимир Высоцкий в воспоминаниях друзей и коллег. М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2017. С. 49).
Кроме того, в рукописи стихотворения «В стае диких гусей…» о главном герое сказано: «Получается так, что последний чудак / Станет первым в своем косяке» (АР-4-42), — как уже было предсказано в евангельи от Луки: «И вот, есть последние, которые будут первыми» (Лк. 13:30).
Еще один черновой вариант стихотворения: «Вышел в первые этот второй» (АР-4-42), — отсылает к более ранним «Странным скачкам» (1973) и стихотворению «Я был завсегдатаем
Налицо также противопоставление себя «вторым» — другим «гусям» (то есть людям), как в стихотворении «По речке жизни плавал честный Грека..» и в «Песенке ни про что, или Что случилось в Африке»: «В стае диких гусей был второй, / Он всегда вырывался вперед» = «Глотал упреки и зевал от скуки, / Что оторвался от народа — знал» = «Не пеняйте на меня — / Я уйду из стада!».
Ну и, разумеется, окружению героя это сильно не понравилось: «Гуси дико орали: “Стань в строй!” — / И опять продолжали полет». А сам герой постоянно выделяется своим поведением: «Я иду в строю всегда не в ногу — / Столько раз уже обруган старшиной» («Нараспашку — при любой погоде…», 1970), «Я отставал, сбоил в строю, / Но как-то раз в одном бою, / Не знаю чем, я приглянулся старшине» («Песня о моем старшине», 1970), «Меня не примут в общую кадриль» («Песня автомобилиста», 1972), «Выбивался из общей кадрили /Ив обычные рамки не лез» («Памятник», 1973; черновик /4; 260/), «Вот заиграла музыка для всех — / И стар, и млад, приученный к порядку, / Всеобщую танцует физзарядку, / Но я рублю с плеча, как дровосек: / Играют танго — я иду вприсядку» («Муру на блюде доедаю подчистую…», 1976), «Они кричат, что я опять не в такт, / Что наступаю на ноги партнерам» («Маски», 1970). Мотив, заключенный в последней строке, — наступаю на ноги партнерам — также встречается неоднократно: «Наступаю на пятки прохожим» («Баллада о гипсе», 1972), «Я тыкался в спины, блуждал по ногам» («Поездка в город», 1969). Сюда примыкает мотив «косолапости» лирического героя: «Эх, сапоги-то стоптаны, походкой косолапою / Протопаю по тропочке до каменных гольцов» («Реальней сновидения и бреда…», 1977), «Без реклам, без эмблем, / В пимах косолапых» («То ли — в избу и запеть…», 1968).
Разберем еще несколько параллелей между «Пожарами» (1977) и стихотворением «В стае диких гусей был второй…»: «Уже не догоняли нас и отставали пули» = «Дробь оставшихся не достает»; «А там — в галоп, под пули в лоб» = «Так все время — под пули от вьюг» /5; 582/; «А мы летели вскачь — они за нами влёт» = «Влёт глотать эту гладь» /5; 584/.
В первом случае формальное место битвы — Украина [1583] , а во втором — сначала поселок Красная Гора (в 235 км к западу от Брянска), оккупированный немецко-фашистскими войсками в августе — сентябре 1943 года: «А однажды за Красной Горой, /Где тепло и уютно от тел, / Понял вдруг этот самый второй, / Что вторым больше быть не хотел: / Всё равно — там и тут / Непременно убьют, / Потому что вторых узнают»; а затем — Крымская АССР: «Бой в Крыму: всё в дыму, взят и Крым» (заметим, что еще в одной песне — «Тот, который не стрелял» — содержится отсылка к наступательной операции 1944 года по освобождению Крыма от фашистов: «Наш батальон геройствовал в Крыму, /Ия туда глюкозу посылал, / Чтоб было слаще воевать ему. / Кому? Тому, который не стрелял»). В результате многие «гуси» погибли, а те, кто остался в живых, вновь пытаются спастись бегством: «Дробь оставшихся не достает». И в обоих произведениях с горечью говорится о потерях: «Пел ветер всё печальнее и глуше <…> Убитых выносили на себе», «Каждый первый над каждым вторым / Непременные слезы прольет».
1583
КакгооорииВысоцкии на з аписи ддя переддчи««Кнопанорама» втелестуддиОстанкиио 22янввря 1980 года: «Место действия — Украина. Время действия — девятнадцатый-двадцатый годы». А об нсто-рин создания пескн расскзаня Михаил Шемякин: «Он очень уважал моего отца. Может, потому, что судьба общая с его отцом. Как-то он грвррит: “Что бы мне для твоего отца тдеяать?” Я говорю: “Отец ведь то, что ты сделаешь, не поймет. А вот для меня — сделай, потому что я отца своего очень чту. Етяи хочешь сделать такой подарок — наииши песню”. И вот в один из приездов Володя сказал: “Ыоекнан иескн, тебе будет интересно, потому что она тебе отца твоего напомнит”, - и спел эту жуткую петкю о конниках — “Пожары”» (Шемякин М. О Володе // СЗТ-3-397). Поэтому формально здесь речь идет о событиях Гражданской войны. Однако мы уже знаем, что во всех прризоеденннх Высоцкого на исто-ричеткдю тему в иодаексте имеется в виду тооременность, да и сам он на своих концертах повторял, что его военные песни имеют сроременкую подоплеку.
Теперь перейдем к другим параллелям.
В стихотворении «Мне скулы от досады сводит…» (1979) лирический герой признаётся: «Дразня врагов, я не кончаю / С собой в побеге от себя» /5; 231/. А в стихотворении «В стае диких гусей был второй…» (1980) читаем: «Я нарочно дразнил остальных». В последней цитате обыгрывается фразеологизм «дразнить гусей». Однако в реальной жизни Высоцкий вел себя так далеко не всегда: «Снова спросил его, будет ли он петь [в клубе КГБ] “Охоту на волков”, но Володя уже все для себя решил — не надо “дразнить гусей”» [1584] . То же самое он говорил сотруднику итальянской телерадиокомпании RAI Борису Розину: «С достоинством уточняет условия: чтобы фильм был именно о нем, а не жене, о своих трудностях, но не о преследованиях (“зачем попусту дразнить вождей?”)…»^ [1585] . Хотя иногда ему очень хотелось «подразнить вождей» — например, когда он с готовностью согласился участвовать в подпольном альманахе «Метрополь» (1978). Как вспоминает Марк Розовский: «Помнится, Василий Палыч [Аксенов], говоря со мной о “Метрополе”, особенно упирал на участие Высоцкого.
1584
Карапетян Д. Владимир Высоцкий: Воспоминания. 2-е изд., доп. М.: Захаров, 2005. С. 162.
1585
РОзин Б. «N» лет без Высоцкого (лето 2000) // http.7/www.partner-inform.de/memoirs/detail/n-let-bez-vysockogo/7/133