Эра беззакония
Шрифт:
Многие с облегчением вздохнули: «Чур, не меня!» И не обиделись, прочтя в приказе свою обязанность выполнять мероприятия, разрабатываемые Калмычковым. Лишь бы самим ничего не выдумывать. Дело-то дохлое, ежу понятно.
Понял и Калмычков. Поговорив по телефону со следователями прокуратуры и «убойщиками» районных УВД, выяснил, что три новых самоубийства рано сводить в одно дело. Кроме факта видеозаписи самоубийц ничего не объединяло. Личности всех троих установлены. За пару дней опера накопят материалы, тогда можно обращаться к прокурору с ходатайством.
Сложнее первое дело. Личность самоубийцы не
Генерал не одобрил.
– Масштаб нужен, Коля! – объяснял Калмычкову. – Город на уши! Чтоб в Москве слышали…
– Услышат, товарищ генерал. Как поднатужимся и пукнем! Пока серьезных зацепок не обнаружу, туфту гнать не буду… – уперся Калмычков.
– Ты еще и упрямый! – Генерал обозлился, но все же согласовал с прокурором города калмычковскую схему. Объединение отложили, ГУВД озадачили работой только по самоубийству на Достоевского,4. Остальные дела оставили по территориальной принадлежности.
Калмычков получил материалы и группу оперов из разных районов.
Материалы – громко сказано. Шесть листочков копий документов, составляющих на сегодняшний день дело о самоубийстве: рапорт об обнаружении признаков преступления, протокол осмотра места происшествия, протокол осмотра трупа, показания свидетелей Самсоновых, постановление о возбуждении уголовного дела, постановление о приобщении к делу вещественных доказательств.
Ничего нового из этих документов высосать нельзя. Экспертизы не назначены. Даже свидетельства о смерти в деле нет. Калмычков созвонился со следователем прокуратуры Шабановым. Обсудили мероприятия предварительного следствия.
К этому времени собрались все четыре прикомандированных опера. Познакомился. Проверил, как смог, профпригодность. Вроде толковые ребята. Сергей, Виталик и два Володи. На привлечении оперов из районов настоял генерал. ГУВДшные опытнее. Но все – чьи-то. И чем-то заняты. Им не до расследований, а Калмычкову их занятия – лишняя головная боль. РУВДшники – народ подневольный, сделают, что прикажет.
Подтянулись два следователя из районов, привлеченные генералом. Калмычков поговорил с ними. Майора Нелидова знал давно, а второго, молодого, попросил заменить на капитана Егорова из Центрального РУВД. Опытный опер нужнее.
«Правильно, – согласился генерал – За одного битого – двух небитых дают. Будет землю рыть. Тем более, он все видел своими глазами».
Полдня потратили на составление плана мероприятий, распределение обязанностей и транспорта. Благодаря генералу техники получили столько, сколько нужно. К вечеру разослал всех по местам.
Егоров, зараза, не появился. Начальник Центрального плел про засаду, но Калмычков был уверен, пьет где-нибудь, собака. И на связь не выходит.
Трижды на горизонте маячил Перельман. Вел себя дружелюбно, пытался выведать подробности, но Калмычкову некогда было с ним болтать. Он ожидал первых известий от посланных в разные концы оперов. А пока занялся вместе с майором-следователем, рассылкой в регионы запросов по аналогичным преступлениям.
По домам разошлись заполночь, так и не получив обобщенной информации из МВД. И Московский ГУВД откровенно выпендривался, требуя то одну бумажку, то другую.
Вербовка № 2
31
Все выходные «бригада», как они себя окрестили, выскребала по сусекам, что могла. Но пришел понедельник, а докладывать генералу оказалось нечего. Калмычков попросил перенести доклад на вечер.
Появился, наконец, Егоров. Со следами «вчерашнего», но выбритый и наодеколоненный. Его сведения дополнили информацию оперов, но легче от этого не стало. «Ноль», который стоял в результате, потихоньку превращался в жирный «нолище». Никаких зацепок! Единственных свидетелей профукали.
Народ приуныл, но Калмычков не сдавался. Придет информация из Москвы и областей, может, там ниточки найдутся.
А Москва упорно молчит.
Перед самым обедом зашел Перельман. Участливо поинтересовался вестями из Московского ГУВД. Посочувствовал: ай-яй-яй. И как старого друга, пригласил Калмычкова отобедать. «Рядом тут, в ресторанчике».
«Без тебя тошно…» – подумал Калмычков. На словах – извинился, сославшись на занятость. Перельман настойчиво повторил предложение. Что-то в этой настойчивости показалось Калмычкову многообещающим. Он поколебался и принял приглашение. Предупредил: «Времени в обрез. Минут сорок, не больше». Оставил на телефонах Егорова и поехал.
Ресторанчик всего в двух кварталах. Небольшой, с кусачими ценами. Но куда интереснее цен показалась Калмычкову ожидавшая их компания. Перельман подвел его к столу, за которым сидели и уже обедали, три отдаленно известные ему личности.
Первый – депутат городского Собрания. Калмычков видел его по телевизору. Петрушевский, кажется. Известный демократ.
Второго приходилось встречать на городских мероприятиях. Давно, еще при Собчаке, он отвечал за безопасность и несколько раз Калмычков присутствовал на его инструктажах. Из бывших ГБшников. Старый, сухой, но страшно влиятельный в городском правительстве. Так о нем говорили. Фамилии Калмычков не вспомнил.
Третьего он знал хорошо. Бывший зам. начальника ГУВД по воспитательной работе. Замполит, иначе. Генерал в отставке. Пузатый и важный.
Перельман стелился перед всеми тремя. Представил Калмычкова, они кивнули, назвались по имени-отчеству. Пока делал заказ («оливье», солянка, отбивная на косточке, сто грамм «Стандарта»), они разглядывали его. Официант отошел, и начались расспросы.
«Интересуются ходом расследования, – понял Калмычков. – Им что за дело?» Через пять минут стало ясно, что важных господ больше волнуют «приводные ремни», чем следственные мероприятия. Кто, что приказал? Куда отчитываетесь? Планы?.. «Политика», – определил для себя Калмычков.
Ничего не скрывал. Рассказал, как его удивило неожиданное назначение. Какие выделены ресурсы, какие результаты. Они пошушукались между собой, задавая Перельману вопросы. Между салатом и солянкой начали делать Калмычкову предложение.
– Судя по вашему послужному списку и характеристике, которую дает господин Перельман, человек вы трезвый. В смысле, разумный, – начал бывший гэбэшник, Валерий Николаевич. – Не так ли?
Калмычков кивнул.
– А двое или трое разумных людей всегда смогут договориться об общем интересе в делах. Согласны? – ГБшник впился в него взглядом.