Еще одна сказка барда Бидля
Шрифт:
– И еще раз предупреждаю Вас, мисс Грейнджер, никаких посторонних разговоров, Вы меня поняли?
– Да, господин директор, я же все понимаю… А с Роном теперь точно все будет в порядке?
– Конечно, можете даже не волноваться. Он проспит до завтра, может быть, даже и не до утра, а до вечера или до обеда. Ему больше ничего не угрожает. Как и мистеру Лонгботтому.
– Я не знаю, как Вас благодарить, господин директор…
– И не надо. Отблагодарите меня тем, что посидите с Гарри, и не будете болтать. Если у него будет жар, дадите
– Да, господин директор.
Ого, господин директор убегает по делам, а со мной остается Герми? Вот это да! Только, конечно, она будет сдувать с меня пыль, и он запретил ей болтать. А я знаю Гермиону - если ей что-то запретить, она никогда этого делать не будет. Значит, у нас будут сегодня темы, закрытые для обсуждения. Ну, ничего, времени у меня предостаточно, пока я тут буду валяться, из господина директора, как оказалось, что-то тоже можно вытянуть, так что не печалься, Гарри! Всему свое время.
Как только я слышу, что за ним закрылась дверь, я немедленно перестаю притворяться, приоткрываю один глаз, чтобы убедиться в том, что Гермиона действительно на месте (на месте, сидит в кресле, книжку открыла!), и зову ее. Краше, конечно, ворона каркает, но я пока по-другому не могу.
– Ой, Гарри!
Она срывается с кресла так быстро, что только что открытая книжка со стуком валится на пол, подлетает ко мне и стискивает в объятиях.
– Гарри, Гарри, - без конца повторяет она и чуть не плачет, - я так рада! Сегодня такой счастливый день!
Я бы тоже обнял ее в ответ, но у меня не получится, так что, как только она перестает меня тискать, я просто беру ее за руку и глажу. И тоже, как дурак, повторяю ее имя. Потому что я был уверен, что больше никогда в жизни не увижу ни ее, ни Рона. Когда обманул их, чтобы отправиться к Волдеморту с Северусом, который тогда еще был для меня Снейпом…
– Герми, - шепчу я, - а вы с Роном на меня не сердитесь?
– За что?
– она смотрит на меня так, будто я буйно помешался прямо на ее глазах.
– За то, что я вас бросил тогда в подземном ходе. Что обманул. Я просто уже знал, что будет дальше, а вам сказать, сама понимаешь, не мог.
– Гарри, - лицо у нее делается строгое-строгое, - он просил, нет, он велел ничего такого с тобой пока не обсуждать. Ты же не хочешь, чтоб он меня выгнал?
– Не хочу. Но скажи, не сердитесь?
– Как ты можешь говорить такую ерунду? Нет, конечно.
– А ты можешь хотя бы рассказать, что с Роном, и за что ты благодарила Сев… (о, Мерлин, какой же я дурак, чуть не назвал его при ней по имени!) директора?
Но она, конечно, заметила мой промах, и теперь смотрит на меня с сочувствием и пониманием. Что, думаешь, если я называю его по имени, я совсем сошел с ума? Улыбаюсь, а она улыбается мне в ответ. Она очень похудела, осунулась, бледная-бледная,
– Гарри, - начинает она, - если ты зовешь его по имени, можешь меня не стесняться. Я вполне могу себе представить, что если человек спасает тебе жизнь, никого не подпускает к тебе в течение десяти дней, заменяет тебе и врача, и мамку, и няньку, вряд ли ты после всего этого будешь звать его господин директор.
– Герми, - я все-таки решаю попробовать вытянуть из нее хоть что-то, - а ты можешь рассказать мне про Рона, а потом про Северуса? Что тут было все эти десять дней?
Она пытается что-то возразить, но я ее прерываю.
– Послушай, я знаю, что я практически умер. И знаю, какой ценой он вытащил меня с того света. И он со мной об этом разговаривает. Ты же не думаешь, что мы с тобой будем обсуждать погоду и проблемы моего питания? После всего того, что случилось с нами за этот год. Ты для меня один из самых близких людей. Да у меня и близких-то вас всего трое - Северус, ты и Рон. Давай уже бросим все эти глупости.
– Ладно, - соглашается она, махнув на все рукой, - с чего начинаем? Жалко, покурить теперь нельзя…
– Почему?
– удивляюсь я.
– Тебе-то можно.
– Воздержусь из солидарности, - она улыбается, сидит на краешке необъятной директорской кровати, поправляет растрепанные волосы.
– Начинай с Рона!
– я устраиваюсь на подушках поудобнее и готовлюсь слушать.
– Так вот, мы, Гарри, по твоему приказу побежали тогда в директорский кабинет за мечом Гриффиндора, взяли его и отправились искать эту проклятую змеюку. Хорошо, что по дороге нам встретились Невилл и Луна, потому что без них бы мы с Роном погибли в неравном бою с гигантской рептилией.
– А Нагайна что, прямо в замке ползала?
– Нет, к сожалению, из замка нам пришлось выйти, хотя нас и увидела разъяренная Мак Гонагалл и стала кричать, что выйдем мы теперь только через ее труп. Но, видимо, у нас был такой вид, что она решила убраться с дороги. И еще нам помог Кингсли.
– А он что тут делал?
– О, Кингсли - это отдельная история. Представляешь, какими мы все трое оказались дураками? Кингсли и Снейп, оказывается, все это время действовали заодно и поддерживали связь, так что, если бы мы тогда в августе обратились к Кингсли…
– Мы бы оказались в Греймор-хилл еще тогда?
– Конечно! Кингсли же говорил с тобой на Гриммо и намекал, что ты мог бы ему довериться. Было такое?
– Было, - подтверждаю я. Да, дела…
– Они собирались нас спрятать, Снейп прислал нам то письмо в Нору, как только узнал, что Упивающиеся готовят нападение. И они рассчитывали, что мы сбежим и свяжемся с Кингсли, а он бы переправил нас к Снейпу.
– Боюсь, Герми, для нас это стало бы тогда таким ударом, от которого мы бы долго не оправились.