Еще одна сказка барда Бидля

rain_dog

Когда мы переходим к чаю, я вспоминаю, что я что-то там еще проспал, на что мне Герми сразу и намекала. Черт, как все-таки здорово! Я чувствую себя сегодня как-то необыкновенно легко, никакой температуры, просто радостно оттого, что уже позднее утро, что я болтаю с Герми, что на улице опять необыкновенно тепло и солнечно. Что откуда-то доносится стук топоров, перекликаются голоса - шум большой стройки.

– Так что я там проспал еще?

– О, Гарри, ты продрых незабываемое шоу, - неторопливо начинает Герми, откупоривая первый флакон с зельями и сверяясь с запиской Северуса.
– Так, -

бормочет она себе под нос, - это он тебе утром давал, значит, теперь только после обеда…

– Ну, давай же, не тяни!

Мне ж действительно любопытно. У меня ж теперь вроде как жизнь, елки-палки, вполне вроде человеческая жизнь, и она хочет наполниться маленькими и большими радостями, впечатлениями, пусть и с чужих слов. Я живой!!! Мне больше не надо страдать и умирать, мне надо читать учебники, спать и есть! Все! Это невероятное счастье, даже если кому-то это покажется абсурдным.

– Так вот, - все так же не торопится Гермиона, - слышал ли ты о столь примечательном и малоприятном факте, что наш Хагрид от горя впал в немилосердный запой?

– Да, Северус говорил вчера.

– Ну вот, вчера он пытался воззвать к разуму скорбящего лесничего, который бы, кстати, весьма пригодился тут во время восстановительных работ. Но могучий разум спал, скрытый надежной алкогольной пеленой от всех дрязг нашего мира, - Гермиона смеется, откидывая волосы со лба.
– Но сегодня господин директор возобновил попытки. Ты же понимаешь, он, если во что упрется, ни за что не бросит все, как есть.

– Точно. Бедный Хагрид.

– Да, бедняжечка, - Герми морщит нос и фыркает.
– Неплохо так: все таскают бревна, пилят, мусор разгребают - а Хагрид взял на себя самое трудное - скорбит за всех. Так что господин директор сегодня прямиком из больничного крыла к нему и отправился. Я потащилась с ним, он почему-то был уверен, что ты проспишь долго, а мне хотел еще надавать кучу указаний. Ну и Мак Гонагалл, и Спраут - решили, видимо, всей депутацией уговорить Хагрида бросить пить.

– И из-за двери раздалось невнятное пение, - ох, знаю я нашего Хагрида.

– Точно. И пение, и всхлипы, и грохот - все по сценарию. А уж запах, скажу я тебе, когда Хагрид все же соблаговолил открыть дверь… Но как только он нас увидел, дверку сразу же прикрыл. Маг Гонагалл и Спраут, разумеется, тут же завели разговор на тему «так нельзя, в столь трудный для Хогвартса час, бросил всех на произвол судьбы». Только Хагрид плевать на это все хотел. И тут Снейп говорит, что если Хагрид немедленно не покинет свое логово и не протрезвится, то с хижиной он может попрощаться, и начинает считать. До десяти.

– Как это - с хижиной попрощаться?

– А вот так. Когда на счет десять скорбящий Смотритель садов и не подумал выходить, вероятно, думал, что все это бабьи сказки, наш господин директор просто запалил домик. Даже не пользуясь палочкой.

– О, Мерлин, - мне и смешно, и Хагрида немного жалко.
– А Клык? Чем бедное животное виновато?

– А там все очень быстро произошло, потому что Снейп следующим заклинанием просто вышиб дверь, Клык вылетел оттуда, как ошпаренный, ну и Хагриду пришлось тоже выползать. Ох, ну и ругался же он! А уж Снейп как ругался! Я таких слов никогда не слышала. А

хижина все горела… Красиво так. Снейп ему еще потом сказал, что заодно и хлама меньше будет. Напоил его протрезвляющим и отправил в лес за бревнами.

– И как Хагрид?

– А как? Никак. Поморгал с минуту, глазища выпучил, они у него ж заплыли все от пьянства, а тут сразу большие стали, как дупла. Ну и бормотал что-то про бывших Упивающихся и их методы работы с педколлективом. Но Снейп на него так зыркнул, что…

Я начинаю безудержно ржать. Мерлин, вот это шоу так шоу! Все здесь пропустишь, валяясь в кровати. И я явственно представляю себе и Хагрида, и Северуса. А уж какие лица были у Мак Гонагалл и Спраут! Эта выходка - она настолько в ЕГО духе. Вот как я с ним тут уживаюсь? И почему-то вдруг вспоминаю, как вчера переплетались пальцы наших рук, и как он звал меня, чтобы я скорее проснулся, и о чем мы говорили этой ночью… Странно, я знаю, что он такой и есть - резкий, жесткий, несдержанный - и, вот, скучаю по нему…

Мы с Герми еще некоторое время болтаем - о том, что сегодня в Хог прислали человек двадцать Упивающихся на восстановительные работы, не всех, конечно, а таких, кто не так уж и сильно запятнал себя. Вот только я не могу понять, как среди них оказался Малфой старший. Вот кому самое место в Азкабане, причем пожизненно. И тут открывается еще одно интересное обстоятельство.

– Гарри, понимаешь, - Гермиона почти шепчет, - кажется, Малфою вообще ничего не будет. Ну, штрафы, частичная конфискация, но никакой тюрьмы.

– Как такое возможно?
– ничего не могу понять.
– Ведь у него в поместье была ставка Волдеморта.

– Малфой, видимо, уже давно играл на два фронта, - задумчиво говорит Герми, закуривая.
– По нескольким репликам, которые я случайно услышала, когда Снейп с Кингсли разговаривал, я поняла, что, похоже, именно Малфой добыл информацию о том, где искать крестражи. Понимаешь?

– Да, - я не знаю, что и сказать.

Если это так, то это все меняет, потому что без этой информации не вышло бы вообще ничего. Вот ведь осторожная гадина, Малфой этот. За такое ему все простится.

– Он вообще-то тоже рисковал, - развивает мысль Гермиона.
– Не знаю, как уж Малфой разузнал про крестражи, только узнай об этом Волдеморт, ему бы тоже не сносить головы. Кстати, а знаешь, и Драко здесь. Тоже как собака побитая, всем помощь предлагает, даже извинился, что столько лет дразнил меня грязнокровкой. В общем, пока ты тут валяешься, у нас полное единение!

И у нас в этот день полное единение! Герми продолжает кормить меня, выпаивает мне все зелья по расписанию, болтает со мной, если я не сплю. А вечером появляется Северус.

– Ты, правда, Хижину спалил?
– спрашиваю я его, как только Гермиона нас покидает.

– Правда, - признается он и почему-то смеется.
– Честно говоря, готов был спалить ее вместе с тем, кто находился внутри, только вот собаку жалко стало.

Вот так мы и живем…

На следующий день, проснувшись довольно поздно, я неожиданно обнаруживаю, что Северус никуда не ушел - он спокойно сидит в кресле у окна, на нем джинсы и футболка, до меня доносится аромат кофе, я тяну носом и завистливо вздыхаю.