Европейская поэзия XVII века

Коллектив авторов

* * *

Ее не видел я, она мне не знакома… Зачем влюбиться в тень велел мне тайный рок? По слухам, воплотил в ней совершенство бог,— И страстью к ней одной душа моя влекома. Померкнет ум, когда увижу я фантома! Так в бурю гибнет бриг, хоть берег недалек. Жизнь, смерть ли принесет мне встречи нашей срок? В одном лишь имени — надежда, страх, истома… Любовью к призраку кто долго проживет? На слухах основать возможно ли, Эрот, И всю мою печаль, и всю мою отраду? Я больше не хочу внимать молве о ней! Поверю

лишь себе! Ее мне видеть надо, Чтоб или разлюбить — иль полюбить сильней!

* * *

Ты, усомнившийся в могуществе небес, Ты, почитающий природу вместо бога, Скажи нам, кто зажег все звезды, — их так много! — В движенье их привел, исчислил путь и вес? Каким ты одержим желаньем? Или бес, Вселившийся в тебя, рад всякому предлогу, Чтоб разум твой мутить, и, потеряв дорогу, Бредешь ты, как слепой, сквозь заблуждений лес? Как можно отрицать, что все творцу подвластно? И жизнь и смерть людей являют ежечасно, Что Провиденье есть… Есть, к твоему стыду. Коль эти знаменья твой ум не удивили, И небо и земля тебя не вразумили,— О грешник, обо всем узнаешь ты в аду.

ЭПИГРАММЫ

РАЗГЛАШЕННОЕ БЛАГОДЕЯНИЕ

Он оказал услугу мне И так о ней распространялся, Что мы с ним квиты: он вполне Сам за нее и рассчитался.

ВЫНУЖДЕННЫЙ ВИЗИТ

Ко мне он ходит раз в году, А после я к нему иду; Томится он, и я в томленье, Платя стесненьем за стесненье.

ЛЮДИ

В людских сообществах, столь шумных, Возник закон во время оно. Лишь у зверей благоразумных Нет разума и нет закона.

ЖИЗНЬ ГИЙОМА

О нем никто не скажет слова Ни доброго и ни дурного: Не враждовал он, не дружил; То сидя сиднем, то в движенье Он прожил жизнь и в довершенье, Хотя и помер, но не жил.

ЭПИГРАММА

В чем эпиграммы суть и что в ней наконец, При всех достоинствах ее, всего милее? Да то, что на нее обидится глупец И не обидится… тот, кто еще глупее.

МАЛЕРБ

Дней наших Аполлон, Малерб здесь погребен. Жил долго. Труд его оплачивался плохо. Он умер в бедности. Такая уж эпоха, В которой и живу я так, как умер он.

ЛИЗИМЕНА

Белила, мушки, ожерелья, Брильянты, серьги, ленты, перья, Косынки, кружево платков,— Вас выставляют неизменно, Дурачат вами простаков И называют: Лизимена.

СРЕДСТВО ИЗБАВЛЕНИЯ

Когда хотите всей душою, Чтоб вам не докучал знакомый человек, Рискните суммой небольшою: Как? Дайте в долг ему — исчезнет он навек.

ЖАК ВАЛЛЕ ДЕ БАРРО

В МОГИЛЕ САРАЗЭН

В могиле Саразэн, и Вуатюр в могиле, И старый друг мой Бло, что был мне дорог так. Увы, их всех троих в земле похоронили… Кто встречи избежит с тобой, загробный мрак? Я, слабый, воздаю хвалу небесной

силе, За то, что жив еще, за то, что столько благ Природа мне дает, покуда не скосили Меня болезнь и смерть и тверд еще мой шаг. Земные радости влекут меня так властно, И солнце я люблю, и пышность розы красной, И как мне не грустить, что их утрачу я? Беспечно встретить смерть? Нет, все-таки поверьте, Совсем не хочется мне стать добычей смерти, Но и дрожать за жизнь постыдно для меня.

ВСЕВЫШНИЙ, ТЫ ВЕЛИК

Всевышний, ты велик, и добр, и справедлив, И нам являешь ты свое благоволенье, Но столько я грешил, что добрый твой порыв Со справедливостью пришел бы в столкновенье. Тебе, познавшему, как был я нечестив, Осталось только казнь придумать мне в отмщенье, Ты видишь свой ущерб в том, что еще я жив, А если радуюсь — исполнен отвращенья. Ну что ж, насыть свой гнев, тебя прославит он, И пусть не трогает тебя мой скорбный стон, Бей, грохочи, ответь мне на войну войною — Тебе лишь воздадут хвалу мои уста… Но где б ни пал твой гром, летящий вслед за мною, Он упадет туда, где всё — в крови Христа.

СОН

Все в мире предстает в обманчивом обличье, Не мудрость, а судьба нас за собой ведет, Паденье тягостно, но тягостен и взлет, При всех усилиях — лишь пустота в наличье. Ты, славивший любовь во всем ее величье, Ты говорил, что смерть, когда она придет, Подобна будет сну… Но есть иной расчет: Сон больше с жизнью схож, не велико различье. Как снятся ночью сны, так снится, что живешь, Надеешься, дрожишь, хоть беспричинна дрожь, Одни желания сменяются другими, Труды безрадостны, ничтожен их итог… Так что такое жизнь? Какое дать ей имя? Скажу вам, смертные: я сном ее нарек.

ТЫ ОТВРАТИТЕЛЬНА, О СМЕРТЬ!

Ты отвратительна, о смерть! Без сожаленья Ты косишь род людской ужасною косой, А после прячешь в ров или во мгле морской Останки жалкие великого крушенья. Неумолима смерть, и от ее решенья Не откупиться нам слезами и тоской; В постели, за столом, средь суеты мирской — Она везде найдет, и нет нам утешенья. Ни мудрость от нее, ни смелость не спасет, Она то прямо бьет, то сзади нападет, Бессильны перед ней и молодость и старость. Порой мне говорят: не сокрушайся так, От смерти средства нет, не сладить с ней никак… И это, черт возьми, меня приводит в ярость.

* * *

Не рваться ни в мужья, ни в судьи, ни в аббаты От мэтров и мэтресс покой оберегать И не в учености ханжей витиеватой, А в счастье находить земную благодать, На платье да на стол расходовать деньжата, Встречать лишь невзначай и короля и знать, Жить верою своей, пускай и небогато, Ни в чем не отходить от правды ни на пядь, Лишь совести внимать, не создавать кумира, В тиши благоговеть перед загадкой мира, Бесплодной суеты презревши круговерть, Лишь настоящим жить, не умирать заране, В грядущее смотреть без глупых упований — Исполни сей завет, чтоб ждать спокойно смерть!