Евсения. Лесными тропками
Шрифт:
– О-о, доброго вам утречка, - обернулась ко мне подружка, болтающая сейчас ногами с покатого борта телеги, и закинула в рот семечку.
– А я уж думала, ты до вечера продрыхнешь.
– Любоня, да я в жизни нигде не спала, кроме своего леса. А тут... сидя на коне с чужим мужиком, да еще на полном ходу?
– зевая, примостилась я рядом, и уже внимательнее вокруг осмотрелась.
Телега, на которой мы с подругой сейчас восседали, стояла, раскинув оглобли, в сторонке от длинной деревенской площади. И по всей видимости, торговой. Потому как с противоположной от дороги стороны, нас сейчас с остальным "миром"
– Евся, ты рот то закрой.
– Что?..
– рассеянно глянула я на невозмутимую подругу. Ну, конечно, она у нас "путешественница бывалая" - два раза аж в самом Бадуке была.
– Спрашиваешь: "Как уснуть могла у чужого мужика под крылом"?.. Я бы, Евся, на твоем месте Стахоса "чужим" звать перестала, - отстранила она рукой потянувшуюся к семечкам Дулю.
– После того, как Хран тебя еле от него оторвал.
– То есть как это: "еле оторвал"?
– недоуменно уставилась я на подружку.
– А ты во сне его руками намертво обхватила. Думали, вместе с его безрукавкой тебя укладывать на телегу придется, - добавила она масла в огонь.
– Так что, какой он теперь тебе "чужой"? Самый, что ни на есть, "близкий".
– Та-ак, - с явным удивлением осмотрела я, поднеся к глазам, свои руки.
– Вот стыдобище то... Слушай, кстати, а где они сами? И провожающий где?
– А-а, лошадь тебе уехали покупать и запасы в дорогу. Давно уже. Думаю, скоро вернутся.
– Как это, "уехали"? А деньги? Мне Адона специально для таких целей их дала. Я бы и сама... могла, - в конец затухла я.
– Она бы смогла, - с усмешкой толкнула меня плечом подруга.
– Учись жить по-новому, Евся. Учись принимать от других дары и учись им доверять.
– Тебя Мокошь этому научила?
– Ага. И она тоже... А еще жизнь, - многознающе вздохнула Любоня, поправив в ухе сережку с жемчужиной.
– А дружок твой усвистел куда-то. Сначала здесь крутился, а потом, будто увидал кого и сорвался со всех ног. Или что там у него?
– Копыта там у него, - вновь завертела я головой.
И как раз вовремя. Чтобы заметить, как здоровенный мужик с корзиной в руке, спустившийся с крыльца одной из лавок, вдруг, хлопнул свою поклажу на землю и басом заголосил:
– А-а-а!!! Сволочи! Упыри! Порезали!
– бросился он вокруг груженой мешками подводы, припадая к каждому из них по очереди. И действительно, старательно прищурив глаза, я очень явно сейчас разглядела многочисленные длинные надрезы из которых снегом струилась на землю... мука.
– Упыри проклятые! Бульба, Дозор, чего ж вы не доглядели, ротозеи!
– две лохматые рыжие собаки, за мгновение до этого прилетевшие от крыльца соседней, мясной лавки, с явным раскаянием принялись юлить вокруг своего разъяренного хозяина.
– Кто это?!
– озираясь по сторонам, возопил тот, и замахнулся огромным кулаком на одного из подвернувшихся "штрафников".
– Ищите! Берите след, дормоеды!
– собаки тут же бросились исполнять команду и вскоре одна
– Ну, прохиндей, - наблюдая за этим зрелищем, с чувством прошипела я себе под нос.
– Евся, а чёй-то было то?
– с до сих пор открытым ртом, развернулась ко мне Любоня.
– И кого они у того клена облаивают?
– Дружка моего, Любоня. Надо идти, выручать, - попой вперед поползла я с тележного борта.
– Сидеть, - тяжелой подружкиной рукой отбросило меня обратно.
– Куда это ты собралась физиономией своей светить?
– Так, а что теперь делать?
– принимая вновь сидячее положение, гневно пропыхтела я.
– Он собак до смерти боится. А уж когда их хозяин к дереву подоспеет...
– Я сама. Сиди, я сейчас.
– Любоня!
– лишь вскинула я вслед взметнувшейся подружкиной косе руку.
– Ну, Тишок, провожатый хитрохвостый. Ты у меня получишь...
ГЛАВА 16
"Вот так и рождается настоящая большая дружба на всю жизнь. И чтоб и в огонь и в воду друг за друга. И к собакам злым и на рычащего не тише их хозяина...", - насупившись, думала я, глядя на прильнувшего к Любониной груди, серого, поджарого кота с неестественно длинным хвостом. Думала, и медленно выпускала ушами пар... А что еще остается, когда ни поскандалить как полагается, в центре чужой, оживленной улицы, ни даже просто рот "громко" открыть?
– Евся, да он трясется весь до сих пор... Бедненький.
– Ага-а...
– Тишуня, что, сильно испугался собак?.. У-у, рожа лошадиная, - скосилась подруга на удаляющуюся по улице в мучном облаке, подводу.
– И ведь не поверил мне сначала, что это мой кот, погулять отпущенный. Хам.
– Ага-а... Я отсюда все прекрасно слыхала, - сверля глазами "напуганного кота", выдавила я.
– И мужика недоверчивого крики и твои... убеждения. Любоня, да брось ты его на телегу, в самом деле. Сколько можно беса наглаживать?
– смирилась, в конце концов с судьбой.
– Евся...
– О-о, неужто мы ротик раззявили?
– А как я теперь... домой?
– Что?
– вмиг распознав надвигающийся поворот, прищурилась я на Тишка.
– Ножками, дружок мой - копытцами. А хочешь, кошачьими лапками топай.
– Евся, а если Адона из заповедника в свой лес уйдет, я ж там совсем один останусь, - тихонечко заныл прохиндей, подняв свои желтые очи к моей жалостливой подруге.
– Что... совсем один?
– захлопала та в ответ своими, голубыми.
– Совсем, - многострадально выдохнул бес, разметав по девичьей шее, выбившиеся из косы волосы.
– Евся... А ты ведь мне обещала. Помнишь?
– О-о...
– подскочив, плюхнулась я на телегу и скрестила на груди руки.
– Вот, значит, как?.. Тишок, я помню свое обещание, но, ты и сам знаешь, что впереди у меня - полная неизвестность. Так не лучше ли вернуться в свой тихий лес и жить там спокойно?
– А кому нужна эта спокойная жизнь?
– с чувством откликнулся мне бесенок.
– Ты сама от нее в последние дни едва не выла. Разве не так? Себе-то, Евся, не ври. А толи дело - сейчас. Подумаешь, неизвестность. Да у тебя весь мир сейчас под ногами и подруга верная рядом и... жених. Что еще для счастья надо? А мне переться назад в свое одинокое болото?