Евсения. Лесными тропками
Шрифт:
– С жареным?
– вкрадчиво уточнил Стах.
– Ага. А из крылышек и шейки такой бульон славный получится. М-м-м...
– шлёп-п.
– Ах-ха-ха-ха-ха, - послышалось из подзаборных лопухов, над которыми только что на страже восседал бес...
ГЛАВА 18
– Да, ты, права. Я с тобой полностью согласна, но, пожалуйста, дослушай - мне больше не с кем поделиться самым сокровенным. Дриады, конечно, своими... моральными устоями отличаются от других рас. По крайней мере, от тех, о ком я читала. Хотя, если верить всяким странствующим авторам... Но, тебе это, точно знать ни к чему.
– отстранилась я от лошадиной морды, стараясь заглянуть в ее голубые с огромными черными зрачками глаза.
– Я очень сильно боюсь, Кора, что, когда Стах... Что он вызовет из моей памяти совсем ненужные сравнения. И тогда - всё, конец. А я этого не хочу. Совсем не хочу... Ты чего?.. А, ну да, ты уже говорила - и пастись тебе с остальными не даю и не чешу... Только знаешь, Кора, я вот что решила...
– воткнув, наконец, гребень в золотистую лошадиную гриву, решительно подбоченилась я.
– Я его первой должна поцеловать. И тогда уж точно, всё у нас будет по-другому. Как ты считаешь?.. По взгляду вижу, что...
– Евсения!
– о-о-о, но, не так же скоро то?
– Да, Стахос.
– Начало мне уже нравится, - засмеялся мужчина и, разгребая сапогами траву, направился в нашу сторону.
– Иди сюда, у меня к тебе дело.
– И что, важное? А то у меня тут... свои дела, - вмиг улетучилась из меня вся хваленая дриадская уверенность.
– Я очень сильно на то рассчитываю, - приблизился он вплотную и, ухватив за запястья, водрузил их на собственные плечи.
– Давай, дегустируй.
– Что я должна сделать?
– сглотнула я слюну.
– Дегустировать, любимая. Я ведь только что из бани.
– Ага... Я это вижу...
– скользнул сам собой мой взгляд от влажных волос Стаха к его груди под расстегнутой синей рубашкой.
– Но... Я все равно не поняла.
– Мой неприемлемый запах. Я надеюсь, чудесное сочетание лечения и конского мочала его окончательно уничтожили. Проверяй, - обхватил он меня сзади руками, видимо, для ускорения процесса.
– Ты больше не пахнешь чесноком, - и в правду, "ускорилась" я.
– А теперь мне можно к своим... Стахос...
– А вот ты пахнешь очень приятно... Странно... Мылись то мы одним и тем же мылом.
– Оно-то хоть было не конское?.. Стах?..
– Особенно твои волосы...
– тихим шепотом над самым моим ухом.
– Ты меня вообще слышишь, Стах?
– резко уклонившись в сторону.
– И твоя шея... О, как же она пахнет, - обжигающим дыханием вдоль всей ее длины.
– Стах!
– прямо в его ухо заорала я, уткнувшись в грудь локтями, но в следующее мгновение уже ошарашено застыла сама... Послышалось?.. Отпрянув от мужчины, огляделась по сторонам - наш пасущийся рядом, маленький табун, все как один, повернули головы в сторону леса... Или не послышалось?.. Капкан, стоящий ближе остальных к крайним деревьям, вдруг, дернул ушами, а потом, взмахнув длинным хвостом... вновь вернулся к луговой траве... Не знаю...
– Евсения.
– Да-а?
– Извини... Просто, когда ты так близко, я будто ума лишаюсь... Ты права, конечно.
– В чем я права?
–
– Хран! Любоня!
– Стахос, ты что задумал?
– Не бойся, любимая - наверстываю упущенное. Хран! Да где ж ты? О! А где Любо... Ага... Хран. Любоня. В вашем присутствии...
– торжественно начал Стахос, испугав меня еще больше, а потом, вдруг, хлопнулся на одно колено.
– Да к чему сейчас эти церемонии?.. Евсения! Ты - мое самое драгоценное в этом мире создание. Моя единственно возможная половина. И я люблю тебя больше жизни, потому что совсем без тебя ее не мыслю. Прошу тебя, стань моей женой. На долгие годы, до конца наших совместных, счастливых дней. Надеюсь, я все верно сказал. И извини за временное отсутствие кольца...
Самой первой мыслью, посетившей мою голову, была: "Уж лучше б я его на том лугу поцеловала". Так и стояла, твердя это про себя, в полной тишине, посреди чужой, забытой деревни с ладонью, плотно приложенной к сердцу человека, который только что огласил мне брачное предложение... "Прямо, как в книжке какой-то", - это, видимо, было второй моей мыслью. И только потом, оторвавшись от глаз Стаха, нашла своими глазами подругу, открывшую на крыльце рот. Любоня в ответ суматошно закивала головой... "И хорошо, что молча"... И Храна, стоящего у распахнутых настежь ворот сарая с шилом в руке. Мужчина сначала поднес инструмент к лицу, намереваясь, видимо, почесать им себе лоб, но, вовремя одумался... "А что-то не особо радостный у него вид. Хотя, у меня самой наверное...".
– Не-ет, Стах, - освободила я свою руку.
– Почему?
– Да потому что... Мы с тобой - очень разные. Из разных миров. И я о тебе ничего не знаю, но, даже не это главное. Ты понятия не имеешь, кто я такая. Иначе, сейчас не стоял бы передо мной на колене.
– Ты что такое говоришь?
– и вовсе бухнулся он в притоптанную траву.
– Как это, "не знаю"? Что значит, "не стоял"? Да я знаю о тебе самое главное.
– Цену моих поцелуев и ласк? Ты считаешь, они стоят твоей свободы?
– Евсения, да причем здесь это? Ты мне нужна целиком. И на всю жизнь, - оглядывая свои ладони, произнес он, а потом, вдруг, подскочил на ноги.
– А знаешь, что? Давай с тобой представим, что не было ни луга, ни моих слов сейчас. Ты это можешь сделать?
– Зачем?
– Евсения, так надо.
– Стахос! Ведь девушка тебе ясно дала понять...
– Хран, заткнись! Пожалуйста... заткнись, - не оборачиваясь, процедил тот сквозь зубы.
– Это касается только ее и меня и больше никого на этом свете. Евсения, ты в силах это представить?
– Хо-рошо, - глядя в совершенно шальные глаза Стаха, выдохнула я.
– И что дальше?
– А дальше я опять наверстаю упущенное - расскажу о себе. Пошли?
– А выбор у меня есть?
– Только, если заткнешь уши, - протянул мне руку мужчина...
Я не знаю, искал ли он какое-то "особое" место или просто куда-нибудь шел, по дороге настраиваясь на важную тему, но, скакать нам больше не пришлось. Да и бегать - тоже. Выйдя из ворот, мы перешли улицу и, тут же утонув в траве, занырнули в заросли бывшего местного палисадника. О прошлом его теперь напоминали лишь широко разросшиеся жасмины, давно покинувшие пределы скромных клумб, да еще густая сирень, облетающая последними розовыми гроздьями.