Факел Геро. Часть 2
Шрифт:
— Одеться потеплее. Тем более под толстой шерстяной накидкой никто твоего жёлтого платья не увидит.
— Но куда же мне наряжаться, как не на праздник! — воскликнула гетера.
— Эгла, — мягко улыбнулась Майя, — у тебя будет ещё много возможностей похвастаться своими нарядами.
Скрипнула дверь, в зал вошёл сгорбленный Гектор. Он обмотал поясницу шерстяной тканью, но полностью выпрямиться до сих пор не мог.
— Видела Сифа? — обратился слуга к Майе.
— Его нет в городе, но я говорила с его работником. Завтра он привезёт дрова.
— Хорошо, —
— Где я ими похвастаюсь, — продолжила разговор Эгла, — если Идоменей не хочет, чтобы я сопровождала его на симпосии?!
Майе нечего было возразить подруге, её саму удивляло нежелание господина Идоменея брать Эглу на пирушки. Возможно, он не хотел выставлять напоказ любовницу, опасаясь, что переманят. А возможно было и другое объяснение, не столь лестное: Эгла нужна Идоменею лишь для ложа, и как только он насытится ею, то сразу бросит. Мужчина предложил пожить у него до начала навигации, но кто помешает ему выдворить из дома надоевшую наложницу?
Майя притянула к себе Эглу и откинула прядь с её лба, не без восхищения глядя на прекрасное лицо подруги. Время, проведённое в доме господина Идоменея, пошло девушке на пользу: все впадинки и морщинки, вызванные недоеданием, разгладились, глаза засияли как драгоценные камни, а чёрные волосы приобрели шёлковый отлив.
— Что? — беззвучно спросила Эгла.
— Скажи, Эгла, счастлива ли ты?
— Конечно, — удивилась вопросу девушка. — Как можно быть несчастной среди всего этого? — она обвела комнату взглядом.
— Ты бы не хотела покинуть такой богатый дом и господина Идоменея?
— Нет, ни за что! — воскликнула Эгла и тут же нахмурилась: — Не поняла, к чему ты клонишь?
— Теперь подумай, что будет, если ты простынешь в своих лёгких одеждах и расхвораешься? Конечно, господин Идоменей, как человек добрый, не оставит тебя без помощи, но ложе с ним ты делить уже не сможешь, и он найдёт себе новую любовницу. Кобылка-то не дремлет! Только и ждёт момента, чтобы занять твоё место.
— Нет! Он любит меня! — запальчиво выкрикнула девушка. — Вот, смотри! — Эгла оттянула ворот платья. — Смотри, как горячо он меня любит!
Майя, увидев на белой нежной шее Эглы синеватые следы от страстных поцелуев Идоменея, только вздохнула. Ей не хотелось напоминать подруге о том, что когда-то так же жадно её целовали другие любовники. И где они теперь?..
Но Эгла, догадавшись, о чём думает Майя, сникла:
— Я знаю, что всем обязана тебе. Помню, что обещала слушаться во всём, но… Я так соскучилась по красивым вещам, по украшениям, по восхищённым и завистливым взглядам!
Майя ласково погладила подругу по волосам.
— Я тоже хочу, чтобы ты была самой красивой на празднике, Эгла, но оставь свои воздушные наряды до весны. Завтра сходим в лавку, где торгуют мехами, привезёнными из Скифии и Гелонии, там и подберём тебе зимний наряд.
3.
Увитая лентами колесница,
Несколько раз в году люди благодарили весёлого бога Диониса за столь щедрый дар. Несмотря на то что виноград в Ольвии из-за холодного климата вырастить не получалось, местные эллины продолжали отмечать Линеи — праздник своей далёкой родины. Вино в город везли из Таврики и Фракии; тем кто побогаче — доставляли из солнечной Эллады и островов Эгейского понта.
Городской Совет не поскупился: на площади и улицах было выставлено бесчисленное количество амфор, чтобы каждый мог выпить во славу бога Диониса.
Следовавшие за божественной колесницей стремились попасть к храму и установленным около него двум алтарям (один для сжигания жертв и воскурений, а второй — с большими серебряными чашами для возлияний), и Эгле с Майей всю дорогу от дома до агоры пришлось крепко держаться друг за дружку, чтобы не быть разлучёнными толпой.
Перед въездом на храмовую площадь произошла заминка: слишком много было желающих попасть на торжественное богослужение, а проход оказался чересчур узок. Эгла не успела состроить обиженную гримаску, как один из спутников Диониса выхватил её и Майю из толпы.
Подруги оказались между колесницей и ватагой пляшущих мужчин. Благодаря этому манёвру девушкам удалось свободно попасть на главную площадь, где уже собрались самые именитые граждане Ольвии. Здесь не было такого столпотворения, как на прилегающих улицах и никто не мешал свободно передвигаться.
Эгла, поправив немного пострадавший в толчее наряд, радостно огляделась. Она была чудо как хороша в рыжей меховой шапке и коричневой накидке, отороченной лисьим мехом. В ушах красавицы покачивались длинные, в несколько ярусов серьги с кроваво-алыми яхонтами — подарок любовника к празднику. Майя же сразу отыскала взглядом господина Идоменея. Как и в тот день, когда она впервые его увидела, мужчина находился в окружении городских чиновников и представителей богатого сословия.
— Смотри! — Майя легонько толкнула подругу и указала на процессию горожан, ведущих жертвенного козла, украшенного разноцветными лентами. Рога животного были покрыты золотой краской, а копыта — серебряной.
Гул голосов ненадолго стих, и все могли услышать слова главного жреца, что эта жертва угодна богу. Рядом с ним стояла высокая темноволосая жрица в лёгком, несмотря на мороз, одеянии. Она ждала, когда сфагейон* наполнится жертвенной кровью, чтобы сразу унести его. Собранная жидкость была необходима для тайных обрядов, которые пройдут ночью после факельного шествия.