G.O.G.R.
Шрифт:
– Отпустите меня! – Эммочка вскочила, и словно тигрица набросилась на хохочущего типа, пытаясь отпихнуть его и прорваться к выходу.
Но не успела она подбежать к нему, как сзади на её плечо опустилась железная рука и неумолимо пригнула назад к полу. Только на этот раз железная рука оказалась не холодной и твёрдой, а тёплой, прямо как у человека. Рука принадлежала Генриху Артеррану.
– Послушай, – сказал Генрих Артерран не Эммочке, а неприятному типу в очочках. – Я уезжаю в Донецк. У меня там есть парочка неоконченных дел. А ты – давай, поработай с этой инфузорией. Может, из неё и выйдет что-либо
– Это кто – инфузория?! – вскочила Эммочка. Она хотела наброситься на пройдоху Гейнца с кулаками и выцарапать его наглые глазки за то, что вздумал «скормить» её этому отвратительному психу, помешанному на экспериментах с людьми.
– Ты! – отрубил Гейнц и в который раз определил Эммочке место на полу. – Ты пыталась выслеживать меня, разгадывать мои секреты, – продолжил он тоном классного руководителя. – А теперь ты убедишься, насколько опасно для жизни и здоровья пытаться всунуть нос туда, куда ему ход заказан. Вот и заплатишь!
Взгляд Гейнца был страшен, он означал только одно: Эммочке несдобровать. В корявой руке «доктора Смерти» возникли наручники и он, не раздумывая, надвинул их на нежные Эммочкины запястья.
– Гейнц! – в ужасе пискнула Эммочка, пытаясь вымолить себе индульгенцию и выбраться из «ада» на тёплую солнечную поверхность. – Гейнц! Не надо. Что ты делаешь? Пожалуйста!
Но Гейнц оказался глух ко всем мольбам. Он, молча, развернулся и ушёл в могильный мрак, не взяв лампы. Ему не нужна никакая лампа – Гейнц Артерран прекрасно видит в темноте. А «доктор Смерть», не снимая улыбки голодного каннибала, ухватил Эммочку за шиворот и поволок в другой коридор.
====== Глава 41. Привет от Интермеццо. ======
Игорь Авенирович Харитонов звонил следователю Муравьёву каждый день по нескольку раз. А следователь Муравьёв ничем не мог обрадовать хозяина ограбленного склада, потому что ничего пока там не обнаружил. Загадочный грабитель – или грабители? – не оставил ни следа. Ну, коробки раскидал, ну, разбил пару бутылок, ну замок взломанный бросил… Но при всём при этом свои ЛИЧНЫЕ следы он оставил при себе, чем, кажется, обрёк дело Харитонова на повисание в «глухарях».
Страдая от безнадёжности и тщетности всех своих действий в борьбе с почти, что призрачным грабителем, Муравьёв в который раз отправился к Харитонову на склад, взяв с собой для верности Усачёва и Казаченко. Муравьёв не надеялся ничего там найти – уже перекопали всё, что только можно было перекопать – он поехал на этот злосчастный склад только для того, чтобы не сидеть сложа руки.
На пороге «поруганного» склада их встретил встрёпанный Харитонов.
– Ну, как, нашли? – осведомился он, едва Муравьёв приблизился к нему.
Следователь Муравьёв в ответ на этот вопрос лишь уныло вздохнул.
Они снова и снова обшаривали склад Харитонова миллиметр за миллиметром, а сам Харитонов сидел над душой и только раздражающе понукал:
– Ну, находите хоть что-нибудь!
Сегодня список сделанных на складе находок пополнила жевательная резинка, которую кто-то когда-то втоптал в пол. Решив, что её мог жевать грабитель, Муравьев тщательно отковырнул «улику» от бетона пола и пинцетиком заложил её в специальный пакет. Харитонов естественно, был недоволен такой находкой. Он сказал, что милиция возится с мусором, вместо того, чтобы искать преступника. Муравьёв
– Слава, – сказала эта голова. – Кажется, у меня есть!
Услыхав сие заявление, поникший головою Муравьёв мгновенно обрёл крылья. На этих крыльях он выпорхнул из омута депрессии и подлетел к стоящему на четвереньках Усачёву. Усачёв исследовал шкаф в глубине помещения склада и нашёл на дверце отпечаток пальца! Вернее даже половинку отпечатка. Но что придавало находке сенсационность – отпечаток не принадлежал Харитонову, как все остальные, найденные здесь!
– Как же мы раньше его пропустили? – удивился Муравьёв.
– Это вы что, нашли? Да? Нашли? – Харитонов взялся откуда-то из космоса и «совершил посадку» на стульчик, у которого одна ножка была короче остальных сантиметров на пять. – Ну, говорите же! – взвизгнул Игорь Авенирович и вперил свои бесцветные, равнодушные ко всему, кроме денег, глазки в переносицу Муравьёва.
– Кажется, да, нашли! – довольно заявил Муравьёв.
Для дела Харитонова этот единственный, нечёткий, подтёртый отпечаток являлся единственным шансом на раскрытие. Муравьёв зацепился за него, как тонущий в луже комарик цепляется за проплывающую спичку. Вот бы ещё его владелец оказался в картотеке!..
Пока Муравьёв, Усачёв и Казаченко напряжённо работали над складом Харитонова, Сидоров сидел дома и отдыхал. После фантастического путешествия в деревню Верхние Лягуши Недобежкин подарил всем участникам экспедиции по два дня отдыха. Сержант сидел на диване и просто смотрел телевизор. Впрочем, в будний день смотреть по телевизору нечего: показывали в основном штампованные сериалы да Мистера Подключателя. «Підключись по повній!» – навязчиво пропагандировал телевизор, а за стенкой, в соседней квартире заливался жутким лаем некий гигантский пёс. Там, за стенкой, жил сосед Сидорова престарелый гражданин, который отличался посошком и белой бородой. Сержант не раз удивлялся, зачем это такой хрупкий старичок завёл у себя в доме страшенного цербера? Правда, Сидоров не знал, как выглядит данная псина: сосед почему-то ни разу не выходил выгуливать своего «динозавра». Или это Сидоров просто такой невнимательный? А хотя какая разница? Сидоров попытался абстрагироваться от львиного рыка за стеной и прислушаться к голосу телевизора. Телевизор предлагал вниманию целый рок-концерт, сотворённый из рекламы консервированных овощей. А потом – в весёлые напевы нарисованных крепких овощей ворвалась басовитая трель устаревшего телефона. Сидоров не особо хотел поднимать трубку: он думал, что это Недобежкин снова нарыл что-нибудь и в срочном порядке призывает переться на работу, чтобы разгребать.
– Алё? – буркнул Сидоров в синюю трубку.
Там, в неизвестности другого конца телефонного провода сначала помолчали, а потом – чей-то незнакомый и явно немолодой голос потребовал:
– А Дашу можно?
Сидоров едва не нагрубил: у него сегодня почему-то настроение было препаршивое. Наверное, от того, что вместо обычных шести утра он встал сегодня в без пятнадцати двенадцать…
– Вы не туда попали, – Сидоров, как мог, лишил эмоций собственный голос и уподобился механическому автоответчику.