Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Роулинг Джоан Кэтлин

Гарри покачал головой.

— А как?

Гарри мысленно вернулся в прошлое. Он смотрел Амбридж в лицо… шрам заболел… и в животе возникло это странное чувство… оно становилось все ярче… чувство счастья… ну конечно, тогда он просто его не опознал, потому что сам ощущал себя таким несчастным…

— В прошлый раз это произошло, потому что он радовался, — решил Гарри. — Еще как радовался. Ждал… чегото хорошего, что должно произойти. А в ночь перед тем, как мы вернулись в Хогвартс… — Гарри мысленно обратился к той ночи на Гриммолдплейс в их с Роном спальне,

когда шрам сильно заболел. — …В ту ночь он был взбешен…

Гарри взглянул на разинувшего рот Рона.

— Ну, приятель, ты бы мог замещать Трелони, — полузадушенно выдавил Рон.

— Я же не будущее предсказываю, — отмахнулся Гарри.

— Нет, ты знаешь, что ты делаешьто? — одновременно испуганно и восторженно воскликнул Рон. — Гарри, ты же читаешь мысли СамЗнаешьКого!

— Нет, — покачал головой Гарри, — скорее это… это его эмоции, пожалуй. Кажется, я ощущаю только резкую смену его настроения. Дамблдор об этом упоминал еще в прошлом году. Тогда он сказал, что я могу чувствовать или когда Волдеморт рядом, или когда он в ярости. Ну вот, а теперь я еще чувствую, когда он радуется…

Наступила пауза. Снаружи бился ветер с дождем.

— Ты должен об этом комунибудь рассказать, — наконец прервал молчание Рон.

— Я говорил насчет прошлого раза Сириусу.

— Да, а теперь нужно и про этот раз сказать!

— Невозможно, — мрачно заметил Гарри. — Ведь Амбридж следит и за совами, и за каминами, забыл?

— Ладно, тогда скажи Дамблдору.

— Я же тебе сказал, он все знает, — коротко бросил Гарри, встал, снял свой плащ с вешалки и завернулся в него. — Не вижу смысла говорить об этом ему еще раз.

Рон принялся застегивать свой плащ, задумчиво глядя на Гарри.

— Дамблдору надо бы знать, — повторил он.

Гарри только пожал плечами.

— Пошли… нам еще Чарами Безмолвия нужно заниматься.

По грязному отлогому склону, поскальзываясь и спотыкаясь в темноте, они молча и быстро направились в замок. Гарри мучительно размышлял. Чего же именно так хотелось и не удавалось сразу заполучить Волдеморту?

…У него есть другие задачи… задачи, которые можно решить только при условии строгой секретности… То, что он может получить только хитростью… В некотором роде — оружие… Которого в прошлый раз у него не было.

Эти слова Гарри не вспоминал давнымдавно: слишком озабочен он был тем, что происходило в Хогвартсе, слишком занят беспрерывными схватками с Амбридж, глобальной несправедливостью министерского вмешательства… Но вот сейчас слова опять пришли на ум, и он задумался… Ярость Волдеморта могла быть вызвана тем, что он не смог заполучить оружие, как ни стремился к этому. Это Орден остановил его, помешал ему захватить оружие? Где оно хранится? Кто владеет им?

— Mimbulus mimbletonia, — произнес голос Рона, и Гарри пришел в себя как раз тогда, когда уже нужно было залезать в проход за портретом, ведущий в гостиную.

Как выяснилось, Гермиона легла спать рано, оставив в кресле свернувшегося клубком Крукшанкса, а на столе у камина — кучку кривовато

связанных шапок для эльфов. Гарри даже обрадовался, что Гермионы нет, потому что обсуждать свои проблемы со шрамом и выслушивать ее настояния отправиться к Дамблдору ему не очень хотелось. Рон продолжал с тревогой посматривать на него, но Гарри вытащил учебники по Чародейству и приступил к завершению своего реферата, правда, сосредоточенность он только изображал, и к тому времени, как Рон сообщил, что отправляется спать, Гарри не написал и пары строчек.

Подошла и минула полночь, а Гарри все читал и перечитывал отрывок, посвященный использованию ложечницы, любистока и чихотной гулявицы, и не понимал ни слова.

Эти растения весьма влияют на воспаления мозга и посему часто используются для Глотков Путаницы и Дурмана, коими маг желает сотворить состояние вспыльчивости и безрассудства…

…Гермиона сказала, что Сириус, с тех пор, как посидел взаперти на Гриммолдплейс, стал безрассудным…

…весьма влияют на воспаления мозга и посему часто используются…

…«Ежедневный Пророк» решил бы, что у него воспаление мозга, если бы прознал, что он ощущает настроение Волдеморта…

…посему часто используются для Глотков Путаницы и Дурмана…

…Путаница — хорошее слово: откуда ему известно, что чувствует Волдеморт? Что за сверхъестественная связь между ними, которую даже Дамблдор не может внятно объяснить?

…коими маг желает…

…Как же хочется поспать…

…сотворить состояние вспыльчивости…

…Так тепло и удобно здесь, в кресле перед камином, под монотонный шум дождя за окнами, под мурлыканье Крукшанкса, треск пылающих поленьев…

Книга выскользнула из ослабевших пальцев и с приглушенным стуком шлепнулась на ковер. Голова Гарри запрокинулась…

Он опять шел по коридору без окон, и шаги его эхом отзывались в тишине. Чем ближе была дверь в конце коридора, тем сильнее и громче стучало сердце… если бы он только смог открыть ее… войти внутрь…

Гарри протянул руку… кончики пальцев уже в дюйме от двери…

— Гарри Поттер, сэр!

Гарри тут же очнулся. В гостиной все свечи погасли, а рядом с ним что-то шевелится.

— 'Тотут? — Гарри выпрямился в кресле.

Камин почти догорел, вокруг было очень темно.

— У Добби ваша сова, сэр! — раздался скрипучий голос.

— Добби? — хрипло уточнил Гарри, вглядываясь в темноту, в ту сторону, откуда раздавался голос.

У столика, на котором Гермиона оставила полдюжины своих вязаных шапок, стоял Добби, домовой эльф. Его большие остроконечные уши прижимала едва ли не полная коллекция когдалибо связанных Гермионой шапок: шапки были водружены одна на другую, и от этого голова Добби словно вытянулась вверх на два или три фута, а на самом верхнем помпоне сидела безмятежно ухающая и явно здоровая Хедвига.