Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Роулинг Джоан Кэтлин

Гермиона и Джинни, в красных с золотом шарфах, перчатках и с розетками, присели напротив.

— Ну, как чувствуешь себя? — поинтересовалась Джинни у Рона, который уставился в тарелку с молоком, куда так и не насыпал хлопьев, словно всерьез намеревался там утопиться.

— Он просто нервничает, — пояснил Гарри.

— Это хорошо, это хороший признак, я всегда считала, что если совсем не нервничать, то экзамен удачно не сдашь, — искренне заявила Гермиона.

— Привет, — раздался за их спинами мечтательный рассеянный голос.

Гарри

оглянулся — от стола Равенкло подходила Луна Лавгуд. Посмотреть на нее обернулись почти все, а коекто уже показывал пальцем и смеялся в открытую: Луна умудрилась соорудить шляпу в виде головы льва в натуральную величину и чудом водрузила ее себе на голову.

— Я болею за Гриффиндор, — Луна зачемто показала пальцем на свою шляпу: — Смотрите, что она умеет…

Она достала палочку и дотронулась до шляпы. Шляпа широко разинула пасть и очень правдоподобно зарычала так, что все окружающие шарахнулись.

— Здорово, да? — жизнерадостно поинтересовалась Луна. — Я еще хотела, чтобы она жевала змея, ну, как символ Слизерина, но у меня времени не хватило. В общем… желаю удачи, Рональд!

И Луна отчалила. Не успели ребята оправиться от шока, вызванного Луниной шляпой, как к ним подскочила Анжелина в сопровождение Кэти и Алисии, брови которой, благодаря стараниям мадам Помфри, уже благополучно вернули себе прежнюю длину.

— Когда вы будете готовы, — начала Анжелина, — то сразу отправляемся прямо к полю, проверим обстановку и будем переодеваться.

— Мы скоро придем, — заверил ее Гарри, — Рон только начал завтракать.

Но через десять минут стало ясно, что Рон пищу принимать не в состоянии, и Гарри решил, что будет лучше отвести его в раздевалку. Как только они встали изза стола, Гермиона тут же тоже вскочила и, взяв Гарри под руку, оттащила в сторону.

— Не давай Рону смотреть на слизеринские значки, — быстро шепнула она.

Гарри вопросительно взглянул на нее, но она предостерегающе замотала головой: к ним с потерянным и отчаявшимся видом брел Рон.

— Рон, удачи тебе, — Гермиона встала на цыпочки и чмокнула его в щеку. — И тебе, Гарри…

Когда они пошли через Главный зал, Рон слегка пришел в себя. Он с озадаченным видом потрогал щеку, куда его поцеловала Гермиона, словно не в силах поверить тому, что только что произошло. Онто был слишком занят, чтобы оглядываться по сторонам, но когда они проходили мимо слизеринского стола, Гарри с любопытством взглянул на значки, напоминающие короны, и на этот раз разобрал слова, которые были там выгравированы:

Уизли — наш бог

С неприятным предчувствием беды он потянул Рона в коридор, вниз по каменным ступеням навстречу уличной стуже.

Пока они спускались по отлогому склону к стадиону, под ногами хрустела подмерзшая трава. Ветра не было совсем, небо было затянуто жемчужнобелой пеленой, а это означало, что видимость будет хорошей, и солнце не будет слепить глаза. По дороге Гарри обращал внимание

Рона на такие благоприятные факторы, но не был уверен, что Рон его слышит.

Когда они вошли в раздевалку, Анжелина, уже переодетая, разговаривала с остальными членами команды. Гарри и Рон натянули формы (Рон несколько минут пытался надеть ее задом наперед, пока Алисия не сжалилась и не подошла ему помочь), потом сели и стали слушать наставления перед матчем, а шум голосов снаружи становился все громче и громче, потому что на поле стали прибывать зрители из замка.

— Так вот, я только что узнала окончательный состав Слизерина, — Анжелина сверилась с пергаментом: — загонщики прошлого сезона Деррик и Боул ушли, но, похоже, Монтегю заменил их обычными гориллами, которые летать не умеют. Этих типов зовут Краббе и Гойл, я мало что о них знаю…

— Мы знаем, — хором заявили Гарри с Роном.

— В общем, по ним не заметно, что они смогут отличить один конец метлы от другого, — Анжелина сунула пергамент в карман. — Но я всегда удивлялась, как Деррик и Боул могут найти дорогу к полю без посторонней помощи.

— Краббе с Гойлом с того же дерева слезли, — заверил ее Гарри.

Сверху доносился топот шагов зрителей, которые рассаживались на скамейки трибун. Некоторые пели, но слов Гарри разобрать не мог. Он начал нервничать, хотя понимал, что его дрожь ни в какое сравнение не идет с паникой Рона: тот опять сидел как изваяние с мертвеннобледным лицом, стиснув зубы и глядя перед собой в одну точку.

Анжелина посмотрела на часы:

— Пора, — чуть слышно произнесла она. — Поехали… удачи.

Все члены команды встали, разобрали метлы и друг за другом стали выходить из раздевалки на дневной свет. Навстречу им понесся приветственный рев, сквозь который Гарри все еще разбирал пение, заглушаемое свистом и криками.

Слизеринская команда уже ждала на поле. У всех игроков тоже висели значкикороны. Новый капитан Монтегю был сложен так же, как и Дадли Дарсли: его массивные ручищи напоминали обросшие волосами окорока. Позади него терлись Краббе с Гойлом, почти таких же габаритов, придурковато щурясь на дневном свету и помахивая новенькими битами. Чуть поодаль стоял Малфой, в его белокурых волосах отражался солнечный свет. Поймав взгляд Гарри, он ухмыльнулся и ткнул пальцем в прицепленный на груди значоккоронку.

— Капитаны, пожмите друг другу руки, — скомандовала судья мадам Хуч.

Анжелина и Монтегю подошли друг к другу. Гарри показалось, что Монтегю решил сломать Анжелине пальцы, но та не дрогнула.

— Садитесь на метлы…

Мадам Хуч сунула свисток в рот и дунула.

Мячи вырвались на свободу, и четырнадцать игроков взмыли в небо. Краем глаза Гарри заметил, как Рон стрелой полетел к воротам. Увернувшись от бладжера, Гарри круто забрал вверх и стал описывать широкие круги над полем, внимательно оглядываясь по сторонам в поисках золотых бликов. У противоположных трибун то же самое делал Малфой.