Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)
Шрифт:
— Я не знаю, — откровенно сказала она. — Хотела бы заниматься чемнибудь действительно стоящим…
— Аврор — это стоящее дело! — безапелляционно заявил Гарри.
— Да, но это не единственное стоящее занятие, — задумчиво произнесла Гермиона. — В смсысле, вот если бы я смогла и дальше заниматься МОРДой…
Гарри и Рон старательно избегали смотреть друг на друга.
По общему мнению, История магии была самым скучным предметом, когдалибо изобретенным магическим родом. Их преподаватель профессор Биннс, призрак, обладал сиплым занудным голосом, который почти гарантированно наводил стойкую
Сегодня полтора часа занудства было посвящено теме войны гигантов. Гарри прослушал только первые десять минут, за которые смутно понял, что в изложении другого преподавателя эта тема могла бы стать капельку поинтереснее, а потом рассудок его выключился, и оставшиеся час с двадцатью минутами он играл с Роном в «виселицу» на краешке пергамента, а Гермиона время от времени искоса злобно посматривала на них.
— Интересно, что будет, — холодно спросила она, когда все вышли на перерыв из класса (а Биннс выплыл прямо сквозь классную доску), — если в этом году я не дам вам конспекты?
— Мы завалим СОВ, — откликнулся Рон, — и это будет только на твоей совести, Гермиона.
— Я думаю, вы бы это заслужили, — отрезала она. — Вы ведь даже не пытаетесь его послушать?
— Мы пытаемся, — честно ответил Рон. — У нас просто нет твоих умственных способностей, твоей памяти, твоей концентрации… Ты просто талантливее нас… Я тебе не надоел?
— Ох, отвяжись, — бросила Гермиона, но вид у нее стал более умиротворенный, и она зашагала на улицу, в мокрый внутренний дворик.
Шел мелкиймелкий моросящий дождик, все ученики толклись под карнизами по периметру дворика, и их силуэты казались размытыми по краям. Гарри, Рон и Гермиона выбрали уединенный угол под балконом, с которого текли струи воды, подняли воротники, спасаясь от холодного сентябрьского воздуха, и стали рассуждать о том, чего ждать от Снейпа на первом уроке. Пришли к выводу, что, наверняка, он устроит нечто чрезвычайно сложное, чтобы застать их врасплох после двухмесячных каникул. И тут через двор к ним направилась чья-то фигура.
— Гарри, привет!
Это оказалась Чо Чанг и, что самое главное, она опять была одна. Необычным этот факт был потому, что всегда ее окружала толпа хихикающих девочек; Гарри еще не забыл, каких трудов ему стоило в прошлом году застать ее в одиночестве, чтобы пригласить на Йольский бал.
— Привет, — ответил Гарри, чувствуя, что краснеет. — «Ну, хорошо, что хоть смердосоком не обливаюсь на этот раз», — подумал он.
По всей вероятности Чо пришло в голову то же самое:
— Ты потом отчистился от той гадости?
— Да, — Гарри попытался усмехнуться, будто воспоминание об их последней встрече было забавным, а вовсе не унизительным. — Ну, как ты… ээ… хорошо провела лето?
Едва он задал вопрос, как тут же прикусил язык — Седрик был другом Чо, и воспоминания о его смерти, скорее всего, отравили ей все каникулы так же, как и Гарри. Лицо у нее застыло, но потом она ответила:
— О, знаешь,
— Это у тебя эмблема «Торнадо»? — внезапно спросил Рон, указав на мантию Чо, где был приколот небесноголубой значок, украшенный золотой сдвоенной буквой «Т». — Ты за них болеешь, что ли?
— Да, за них, — кивнула Чо.
— Всегда или только с тех пор, как они начали побеждать в кубках лиги? — поинтересовался Рон таким тоном, который Гарри показался излишне осуждающим.
— Я за них болею с тех пор, как мне исполнилось шесть лет, — хладнокровно ответила Чо. — Ладно… увидимся, Гарри.
Она отошла. Гермиона подождала, пока Чо выйдет на середину двора, а потом повернулась к Рону:
— Ты такой бестактный!
— А что? Я просто спросил ее…
— Не понял, что она хотела поговорить с Гарри наедине?
— Да ну? Она вроде не собиралась, и я ей не мешал…
— А зачем нужно было приставать к ней с разговорами о квиддиче?
— Приставать? Я не приставал к ней, я просто…
— Кого волнует, болеет она за «Торнадо» или нет?
— Ох, да ну тебя, половина народу, которые носят такие значки, купили их только в этом сезоне…
— Да какая разница!
— Значит они не настоящие фанаты, а просто примазываются…
— Уже звонок, — флегматично заметил Гарри, потому что Рон с Гермионой препирались слишком громко и звонка не слышали.
Они не прекращали спорить всю дорогу до подземелья Снейпа, и у Гарри появилась масса времени поразмышлять о том, что между Невиллом и Роном ему посчастливилось улучить пару минут общения с Чо, о которых можно вспоминать без желания провалиться сквозь землю.
Когда они уже встали в хвост очереди, выстроившейся под дверью класса Снейпа, Гарри пришел к выводу, что Чо хотела подойти и поговорить именно с ним. Она была подружкой Седрика, она запросто могла возненавидеть Гарри за то, что тот вышел живым из Тримагического лабиринта, а Седрик умер, но всетаки она разговаривала с ним очень дружелюбно, не так, как разговаривают с вруном или ненормальным, или с мерзавцем, виновным в смерти Седрика… Да, она определенно хотела подойти и поговорить с ним, и это уже второй раз за два дня… От этой мысли настроение у Гарри поднялось. Даже зловещий скрип открывшейся двери в Снейпово подземелье не отравил переполнявшую его надежду. Вслед за Роном и Гермионой Гарри вошел в класс и вместе с ними направился на привычные места в последнем ряду. Сев посередине, на фырканья и сопение с обеих сторон он и ухом не повел.
— Успокаивайтесь, — бесстрастно произнес Снейп, закрывая за собой дверь.
Никакой необходимости призывать к порядку не было: как только раздался стук захлопнувшейся двери, все тут же съежились, и всякое шевеление прекратилось. Одного лишь присутствия Снейпа обычно бывало достаточно, чтобы обеспечить тишину в классе.
Снейп стремительно прошел к своему столу, обернулся и пристальным взглядом обвел класс.
— Прежде чем мы начнем сегодняшний урок, — начал он, — считаю уместным напомнить, что в июне вам предстоит важный экзамен, в процессе которого следует доказать, насколько вы сведущи в составлении и использовании магических зелий. Я полагаю, что даже те слабоумные, которые в этом классе, несомненно, есть, натянут на удовлетворительную оценку по СОВе, или же им придется столкнуться с моим… неудовольствием.