Газлайтер. Том 26

Володин Григорий Григорьевич

Пока казид ворчит, Лена прижимается ко мне. Но лицо у неё всё равно тревожное, и я уже по одному дыханию понимаю: сейчас будет о деле.

— Что-то случилось?

— Всё по-прежнему, — вздыхает она. — Кира всё жалуется на финансы. Реабилитация альвов, восстановление Междуречья, зачистка от гулей — всё это ложится тяжёлым грузом на кошелек. Особенно Междуречье… оно вообще обойдётся в круглую сумму. И это при том, что сама война почти ничего нам не стоила — боеприпасы были Воробьёва, оружие тоже. Но восстановление, налоги, дотации, компенсации… Всё это — уже

наши заботы. И убытки мы начали нести задолго до победы.

Она поднимает взгляд, серьёзный, сосредоточенный:

— Нам бы поскорее запустить Международный портал. Чтобы покрыть расходы уже в этом году.

Эх… столько зарабатываю. Столько предприятий на мне висит. Мстиславские отдали кучу активов, римские премиальные виноградники приносят стабильный доход, мясо с Боевого материка уходит тоннами. А всё равно — как в песок. Едва удаётся держать род на плаву. И если бы не эти самые предприятия… давно бы уже пошли ко дну.

Хмыкаю, погладив жену по спине:

— Да, сделаю. Но сначала надо взять Южную обитель. Пока она стоит — ни о каком спокойствии и стабильной логистике речи не идёт.

Подходит Рюса Зеленый Коготь, тащит мешок в руках — тяжёлый, судя по виду, но несёт будто ничего не весит. Физик же.

— Скоро тебе доспехи сделают, — говорю с усмешкой. — А то что это за разведка у нас — голая летучка?

— Доспехи, Посланник Птицы?.. — он останавливается, почесывает чешуйчатый затылок, мешок перехватывает на другую руку. — А как же манёвренность?

Настя отзывается сразу, с лёгкой гордостью в голосе:

— Даня это предусмотрел. У вас будут лёгкие доспехи. Даже гигантские копья из того дерева — и те почти невесомые. А уж панцири — подавно.

— Снежный ясень, — киваю. — Он тебя не утянет, не бойся. Разведка у нас будет и манёвренной, и бронированной.

— А когда? — загорается рептилоид.

— Как только Пень сделает, — перекидываю проблему на плечи друида. Теперь его Рюса достанет, ну и ладно. Пень и так ничем сильно не занят. Учить Лакомку друидизму уже почти не требуется, она сама кого хочет научит.

Поворачиваюсь к Рюсе:

— А что с нежитью, кстати?

Он ухмыляется, ставит мешок на землю, развязывает тугую горловину и, аккуратно — как трофей, как знамя, — достаёт оттуда массивный драконий череп

— Всю нежить зачистили, Посланник Птицы: — докладывает он с гордостью. — Нежить, что бродила по лесу, истреблена. А голова вот она.

— Отлично, — довольно говорю. — Надо будет сдать её в Невский музей.

Настя тут же удивляется:

— Подожди, Даня. А как же Паскевич? Он же, как только узнает, сразу музей ограбит. Заберёт череп себе. Он за ним же посылал нежить в лес!

Улыбаюсь:

— В том-то и задумка, жена моя.

* * *

Временная резиденция княжича Дмитрия Паскевича, Невинск

Дмитрий Паскевич, известный как Тёмный Попутчик, сидел на скамье в саду своего временного убежища — доме на окраине Невинска. Ночь была тихой. Но в голове у него царил гул: мысли о Филинове не давали покоя.

Чёртов мальчишка оказался слишком ловким, слишком сообразительным. Один провал за другим. А ведь если Филинов не достанется ему, то и Король Теней вряд ли чего-то добьется.

В сумрак вошли его гвардейцы. Старший подошёл первым — с мешком в руках..

— Мы достали череп, Ваше Сиятельство, — произнёс он почтительно.

Паскевич мгновенно оживился. Он выпрямился, наклонился вперёд, и когда из мешка достали тяжёлый, потрескавшийся череп — драконий, он удовлетворенно кивнул

— Наконец-то, — сказал он, хватая череп в руки. — Этот Филинов меня уже достал, чёрт бы его побрал. Похерил моего высокоуровневого умертвия, как школьную поделку.

Создать нового костяного дракона с нуля сейчас было бы почти невозможно — требовалось слишком много ритуалов, редких ингредиентов, привязок. Но Паскевич знал обходной путь. Он уже собрал тело из доступных костей. Лоскутный скелет. А дальше — хитрость. Надо лишь надеть на это чудовище подлинный драконий череп. И тогда часть силы высшего умертвия — остаточные эманации— действительно перейдут в новую нежить.

Княжич встал, взглянул на своих гвардейцев и коротко кивнул:

— Пойдёмте. Время вставить голову.

Ангар встретил их холодом и полумраком. В центре — массивный, уродливо собранный скелет, похожий на дракона лишь силуэтом.

Гвардейцы спокойно смотрели на скелет. Княжич заранее позаботился об их лояльности — основательно прочистил головы перед выездом и встроил свои ментальные алгоритмы. От прежней присяги Паскевичам не осталось и следа. Теперь они подчинялись целиком ему.

Паскевич подошёл, поднялся на металлический настил и с осторожностью водрузил череп на костяной штырь, заранее встроенный в основание шейных позвонков. Череп вонзился с глухим щелчком.

Паскевич отступил.

Через несколько секунд внутри конструкции что-то щёлкнуло. Пошёл едва уловимый жар. По рёбрам прокатилась дрожь. Глазницы черепа начали мерцать тусклым синим светом.

Скелет ожил и зашевелился.

Череп, будто обретая собственную волю, медленно раскрыл пасть. А затем умертвие резко метнулось в сторону. С хрустом его когти вцепились в ближайшего гвардейца, стоящего слева — и через мгновение голова бойцы с жутким треском отделилась от туловища. Второго бойца оно срезало одним ударом — нежить откусила бедняге голову.

Чудовище резко разворачивается, разбивает лапой стекло и выпрыгивает наружу. Снаружи, во дворе, взрываются крики: ор умирающих, панические команды, вопли потрясённого личного состава.

Паскевич, стоявший на платформе, оцепенел.

— Какого чёрта происходит?! — вырвалось у него, голос хриплый, сорванный. Темный Попутчик чувствовал растерянность, а ведь ему сотни лет! Давно такого не было.

Княжич сорвался с места и бросился следом во двор. Там, во всполохах фонарей и заклинаний, скелетное чудовище продолжало крушить всё вокруг. Несколько гвардейцев уже лежали без движения, остальные, наконец, открыли огонь, применили заклятия.