Где сокрыта библиотека

Ибаньез Изабель

— Что будем делать теперь, когда у нас есть адрес? — спросила она.

— Отправимся туда, — сказала я. — Сейчас же, если возможно. Поскольку кто-то предупредил маму о нашем присутствии, она могла укрыться по этому адресу, думая, что находится в безопасности.

— Тогда мы должны встретиться с ней, — сказала Айседора, ее лицо было бледным и несчастным. — Сегодня.

— Пока она снова не исчезла, — сказал Уит.

Я взяла ее за руку, надеясь, что этот жест придаст ей смелости и уверенности.

Мы оделись для прогулки: Айседора одолжила

у меня темное платье, а я облачилась в свой привычный траурный наряд. Уит надел серую рубашку, цвет которой напоминал мне один из моих угольных карандашей. У меня заурчало в животе, и я поняла, что прошло уже несколько часов с последнего приема пищи. Когда мы покидали вестибюль, я с тоской посмотрела на дверь, которая вела в обеденный зал. Но времени не было — я чувствовала, что мама не станет надолго задерживаться на одном месте.

Уит поймал экипаж, и мы втроем забрались внутрь: мы с Айседорой — с одной стороны, он — с другой. На плечи давила тяжесть, и я попыталась выровнять дыхание. В последний раз, когда я видела свою мать, она покидала Филе на маленькой лодке со всеми артефактами, которые я лично ей передала

Если мы не найдем, где она их спрятала, эти же артефакты пройдут через врата и больше никогда не появятся в Египте.

— Постучимся в парадную дверь? — внезапно спросила Айседора, нарушив тишину. — Какой у нас план?

— Ворвемся, — произнесли мы с Уитом одновременно.

Он улыбнулся, но я проигнорировала это и обратилась к Айседоре.

— Если мы постучим, то предупредим ее о нашем присутствии, и у нее будет время сбежать.

— Конечно, — сказала Айседора, смутившись. — Я не подумала.

Моя сестра ерзала на месте, сжимая и разжимая ладони. Мне пришло в голову, что она боится этого момента, в то время как я жду его с нетерпением. Она только узнала о причастности нашей матери, в то время как я давно пережила все на собственном опыте. Самообладание оставило ее.

— Когда вы последний раз виделись? — мягко спросила я.

— Дома, в Лондоне, незадолго до нашего с папой отъезда в Египет. Она провожала нас, — вздохнула Айседора. — Никогда не думала, что увижу ее здесь. Она должна была встретить нас в порту, как обещала.

— Ты говорила, что они никогда не разлучаются, — тихо сказал Уит.

Я посмотрела на него, нахмурив брови. Я не слышала, чтобы она такое говорила. Я уже собиралась возразить, на его колкое замечание, но Айседора опередила меня.

— Конечно, они не проводят каждую минуту вместе, — сказала она с раздражением. — Я пыталась подчеркнуть глубину их привязанности.

Уит поджал губы и отвел взгляд. Остаток пути он провел в задумчивом молчании. Больше никто не произнёс ни слова; я была погружена в собственные мысли, мои нервы контролировали ритм сердца, отдающий в горле.

Я была так близка к тому, чтобы найти ее.

Внутри ее пристанища мы бы нашли все необходимое для завершения нашего дела против нее. Там будут следы сбыта реликвий, адреса и контакты потенциальных покупателей,

а также переписка с ее подельниками.

Скоро я узнаю правду о своем отце и его судьбе.

Я не теряла надежды, что он жив и находится в Египте. Держится на волоске между жизнью и смертью.

Если он жив, я спасу его.

Если он мертв, я похороню его.

В любом случае, я добьюсь правды.

Экипаж остановился у простого дома, единственным украшением которого служили железные ворота, от которых шла узкая дорожка. Она вела к ступенькам, заканчивающимся у такой же простой деревянной двери. Это место не было похоже на то, в котором могла бы жить моя мать. Где сад? Цветы в горшках? Она любила зелень, но это место напоминало пустыню. Камень горчично-коричневого цвета, строгий, но практичный дизайн. На двери не было замысловатого молотка, с помощью которого мы могли бы возвестить о нашем прибытии. Не то чтобы мы в нем нуждались, но я не могла забыть золотого льва, который был у нас дома и рычал на каждого, кто осмеливался зайти. Мама любила роскошь. Даже на Филе она настояла на том, чтобы привести ковры и мебель, зеркала, фарфоровые умывальники и тончайшее постельное белье из египетского хлопка.

— Я вижу небольшую боковую террасу, — сказал Уит. — Войдем через нее.

Айседора шла рядом со мной, пока мы шли за Уитом к дому. С ее кожи исчезла бледность, словно все напряжение и переживания, которые она хранила в себе, испарились. Ее подбородок был высоко поднят, а плечи были прямыми и острыми. Встретив мой обеспокоенный взгляд, она кивнула, ее глаза решительно блестели.

Это была Айседора, которую я знала. Девушка, которая встречала мир с вежливой улыбкой на губах и пистолетом в руке.

Уит продемонстрировал один из своих многочисленных талантов, за считанные секунды взломав замок на боковой двери. Даже моя сестра выглядела впечатленной.

— Ты можешь научить меня этому? — спросила Айседора.

Он проигнорировал ее и посмотрел на меня с мрачным выражением лица, и я кивнула, призывая его войти внутрь. Мы шли за ним по пятам, и я прищурилась, ожидая, пока мои глаза привыкнут к внезапной темноте. Я не удивилась, узнав, что Уит захватил с собой немного инвентаря, и, порывшись в своем кожаном рюкзаке, достал несколько свечек и спички.

Он по одной протянул нам с Айседорой. Я поспешно зажгла обе, отчаянно пытаясь разглядеть маму. Пламя осветило приличную часть комнаты, благодаря чему можно было свободно ориентироваться в пространстве. Мы находились в небольшой гостиной с простыми, но удобными на вид креслами, обитыми тканью с яркими узорами. Полы застилали ковры, они были чистыми и качественными. Стены были пустыми, но входную дверь украшали искусные деревянные наличники. На низком кофейном столике стояла наполовину полная чашка чая, и судя по завихрениям пара, поднимавшимся вверх, он был свежим. Я бросила быстрый взгляд на Уита — он уже выходил из комнаты, сжимая в руке нож.