Где сокрыта библиотека
Шрифт:
Нравится, когда за тобой следят, придурок?
Меня раздражало, что каким-то образом я не заметил его головорезов, которые следовали за нами по пятам от самого Каира. Вот только ни в поезде, ни на вокзале, когда мы только прибыли в Александрию, не было никого подозрительного.
Я знал это, потому что специально убедился.
Тогда как же он это сделал?
С ответом придется подождать. Я подкрался поближе, бесшумно перемещаясь, согнув колени и пригибаясь как можно ниже к земле. Мои шаги на грунтовой дорожке были едва слышны, когда я подошел к задней части транспорта. Кучер
Мы ехали по городу, с легкостью передвигаясь по улицам, попутно пересекаясь с путешественниками, передвигающимися пешком, верхом на ослах или лошадях. Наконец, мы добрались до неприметного квартала в турецкой части города, с видом на восточную гавань. Я воспользовался неровностью дороги, чтобы спрыгнуть с сидения. Они продолжили путь без меня, но я следовал за ними на безопасном расстоянии, пока они, в конце концов, не остановились у здания, на нижнем этаже которого находились магазины, а на верхнем — жилые квартиры. Все люди тихо покинули транспорт, охранники Стерлинга осмотрели улицу со всех сторон, а после занесли вещи Лурдес внутрь. Я убедился, что остался незамеченным, поэтому подошел поближе, затаившись в переулке прямо напротив квартиры Стерлинга. Они разговаривали, и мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать их слова.
— Мистер Грейвс, я ожидал большего от молодого Коллинза… Разве он не… — говорил Стерлинг, но морской воздух уносил некоторые слова раньше, чем я успевал их услышать.
Мужчина по фамилии Грейвс посмотрел вниз по улице, щурясь.
— А вот и он.
Я пригнулся к земле, полностью слившись с тенями. Подошел сутулый мужчина, в надвинутом на глаза головном уборе. Казалось, он еле волочит ноги, как будто знал наперед исход предстоящего разговора с работодателем.
Он до последней секунды не видел, как Грейвс вытащил свой револьвер.
Черт.
— Вы привели нас не в то место, — спокойно сказал Грейвс. — Если бы не… Мы бы не нашли…
Мужчина поднял руки. Они так сильно дрожали, словно он тонул в зыбучих песках и знал, что ему осталось всего несколько минут, прежде чем песок поглотит его. Ему было не больше шестнадцати, максимум восемнадцать.
— Это была ошибка.
Грейвс посмотрел на Стерлинга, который еле заметно кивнул.
Стерлинг исчез внутри здания, когда выстрел разорвал воздух, разрезав тишину ночи, словно ножом.
Грейвс рявкнул:
— Бросьте его в море! — после чего с разных сторон послышались удивленные возгласы. В соседних зданиях были открыты окна, и некоторые люди наблюдали за происходящим внизу. Многие отвернулись, захлопнув ставни. Судя по их реакции, для Стерлинга убийство было обычным делом.
Соседи знали, что от него нужно держаться подальше. Ладонь обожгло, и, удивившись, я опустил взгляд и обнаружил, что схватился за камень. Я медленно положил его на землю и вытер руку о штаны. Я наблюдал, как Грейвс отсылает остальных. Одни ушли пешком, другие — на лошадях. Остались только он, экипаж, лошади и кучер.
Грейвс осмотрел улицу, переводя взгляд со здания на здание. Его внимание привлек переулок, где я затаился в темноте. Я стоял совершенно неподвижно, мое дыхание было ровным, глубоким и неразличимым.
Я не двигался с места даже после того, как они скрылись из виду.
Наконец, я медленно выпрямился, снова думая о Стерлинге. Он находился внутри этого здания, возможно, не один. Мне пришлось бы постараться, пытаясь бесшумно проникнуть внутрь. Снаружи здание было точно таким же, как и остальные: верхний этаж возвышался над узкой улицей, окна украшали изысканные наличники и ставни. По каменным стенам легко можно было бы взобраться наверх, на них было много точек опоры. Стерлинг зажег лампу в одной из комнат, скорее всего, в спальне, готовясь ко сну.
Соленый морской воздух наполнил мои легкие, пока я ждал.
Через полчаса свет погас.
Я без труда обнаружил его кабинет на втором этаже, расположенный в задней части квартиры. Храп Стерлинга, разносившейся на нижнем этаже, был достаточно громким, чтобы скрыть любой производимый мною шум. Я нашел поднос, наполненный свечами и спичками, и зажег одну, через мгновение мои глаза привыкли к свету.
В помещении царил хаос.
Стопки книг, бутылки ликера, карты. На полках стояли баночки с различными лекарствами и настойками, обувной крем, что-то похожее на усы — длинные, короткие, разных цветов — несколько пар очков, флаконы с зубным порошком, спичечные коробки, шляпы, пустые вазы и пиджаки. Очевидно, как и Лурдес, он коллекционировал случайные зачарованные предметы. Я осмотрел комнату, собирая как можно больше информации.
Стерлинг пользовался одеколоном и любил чай. Пустые чашки встречались практически на каждой не загроможденной поверхности. Он не нанимал горничных. Любопытно.
Казалось, он проводил в этой комнате много времени, читая и подготавливаясь к предстоящему дню.
Его люди оставили здесь ящики с вещами Лурдес, и они стояли высокими штабелями. Я закатал рукава рубашки, усталость ударила по мне пушечным ядром. Я отбросил это в сторону и принялся за работу, с надеждой найти что-нибудь компрометирующее, что-то ценное — хоть малейшую зацепку, которая могла бы помочь Инез.
Прошел час, затем два, свеча почти догорела, пока я изучал каждый ящик, большинство коробок и записи. Но ничего не нашел — ни намека на его преступную деятельность. Он был коррумпированным агентом по антиквариату, создавшим самый прибыльный подпольный черный рынок в Египте. Обязательно должно было остаться хоть что-то важное: изображение врат, приглашения на прошлые мероприятия с датой и временем, квитанции о платежах за каждую продажу… Всё это могло стать ключом к разгадке.
Казалось, здесь было все, кроме того, что мне было нужно.
Не было украденных артефактов. Ни талисманов, ни одного амулета. Даже подделок, которые можно купить на рынках, ориентированных на туристов.
Мое раздражение нарастало, я собрал коробку, чтобы передать Инез, открыл окно и выбросил ее наружу. Затем выбрался сам и полез вниз, мое дыхание было медленным и ровным. Я без проблем добрался до земли и наклонился, чтобы поднять коробку. Пока я нес вещи Лурдес в отель, в голове что-то щелкало — неуловимое ощущение. Я еще ярко помнил каждую деталь той комнаты: каждый предмет как наяву.