Где сокрыта библиотека
Шрифт:
В миллионный раз я цеплялась за очевидную истину: он меня не любил. Это было болью моего сердца, и, каждый раз вспоминая об этом, мне казалось, будто я истекаю кровью. Все было притворством. Он оставался рядом только из-за ошибочного чувства ответственности и вины. А еще он хотел найти алхимический трактат раньше моей матери. Я повторяла эти истины до тех пор, пока они не начнут преследовать меня даже во снах. До тех пор, пока они не отпечатаются на коже.
— Нет бокалов, — заметила Айседора.
Уит протянул ей кувшин.
—
Айседора фыркнула, но приняла напиток. Мы все с полной ответственностью взялись за еду, параллельно изучая бумаги и дневники.
— Ты собираешься рассказать нам, где пропадал? — спросила я Уита.
— Я проследил за Стерлингом до его квартиры в турецком квартале, — ответил Уит. — На него работает человек по фамилии Грейвс, один из тех, кто обыскивал меня в доме твоей матери. Неприятный тип. — Он отломил кусочек хлеба, намазал его хумусом и положил сверху по ломтику огурца и помидора, и все это закинул в рот. Закончив жевать, он резко помрачнел. — Я видел, как он хладнокровно убил молодого парня по приказу Стерлинга.
Я отставила кувшин с лимонадом, чувствуя, как у меня скручивает желудок. Вот так просто я потеряла аппетит. Мы были так близки к смерти. Было достаточно одного кивка головы мистера Стерлинга.
— Почему мистер Стерлинг оставил нас в живых? — спросила Айседора.
— Подозреваю, потому что Инез все еще нужна ему для какой-то цели, — ответил Уит. — Что он сказал, когда отвел тебя в другую комнату?
— Он хочет, чтобы я помогла ему найти маму, — рассеянно ответила я, разбирая бумаги, которые Уит принес из квартиры Стерлинга. — Он постоянно просит присоединиться к нему.
— Он держал тебя на прицеле? — спросил Уит, его голос звучал спокойно, но убийственно.
Я отвлеклась от чтения.
— Да. Но это не повлияло на мой ответ.
— Конечно, нет, — сказала Айседора.
Я подняла взгляд и инстинктивно нашла Уита. Он смотрел на меня, сосредоточенный, напряженный, с эмоциями, бурлящими в прохладной глубине его глаз. Возможно, это называлось обожанием. А может и разочарованием. Когда дело касалось Уита, я не могла знать наверняка. Он опустил подбородок, отворачиваясь от меня и сосредоточился на еде.
Я еще мгновение смотрела на него, а потом заставила себя вернуться к бумагам. Нужно было закончить работу.
— Признаюсь, я нервничаю из-за того, что мистер Стерлинг так просто отпустил нас, — сказала Айседора. — Как думаешь, к тебе могли что-нибудь прицепить, что привело бы его к нам?
Уит пробормотал что-то в ответ, но я едва расслышала, потому что наткнулась на кое-что интересное. По какой-то причине мама собрала множество карт Александрии с названиями старых улиц, восточной гавани и особенно острова, который называется Фарос. Все эти карты были созданы неким Махмудом эль-Фалаки. Я посмотрела на одну из карт, пытаясь разглядеть странную фигуру, нарисованную на западе.
— Ему, наверное, уже известно наше местонахождение, —
Когда я перевернула страницу, мой взгляд зацепился еще за что-то. Это была очередная старая карта Александрии, но кто-то карандашом отметил место, где когда-то находилась Великая Александрийская Библиотека, до полного уничтожения пожаром. Были и другие любопытные пометки на, вероятно, греческом языке. На одной из боковых улиц, в стороне от центра города, кто-то сделал небольшой набросок трехглавого пса. Я нахмурилась, вспоминая Цербера, стража подземного царства. И тут я вспомнила, где последний раз встречала это существо: на страницах маминого дневника.
Я полезла в свою холщовую сумку и достала набросок, который срисовала с ее дневника, пока ехала в поезде. Казалось маловероятным, что между картой и маминым дневником отсутствует какая-либо связь.
— Кто-нибудь из вас знает греческий? — спросила я.
Они оба покачали головами, не отвлекаясь от чтения. Я пролистала оставшиеся страницы, но не нашла больше ничего примечательного. Я вернулась к карте, на которой был изображен трехглавый пес. Улица была мне неизвестна, но она находилась за арабской стеной, в старой части Александрии, находящейся в руинах.
— Мне кажется, я что-то нашел, — внезапно сказал Уит, нарушая тишину. Он взял в руки один из дневников. — Твоя мама несколько раз изображала Александрийский маяк, уделяя особое внимание его основанию. Возможно, она верила, что там спрятано что-то интересное?
У меня подпрыгнуло сердце.
— На острове Фарос?
Уит посмотрел в дневник.
— Да, так и есть, — подтвердил он через секунду.
— Там что-нибудь написано? — спросила Айседора. — Какая-нибудь подсказка?
Уит нахмурился.
— Да, но на греческом.
Мы с сестрой застонали.
— Сколько рисунков маяка в этом дневнике?
Уит быстро перебрал страницы.
— Семь.
Это было серьезно.
— Может, мама и мистер Финкасл нашли что-то интересное и тайно организовали раскопки? — спросила я. Мне пришла в голову и другая мысль. — Как думаете, они могли найти…
Уит многозначительно посмотрел на меня, и я замолчала. Он понял, о чем я собираюсь спросить, и очевидно не хотел, чтобы я упоминала алхимический трактат в присутствии сестры. Не было причин скрывать от нее эту информацию.
Я открыла рот, но Уит опередил меня.
— Нет смысла Лурдес и Финкаслу проводить там раскопки, — сказал он. — Маяк был разрушен землетрясениями. Сейчас он представляет из себя груду обломков, не так ли?
Его слова отвлекли меня от размышлений.
— Думаю, туристы все еще посещают его. Во время моего путешествия через Атлантику несколько пассажиров поделились со мной своими планами сделать маяк частью маршрута.
— Разве не Геродот говорил, что маяк сгинул в пучине морской?