Гибель отложим на завтра. Дилогия

Аэзида Марина

– А ты веришь, Ирионг, что Аданэй умер.

– Не произноси этого проклятого имени, – военачальник сплюнул, но ответил: – Кхан наш не верит в его смерть. Да и я в ней сомневаюсь, если честно. Да и хватит об этом. О деле надо думать. Мы скоро к Октане приблизимся. Крупный город – этакое перепутье. Очень удачно расположенный, важный оплот врага. Его надо взять. Приказ кхана.

– Штурм?

– Да. Город плохо защищен стенами – в основном, одни рвы. Но илиринцы оставили там немалые силы…

IV

Прошла

неделя, но Бреден так и не вышел из дома знахарки. А Кайлу так и не пускали к нему, хотя девушка каждый день околачивалась у знакомой двери. Уже и мать на нее бранилась, что она домашние дела забросила, пару раз даже оплеух отвесила. Да только Кайла ничего не могла с собой поделать, и как только удавалось улизнуть, так сразу же мчалась к знахарской хижине. Вот и сегодня спряталась за забором и ждала, пока Хайса выйдет на улицу, чтобы снова наброситься на старуху с расспросами. Почти всегда они оканчивались ничем: знахарка гнала девушку со двора едва ли не метлой, но Кайла не отчаивалась. Ведь там Бреден! Бреден, которого ранили из-за нее, который, может быть, умирал из-за нее! Из-за того, что спасал Кайлу! Она себе никогда не сможет простить, если он погибнет!

Вот – скрипнула дверь! Вот – Хайса медленно вышла на улицу. Внимательно оглядела двор. Кайла уже готова была выскочить из своего укрытия и снова, снова, снова умолять старуху впустить ее внутрь, но та сама ее увидела и, вместо того, чтобы как обычно гнать, вдруг подманила ее крючковатым пальцем. Кайла нерешительно подошла.

– Так и знала, что ты здесь, – проскрипела старуха. – Иди. Назвавшая себя Бреденом хочет говорить с тобой наедине.

Кайла вскрикнула от радости и волнения, даже не обратив внимания на то, что знахарка сказала о Бредене в женском роде. Опасливо вступила она в дом, чуть потопталась у входа, ожидая, пока глаза ее привыкнут к чадящему полумраку.

– Кайла…– услышала она слабый зов из глубины хижины и тут же бросилась на голос.

– Бреден, милый Бреден! Как я боялась, как волновалась за тебя! – воскликнула она в слезах. – Что с тобой? Ты выздоровеешь, правда?

– Послушай…

– Обещай мне, что выживешь!

– Не могу… Не знаю. Хайса говорит, рана загноилась, зараза по телу пошла… Плохо мне…

– Бедный мой Бреден, – Кайла притронулась к его щеке и отдернула руку. – Да ты весь горишь!

– Да…

– Прости, прости меня! Это все я виновата! Я жизнь за тебя отдам, не умирай только!

– Правда отдашь? – странным голосом спросил Бреден.

– Да!

– Тогда обещай мне… клянись, что если я умру, выполнишь мою просьбу.

– Ты не умрешь!

– Клянись, что выполнишь. Времени мало.

– Хорошо, хорошо, хорошо! Клянусь! Но ты не умрешь! Я люблю тебя, ты не умрешь!

Ей показалось, или Бреден вздохнул с облегчением?

– Я верю. Возьми лучину… освети мое лицо.

Девушка послушалась.

– Что видишь? Кого видишь?– слабо спросил Бреден.

– Тебя! Только ты бледный, и глаза горят.

–

Смотри лучше.

Кайла снова послушалась и наконец заметила странность, не связанную с болезнью. Волосы Бредена стали светлее у корней.

– Ты волосы красил? Зачем? Ты от кого-то прятался?

– Да. Но это не все.

– Я не понимаю.

– Я женщина! – хрипло выкрикнул он.

Кайла остолбенела и едва не отпрянула назад. Женщина?!

Она присмотрелась. До боли всмотрелась в дорогое ей лицо. Тонкие черты. Грудь, которая лихорадочно вздымалась под покрывалом. Женщина… У Бредена никогда не было усов или бороды. Он всегда казался почти по-девичьи красивым. Его голос звучал довольно высоко для мужчины. Но Кайла, как и многие, всегда относила это на счет его юности.

– А Ирейху это… – начала она задавать вопрос, уже предугадывая ответ.

– Да. Мой сын.

– Кто ты? – испуганно пролепетала Кайла, не в силах отойти от изумления.

– Я расскажу. Если твоя клятва еще в силах, если мой обман не разрушил ее.

Кайла помолчала, но спустя миг собралась с духом и ответила:

– Я не знаю, кто ты, я не знаю, зачем ты лгала, от кого пряталась. Но ты меня спасла. Кем бы ты ни была, ты спасла меня. Я сделаю все, что в моих силах.

– Спасибо, Кайла. Я попрошу об одном…– она запнулась.

– Да?

– Мой сын, мой Ирейху. Если… если я умру… И если закончится война… Ведь когда-нибудь она должна закончиться? Тогда, если кхан Отерхейна будет еще жив, найди способ… Пожалуйста, найди способ и отдай моего сына ему.

– Что?! – Кайла в ужасе отскочила назад. – Ты в своем уме? Как ты можешь поступать так со своим сыном? Отдать его врагу, этому зверю?! Он ведь и малых детишек не щадит!

– Он его отец.

Кайла обомлела и больше не выдавила ни слова, силясь осознать услышанное. А странная женщина продолжила:

– Я ошиблась. Не должна была уходить тогда… но я слишком испугалась. Теперь я умираю. И тогда у моего сына не будет матери… Но пусть у него останется хотя бы отец. Отдай ему наше дитя, умоляю!

– Кто ты? – еще раз спросила Кайла робким шепотом.

– Я Шейра-Сину, я кханне Отерхейна. Кханне, убитая собственными подданными. Но они не знали…

Кайла только мотала головой из стороны в сторону и бормотала тихо: "Нет, нет, не может быть".

– Я кханне твоих врагов… Но я не враг тебе и Илирину. И мой сын не враг вам – он просто дитя. Пожалуйста, помоги… Ты поклялась…

– Да! Да! Но я не знала, кому приношу клятву!

– Да… конечно… – слабо выдохнула Шейра, отворачиваясь в сторону и не в силах сдержать слез. Последняя ее надежда рассыпалась прахом. – Ты не знала… Я обманом взяла клятву. Пусть ты будешь свободна от нее…

Обе замолчали. Надолго. Но Кайла первая прервала молчание:

– Ты кханне моих врагов. Но если бы не я, ты бы сейчас не умирала. Ты спасла меня, тебе я обязана жизнью. И я… Я любила Бредена! Я постараюсь, обещаю. Не знаю, как я доберусь до этого твоего мужа, но я постараюсь. Клянусь.