Годзилла
Шрифт:
Конечно, будучи в друзьях у Шмеля, он рассчитывал на определённые блага в свою сторону и весьма негодовал, когда Кулаков с лёгкой руки назначил меня смотрящим. Видимо, слово Шмеля в роте ничего не значило. По уходу “дедов” Гурский пытался войти в доверие к Потапу, но когда весь “фазанятник” дружно назначил меня основным, окончательно разочаровался и опустил рук.
Сейчас, спустя долгое время я понимаю, что, наверное, нужно было настоять, сплотить этих ребят вокруг себя, а я возымел гордыню и психанул.
–
На этом разговор был окончен.
После отбоя, я подошёл к Потапу и прямо сказал, что теперь не несу ни за кого ответственности и что все сами по себе.
На время этот коллапс дезориентировал “фазанов”, но лишь на непродолжительный срок, вскоре начались адовые деньки и особенно в карауле.
***
В перерывах между караулами, чисткой снега, строевыми и другими тяготами армейской службы, нас постоянно гоняли на “физо”, включая пробежки по части, вобщем всё для того, чтобы окончательно вымотать солдата.
Сыпал мягкий снег и вторая рота охраны под руководством младшего лейтенанта Секача, отправилась в спортивную подсобку, получать лыжи.
Мы толпились возле входа, ожидая пока “фазаны” выберут себе лучшие пары лыж. Нам, естественно, доставался шлак, но меня это не смущало. Напрягало лишь одно – сержанты стали на нас покрикивать, пренебрежительно развешивая ярлыки "слоны" и прочие диковинные слова из нецензурного лексикона. Я видел, как Секач улыбался, когда Потап или Кесарь приказывал нам поторапливаться.
Потом эти дурацкие марш-броски по стадиону.
Нарезаем круги, кто-то из наших толком то и на лыжах стоять не умеет. Секач командует:
– Воздух!
Все, кроме сержантуры падают на снег, благо он не мокрый.
– Вспышка слева! Вспышка справа! Вспышка с тыла!
Потап довольно комментирует наши падения, держась неподалёку от лейтёхи.
В располаге второй час “физо” проходит под началом Секача и Потапа. Все мы голые по пояс, лейтёха гарцует в майке и подёргивает своими мышцами.
Держим уголок, сидя на взлётке, потом сразу же делаем по пятьдесят отжиманий.
– Вторая рота жмёт на костях!
– говорит Потап.
– Потому что мы вторая рота, а не крестьянская первая и третья!
– вторит ему Кесарь.
Секач слушает и запоминает.
После идём на турник подтягиваться и снова отжиматься.
В целом меня устраивали эти нагрузки, если не учитывать рьяное уделение внимания нашему периоду со стороны сержантов, они постоянно делали нам замечания, дабы мы не расслаблялись.
Пот лился ручьём и к концу второго часа мы были полностью измождены и обессилены.
На информационном часу после “физо”,
Мы повторяли статьи, пока Кесарь, сидя рядом с Секачём, зачитывал нам новости из СБ.
– Да ладно тебе, Серёга, никто тебя всё равно не слушает, - прервал его Секач.
– Хочу со “слонами” пообщаться. “Фазаны” ребята ушлые, раступились немного, что с них взять?
– сказал он и его глаза зарыскали по нашим лицам.
– Ну вот ты, скажем, - обратился он к Гурскому. – Много кому на граждане пизды давал?
Гурский поднялся и ответил:
– Ну было дело, сразу и не вспомнишь...
– почесал затылок Вова.
– А вырубал кого с первой подачи?
– Да нет, вроде...
– А я вот, когда в казино охранником работал, каждый вечер кого-нибудь да и выносил. Один раз зэка выключил, а тут его братки подоспели, хорошо, что у меня кожан был одет, так бы нож под сердце вогнали.
– А шрам у вас на лбу тоже боевой? – тут же поинтересовался Потап.
– Да это ещё с детства, у меня проблемы с мозгом были, опухоль возникла, правда доброкачественная, мне её через нос высасывали, но лобэшник покромсать пришлось.
Секач не унимался и продолжал нас рассматривать.
– А ты, малой, как здесь оказался?
– спросил он у коротышки Мукамолов.
– Подсосало, товарищ лейтенант, - встав, бойко ответил тот.
Все заржали.
– А вот представь, попал ты на зону и тебя закинули в камеру к двум здоровенным петухам и они тебе говорят: в жопу или в рот, или зарежем на месте. Чтобы ты выбрал?
– Лучше смерть.
– Что ты гонишь, подставил бы очело своё сразу!
Мука замялся.
– А ты бы что выбрал?
– спросил он у Лесовича.
– Попытался бороться.
– Да тебя, дрыща, в две секунды укатали и оттрахали потом, смысл?
– Не могу знать тогда, товарищ лейтенант. А вы бы как поступили?
– Ну я бы сперва сказал, что отсосу, и когда бы мне хер к губам подсунули, накинулся, откусил и выплюнул бы его к хуям, потом пока второй в растерянности не знал, что делать, вырубил и его на месте.
В линейке повисла тишина.
– В любой ситуации нужно мозг включать, ориентироваться на месте и действовать. Хоп - удар, два - ответка.
Я слушал все эти размышления и только тогда стал осознавать куда я попал, в какую же беспросветную клаповню и деградированную субстанцию закинуло моё бренное тело.