Голод
Шрифт:
Как и следовало ожидать, первый успех воодушевил горожан. Началась пальба. Клин горгулий распался. Твари заметались в воздухе. Одна удачно словила пулю и с разгону влетела в крышу. Пропахав остроклювой мордой борозду в черепице, она доехала до самого края и там остановилась. Еще одной прострелили крылья. Она неуклюже спланировала на главную улицу, где сразу оказалась в кольце вооруженных горожан.
– В голову бейте! – крикнул я.
Голова у этой горгульи была баранья, с витыми рогами, но совершенно лысая. На нее обрушился град булыжников. Где нашли-то? У них же мостовые деревянные. Затем в ход пошли палки и приклады. Стрелять
Сверху спикировала еще одна тварь. Эта, судя по формам, была женского пола и с головой, похожей на лисью. Башка у нее была тоже, разумеется, серая и лысая, словно бы вырезанная из камня, хотя и с таким тщанием, что каждая прядка "волос" была видна. Я прицелился в лисоголовую, однако она вовремя заметила опасность и метнулась в сторону. Получилось у нее не так грациозно, как это исполняли змеи, но ей помогла крыша. Горгулья скрылась за печной трубой.
– Чтоб тебя… - тихо прошипел я, отступая к стене.
Горгулья с бараньей головой продолжала шипеть, призывая на помощь. Лисоголовая высунулась, тотчас нашла меня взглядом и убралась обратно. Я двинулся вперед. Факел уже влез в драку. Растолкав горожан, он жахнул по бараньеголовой из огнемета. Горгулья забилась, оглашая воздух жалобным шипением.
– Гори, тварь! – радостно закричали горожане.
Я следил за крышей. Рассчитывал, что лисоголовая высунется, но она лишь злобно шипела из-за трубы. Затем я заметил, как ее силуэт метнулся прочь. Я перебежал на угол. Горгулья оторвалась от стены. Вниз осыпалась штукатурка. Лисоголовая нырнула следом, перепугав женщину с узелком в руках, и, взмыв над самой землей, помчалась прочь над улицей. Я вскинул винтовку к плечу. Лисоголовая нырнула за угол.
– Глаз, подожди! – раздался за спиной крик Факела.
Инквизитор топал ко мне. На мостовой за его спиной догорала горгулья. Ополченцы палили по ее собратьям – или сосестрам? – которые носились в воздухе. Горожане под их прикрытием тащили свои пожитки. Беженцы ловко подхватывали то, что они потеряли, и уносились прочь со скоростью, которая составила бы честь даже "змеям".
– Здесь и без нас справятся, - сказал Факел, подходя ближе.
Выглядело так, что да. Над проулком подстрелили еще одну горгулью. Та съехала вниз по стене. У этой стены ее и расстреляли. Я даже не успел разглядеть, какая там голова. Сторож из своей бабахалки выстрелил в нее практически в упор. Кровавые ошметки забрызгали всю стену и самого сторожа. Бранясь на чем свет стоит, он теперь стряхивал их с себя.
– Похоже на то, - согласился я с Факелом. – Но тогда какого лешего горгульи не улетают? Они же не тупые. Должны видеть, что здесь им ничего не светит.
– Должны, - сказал Факел, оглядываясь по сторонам.
Горгулья спикировала на семью горожан, груженую пожитками. Ополченцы открыли огонь. Тварь торопливо взмыла под облака. Левое крыло у нее плохо двигалось, и пристрелить ее не составило никакого труда. Горгулья рухнул на главную улицу, чуть не накрыв собой Василия Никаноровича. Староста как раз проезжал на своей бричке по главной улице, размахивая красной папкой и призывая горожан организованно и без паники уносить ноги.
– Тогда здесь что-то не так, - сказал я.
Факел пожал плечами. По большому счету, налет адских тварей на город – уже основание
По улице в нашу сторону бежала семья горожан. Женщина толкала перед собой груженую доверху тачку и тянула за собой мальчонку лет десяти. От них на несколько шагов отставал мужчина. Он сгибался под тяжестью огромного мешка – его и самого туда без особого труда можно было упаковать – и то и дело покрикивал:
– Шевелись! Шевелись!
Хотя шевелиться следовало бы, скорее, ему. Впрочем, возможно, он сам себя и подбадривал. Сверху упала темно-серая горгулья с вороньим клювом. Она сшибла с ног женщину и схватила мальчишку. Взмахнув крыльями, горгулья рванула вверх. Я вскинул винтовку.
– Не стреляйте! – закричал мужчина. – Там мой сын!
– Вижу, - отозвался я, пытаясь поймать голову горгульи в прицел.
Тварь прижимала мальчишку к груди. Тот вырывался и отчаянно размахивал руками. Мужчина бросил мешок и помчался ко мне, размахивая руками. Факел глянул на меня, и решительно шагнул ему навстречу. Как потом выяснилось, инквизитор перехватил мужчину на полпути, и без лишних сантиментов дал ему по голове. Не вырубил, но потом мужчина уходил, сильно пошатываясь.
Тогда мне было не до него. Горгулья дергалась туда-сюда. Я сделал поправку на ветер, расстояние и всё, что только вспомнил за одну секунду, потом взял прицел чуть выше. Горгулья на миг застыла в воздухе между двух крыш. Наверное, решала куда лучше метнуться. Я задержал дыхание и плавно спустил курок.
Пуля прилетела горгулье в лоб. Череп выдержал. Тварь громко зашипела, и выпустила мальчишку. Тот с воплем полетел вниз. Горгулья, не дожидаясь второй пули, метнулась прочь. Факел успел поймать мальчишку у самой земли. Затем вернул его матери и заодно узнал, что она думает о горе-спасателях вроде нас. Мнение было не лестным. Конечно, если бы горгулья унесла парнишку в гнездо, падение с высоты второго этажа показалось бы сущим пустяком, но объяснять всё это разгневанной матери времени не было.
– Факел, я знаю зачем они здесь! – крикнул я. – Им нужны дети. Для гнезда.
– Все приютские в церкви, - отозвался Факел.
Я рванул туда. За моей спиной Факел громко откомандовал:
– Уберите всех детей с улиц!
– Куда?! – крикнул кто-то.
Факел ответил резковато, но доходчиво. Приказ мигом разлетелся по городу, перемежаемый звуками выстрелов и всё тем же вопросом: а куда бежать-то? Я на ходу посоветовал одной семье с двумя детьми вернуться домой. Глава семьи озадаченно посмотрел на меня, на летающих тварей, в проулок – где, видимо, остался дом – и, почесав в затылке, повел семью дальше.
Из того, что я успел заметить, в домах пытались укрыться разве что беженцы, да и тех тотчас вышвыривали обратно. Впрочем, горгульи, похоже, искали конкретных детей. И было еще более похоже, что они их нашли. Штук пять уже кружили над новой церковью. Остальные подтягивались к ней. Те ополченцы, что еще не разбежались, палили по ним. Горгульи с привычной ловкостью уворачивались.
Затем огонь заметно усилился. Я даже на какое-то время подумал, что горожане передумали разбегаться и решились-таки дать бой. Потом оказалось, что это вернулись те охотники, которых Факел услал в лес на разведку.