Good Again
Шрифт:
— Спасибо, — прошептала я, стараясь сдержать слезы. — Я понимаю, и, прости, если я слишком резко отреагировала.
Он вздохнул и покачал головой.
— Хорошо, хотя бы так.
– Ага, хотя бы, — я улыбнулась, чувствуя, что теперь впадаю в меланхолию. — Я не готова к тому, что ты мне предлагаешь. То есть дружить. Глядя на тебя, я вижу Прим и не могу… — я осеклась и уставилась в землю.
— Принято, — сказал он грустно.
Внезапно мне захотелось оказаться дома. В одиночестве. Даже присутствие Пита вряд ли сейчас могло принести мне облегчение.
— Но я буду иметь это ввиду, — сказала я тихо.
— Я пробуду в городе еще пару
Я улыбнулась в ответ на его слова.
— Он в самом деле очень порядочный мужик.
— Ага, так и есть, насколько мне известно, — он помолчал и вновь на меня взглянул. — У нас все нормально?
Я напряженно кивнула.
— Да, нормально, — сказала я, но вряд ли кто-то из нас поверил в искренность этих слов.
Получив от меня ответ, который на самом деле мало что значил, Гейл развернулся и зашагал обратно в город, должно быть, в свои апартаменты в резиденции мэра.
___________________
*Министр Обороны — В оригинале глава называется «Under-secretary» — букв. «Заместитель Генерального секретаря». В американской системе госуправления подобная должность с 1919 по 1972 гг. означала вторую по значимости позицию в федеральном правительстве, лицо, ответственное за оборону и внутреннюю политику (аналог — наше МВД). Одноименная должность до сих пор сохраняется в правительстве ряда стран, например, Италии и Индии. Об американской истории «замгенсеков» и их разновидностях читайте здесь: https://en.wikipedia.org/wiki/Under_Secretary_of_State
** Separate Lives (Отдельные жизни) — перевод сделан по подстрочнику отсюда:Музыкальное видео:sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=1&cad=rja&uact=8&ved=0CB4QyCkwAGoVChMIr6imjPD2yAIVKSZyCh2QhQNA&url=https%3A%2 °F%2Fwww.youtube.com%2Fwatch%3Fv%3DvmMinSOWKQk&usg=AFQjCNHN0CM8u4uh0K16Xdke8vGrklDEcg&sig2=kLbunSJCLKvptZAkrixdvw
***Пускать корни — в оригинале to settle — один из самых емких и неоднозначных английских глаголов. Более шестидесяти словарных значений. Имеет тьму вариантов перевода — от «поселяться», «успокаиваться» и «остепеняться» до «приводить в порядок», «давать отстояться», «опускаться ко дну» (выпадать в осадок). То есть Гейл все-таки намекает, что в Двенадцатом Китнисс ничего стоящего не светит.
Комментарий к Глава 36: Министр Обороны
Комментарий автора: На эту главу мне пришло несколько мощных отзывов. Любой вид физического насилия и сексуальной агрессии и не должны восприниматься легко. Поэтому, раз я их включила сюда, на то была веская причина. Я хотела быть реалистичной и полагаю, что Эверларк действительно могли столкнуться с подобными проблемами во время становления как пары. Я обещаю, что пишу об этом с определенной целью, а не просто чтобы шокировать. Есть так же вещи, которые не происходят между Питом и Китнисс, потомку что если они произойдут, мы не смогли бы прийти к тем выводам, которые ждут эпилоге.
Также автор благодарит nightlockinthecave за создание баннера к произведению, который можно увидеть здесь http://titania522.tumblr.com/post/103977484565/good-again-play-list-and-hg-fanfic-rec-list
Комментарий переводчика: В этой главе немало фактических ляпов (автор явно не в курсе, как на самом деле пресс-пул освещает визит министра обороты “на места” :). И что это за страна с 20-ним министром обороны? Вторым лицом в государстве, на минуточку. У silvercistern
========== Глава 37: Владеть тобой ==========
Столько раз я достучаться до тебя пыталась,
Столько раз украдкой плакала одна
И всегда невероятно поражалась,
Как же глубоко ты ранить мог меня.
Я вообще-то не хочу тебя бросать,
Ведь я потратила так много времени,
Чтобы так вот запросто с тобой порвать
Из-за твоих сомнений в буйной голове.
из песни We Belong Пат Бенетар*
Предупреждение: Намек на сексуальную агрессию, насилие.
Вернувшись с охоты, я чувствовала себя совершенно подавленной и несчастной. Мне хотелось отправиться помогать в пекарню, но я понимала, что в таком состоянии не смогу общаться с посетителями и вообще ни с кем. Мне даже не хотелось раскладывать по полочкам отчего же у меня так погано на душе: причин было почти бесконечное множество. И я жалела, что отправилась охотиться с Гейлом, потому что это мне напомнило о множестве людей и явлений, которых больше в моей жизни не было: о Прим, о матери, о нашей дружбе с Гейлом, о моем здравом рассудке. А если вспомнить, что мы с Питом пребывали в данный момент в подвешенном состоянии, то впору было удавиться — все потеряло смысл.
Хотелось заползти под одеяло и не двигаться, но надо было разобраться с тремя тушками диких индюшек — ведь больше всего я ненавидела, когда хорошая еда пропадает зазря. Поэтому я села, чтобы ощипать их и разделать, прежде чем убрать на хранение. И снова подумала о приюте и о том, как много радости доставит детям запеченная в духовке индейка. Стоило вообразить себе перемазанные соусом пальчики, жующие и улыбающиеся рожицы, и настроение чуточку улучшилось.
Когда я кончила потрошить добычу, буря эмоций поутихла. Гейл не понимал меня, совсем не понимал, не знал, какая я теперь. Дела с этим обстояли даже хуже, чем во время Революции, когда я сама толком не могла себя понять — меня оправдывало лишь то, что я была настолько подкошена всем мной произошедшим, что наша общая жажда мести тогда сплотила нас. Но когда её не стало, а Прим погибла, последние связующие нас нити оборвались. И после сегодняшнего разговора я была уверена, что нашей прежней душевной близости не суждено возродиться. И это огорчало меня больше всего.
Отвлекаясь от своих горестей, я понесла тушку индейки в приют. По дороге, в Шлаке, заметила Сальную Сэй — она брела по медленно оседающему сероватому снегу.
— Славная добыча, девочка, — кивнула она на мою набитую до отказа охотничью сумку.
— Ага, — только и сказала я, подумав о ее маленькой внучке, Дэйзи, которая могла часами завороженно разглядывать клубок ярких ниток или какую побрякушку. Ясно, что она останется такой вот, «не от мира сего», уже насовсем. Родители девочки погибли под бомбежкой, но Сэй не оставляла ее без присмотра, даже когда ей нужно было ходить еще и за мной, когда я впала в ступор. Она и сейчас еженедельно у нас прибирала, но уже не готовила, как прежде. И я всегда оставляла для нее и ее девочки хлеб и мясо, зная, что никогда толком не смогу отблагодарить за все, что она для меня сделала, за ее заботу в те месяцы черного уныния, терзавшего меня по возвращении в Двенадцатый.