Good Again
Шрифт:
Сумка оказалась тяжелой, но я, на удивление, была рада подарку и даже еле удержалась от того, чтобы сразу не заглянуть внутрь.
— Эффи, не стоило беспокоиться!
— Глупости! Не могла же я приехать с пустыми руками, без презентов моим дорогим голубкам! А в первый вечер я это вам не принесла, потому что все поначалу валялось как попало, — и тут она восхищенно всплеснула руками, заметив на стенах картины. — Это же Пит нарисовал, правда? Я в первый вечер их и не заметила.
— Да, в основном он. Но некоторые принадлежат кисти его матери.
От
— Его матери? Она была художницей? — Эффи едва ли не носом уткнулась в одну из картин, будто изучала живопись инопланетян. Потом она сказала очень тихо. — А я-то считала, что… хм… она была та ещё…
Я улыбнулась.
— Хочешь сказать — стерва? — прошептала я в ответ и захихикала от ее шокированного вида.
– Да, она была именно такая, — сказала я уже в полный голос, и Эффи понимающе кивнула.
— Ну, да. Но, похоже, что она была талантливая стерва, — прошептала она в свою очередь и мы виновато рассмеялись уже вдвоем. Какой бы она ни была, но все же это была мать Пита, и теперь ее уже не было в живых.
— Эффи, ты что-нибудь будешь? Я пока еще не заваривала чай, но я все равно собиралась…
Она мне улыбнулась.
— С радостью. Покажешь мне, как ты его завариваешь, я такого прежде не пробовала?
— Я добавляю туда травы, которые набрала в лесу. Засушиваю их в маленьких мешочках, — я взяла одни из таких бумажных пакетиков в буфете и принесла показать его Эффи. Она его открыла и стала принюхиваться, — Можешь взять себе. У меня таких куча.
— О, Китнисс, у него такой чудный запах. Спасибо! Покажешь мне как-нибудь как ты сушишь листья. Я видела, что вдоль забора у вас растет мята, — она аккуратно завернула пакетик и спрятала в свою сумочку.
Я была приятно удивлена. Мне казалось, Эффи камня от дерева не в состоянии отличить, не то что идентифицировать растения.
— Можем пойти как-нибудь в лес, и я покажу тебе что нужно собирать. А потом вместе их высушим. Хочешь?
— Очень! Мой папа был ботаник, и я в детстве обожала ходить с ним и разглядывать растения. Знаешь, у него был самый большой ботанический сад в Панеме, — она улыбнулась, заметив мой шок. – Да, в самом деле. А для ребенка он был как волшебная страна, — она будто затерялась в своих мыслях, прежде чем вернуться на грешную землю. – Да, это было бы здорово!
Я просто лишилась дара речи и чай заваривала молча, представляя себе девочку-Эффи, скачущую между ровными рядами растений. Я все никак не могла соединить в голове этот образ с Эффи в огромной парике перед Играми, или даже с нынешней Эффи и ее идеальной укладкой. Похоже, она никогда не перестанет меня удивлять.
Тут до моего сознания донесся ее голос:
— Можно я посмотрю остальные картины, там, наверху?
Это вдруг напомнило мне о том, что Пит все еще не спустился к нам — видно, все еще был занят.
— Конечно. Давай. Там еще много всего в мастерской. Открывай любую дверь.
Пит теперь время от времени действительно стал рисовать картины,
Как будто догадавшись, что я о нем сейчас подумала, Пит наконец спустился вниз, на лице у него был написан бесконечный покой. Стоило ему зайти на кухню, как я вопросительно подняла брови.
— Что-то ты задержался, — стала я его поддразнивать.
По его лицу разлилась густая краска.
— Мне… хм… пришлось успокаивать нервы после того, что было утром.
Я была озадачена его реакцией, но тут вмешалась Эффи и его настроение в кухне резко изменилось.
– О, мой дорогой мальчик, ты выглядишь таким взрослым в этой клетчатой рубашке, — она тоже его расцеловала, и вдобавок погладила по щеке.
Его же тут же заинтересовал окрас ее костюма.
— Как называется этот цвет? — уточнил он, пристально его изучая.
Эффи улыбнулась.
— Коричневый металлик.
Пит потрогал ее рукав.
— Да тут не только коричневый. Тут еще золотые и медные нити. Какой потрясающий цвет! Мне бы хотелось его перенести на холст.
Теперь, после такого комплимента, она была вне себя от счастья.
— Могу тебе отрезать кусочек с отворота. Может, подберешь похожий цвет в палитре?
— Ох, я не хочу, чтобы ты портила свой костюм. Я подберу его по памяти, — сказал он.
Я понесла поднос с чаем в гостиную.
— Уверена, вам обоим предстоит немало открытий, — сказала я, улыбаясь и сервируя стол. Пит помогал мне расставлять чашки, молочник, сахарницу и приборы. — Эффи привезла нам подарки, — и я присела на оттоманке рядом с ним.
— Зачем? Нам достаточно твоего присутствия, Эффи.
Я даже затрясла головой. Какой же Пит порой бывает дамский угодник.
Она снова хихикнула, польщенная, взяла сумку и поставила подле него.
— Прошу вас. Люблю смотреть, как люди реагируют на мои подарки. Открывайте!
Водрузив свою чашку на стол, Пит занялся содержимом сумки и осторожно развернул упаковочную бумаги. Первым подарком оказалась большая коробка с чем-то парфюмерным, с одной стороны украшенная изображением языков пламени. Я присмотрелась к изящной надписи: «Огонь и Уголь». Некоторое время я её пристально изучала.
— Это популярная модная линия, в ней есть аромат для каждого из Дистриктов. Но этот — просто бестселлер. Он должен напоминать о Дистрикте Двенадцать и, я подумала, что он вам понравится. Знаю, сами вы себе такой не купили бы, но… — было ясно, что Эффи тщательно продумала этот подарок и хотела нам угодить. Пит внимательно наблюдал за тем, как я открываю коробку. Внутри обнаружились пудра, гель для душа, крем и большой флакон духов в форме куска угля, который с одной стороны лизало пламя.