Там, внизу, в городке счастливомВ полдень молятся колокола…Здесь ползут по жарким обрывамСосен бронзовые тела,Извиваясь в змеиной хватке,Повисая над крутизной.Я на вересковой площадкеПод такую сижу сосной.Рядом – рыхлый и теплый конус –Муравейник под солнцем спит,Но тихонько рукой дотронусь –Словно шелком зашелестит;И, вскипая, как бисер черный,В битву ринутся муравьи —Побегут щекоткой проворнойИ вопьются в пальцы мои.Я разгневанных осторожноС пальцев на землю отряхну.Надо
знать, под какую можноНа горе садиться соснуИ что в древнем лесном законеЧеловек — самый страшный зверь…Долго будут пахнуть ладониМуравьиным спиртом теперь.
ПОДБЕРЕЗОВИК
Там, где бурый пень, как медведица,На малинник теплый забрел,В низком ельнике нежно светитсяЧерновато-молочный ствол.А из наста хвой смугло-розовых,Гладко слежанных зимним сном,Встал на цыпочки подберезовик,Словно пойманный солнцем гном.
ПО ГРИБЫ
После грозы, разразившейся днем,Чистая звездная ночь за окном.Капли, срываясь, лепечут в саду…Я по грибы на рассвете пойду, —Влажной тропинкой, в сырой тишине,С облаком, спящим на сизой сосне.Где у часовни под липой скамья,Весело встретимся — солнце и я.В первом тепле на скамье отдохну —Облако тихо покинет сосну,К легкой и новой плывя синеве.А на опушке, в блестящей траве,За ночь пробьется в зеленую брешьРыжик — молочно-оранжев и свеж.Капля во впадине шляпки легла —Так маслянисто и нежно кругла…Пальцы зарою в сырую траву —Ножку нащупаю, выну, сорвуИ приложу осторожно к губам,Солнцу смеясь, и земле, и грибам!
ГОРНЫЙ ДОЖДЬ
Весь лес дымится, капая, шурша,Сквозя струящимися облаками.Ручей, с горы навстречу мне спеша,Промыл тропинки выщербленный камень.И грохотом сорвался водопад,Плеща по скалам влажной, белой пылью…Промокший лес так пасмурно-мохнат,Весь напоен грибной пахучей гнилью.На перевале рвутся облака,И солнце льется в мир сырой и тесный,И в ветре — запах хвойного дымка,И горных трав, и свежести небесной.Так нежно-жарок солнечный припек,Так ветерок тепло ласкает губы,Когда, присев на сохнущий порогПастушьего заброшенного сруба,Я вниз смотрю, где облачная мглаКолеблется медлительно и вяло —Она лежит, сияюще-бела,Упавшим на долину покрывалом…Внизу томится тленная тоскаИ словно тянет щупальца к вершине.Я счастлива так солнечно и сине —Я ж хочу спускаться в облака.
«Лес рубили – и всё зверье…»
Лес рубили – и всё зверьеДальше в горы ушло пугливо.И я знала: счастье моеТак же срубят – и вниз с обрыва!Не останется даже пняВ тихой чаше моей любимой,Чтобы вспомнило про меняТо зверье, возвращаясь мимо.И от ладана свежих смол,От прохлады высокой чаши —Счастье мертвое, словно ствол,Увезет грузовик пылящий.
«В последний раз
целует ветер горный…»
В последний раз целует ветер горныйМои глаза, горячие от слез, —В последний раз смотрю на кряж узорныйСквозь хохот убегающих колес.Смотри, смотри — недолго длиться чуду:Еще один скалистый поворот —И мой Тироль, подобно изумруду,С ладони жизни в память упадет.
В ПУТИ (Нью-Йорк, 1959)
«От родников твоих ни капли нет во мне…»
От родников Твоих ни капли нет во мне,Питают кровь мою давно другие страны,И Ты – лишь быстрый вздох в передрассветном сне,Лишь тонкий белый шрам переболевшей раны.Но, может быть, не так? И это Ты зовешьИ под ноги бежишь, как вечная дорога,И мне перешагнуть ревниво не даешьЧужого равнодушного порога?..
«Не жена и не любовница…»
Не жена и не любовница,Не подруга и не мать –Мне бесплодною смоковницейНад источником стоять.И, как лист на лист, похожиеШелестят на солнце дни, –Лишь случайные прохожиеОтдохнут в моей тени.И, вставая, чуть оглянетсяНа приветную листвуТа неведома странница,Для которой я живу.
«Где круто бьет и пенится…»
Где круто бьет и пенитсяПоток над крутизной,Мой стих растет поленницейНа вырубке лесной –Пахучей, неотеcанной,Увянувшей во мхи;Крест-накрест в ней набросаныСмолистые стихи, –А под корой древесноюДо срока залеглоДля очага безвестногоТаимое тепло.
«Свежий луг и теплый ветер…»
Свежий луг и теплый ветер,И шмели на стебельках.Что мне делать в утра этиС книгой пасмурной в руках?Что бумажные страницы,Если нынче я могуБожьей грамоте учитьсяНа нескошенном лугу?Тайной азбукой цветеньяРаскрывается трава…Вот еще, еще мгновенье –И пойму ее слова!
«Кто в земном хозяйстве лишний?..»
Кто в земном хозяйстве лишний?..Посмотри, – на гладь рекиОт шатра цветущей вишниОблетают лепестки.И плывет вода густая,Унося вишневый цвет,Не жалеет, заметаяНавсегда прозрачный след…Но в воде полощет иваЗеленеющий платок –И считает терпеливоКаждый легкий лепесток.
«Передо мною всё богатство дня…»
Передо мною всё богатство дня –Земля и лес, обрывы, травы, пчелы, –Они тепло струятся сквозь меня,Душа от них становится тяжелой.Когда ж еще, лучиста и тиха,В нее звезда вечерняя упала –То ракушкой душа ее всосала,Обволокла жемчужиной стиха.