Город, где ничего не случается

Калько Анастасия Александровна

Чиновник раздраженно посматривал на Нику, терпеливо ожидая, когда некстати явившаяся петербурженка уйдет, но Орлова теперь не спешила покинуть ферму. Она хорошо понимала, почему этот вальяжный и надменный субъект со взглядом, в котором читалось "а мне все до лампочки, имею право, выполняю служебные обязанности!" и десяткой казенных фраз в лексиконе так недоволен ее приездом. Наверное, эта спешка с описью имущества Кротовых имела некий сомнительный оттенок, и парень понимал, что, если об этом напишут на развороте "Невского Телескопа" "Журналистское расследование", и на его начальство посыплются шишки, "крайним" сделают его.

– Ну а что вы, чисто по-человечески, скажете по этому поводу?
– подступила к нему Вероника.
–

Разве обязательно так поспешно являться в дом, где несколько часов назад, - она понизила голос, - произошла такая трагедия?

Чиновник окончательно спал с лица, оказавшись между Сциллой и Харибдой. Или его выведут в статье кем-то вроде Души Бумажной из "Снежной Сказки", или опять же начальство намылит ему шею за "неправильный" ответ.

Ника терпеливо ждала. Федор и Анжела украдкой наблюдали за ее противостоянием с приставом: кто кого? Вдова все еще сидела, поникшая в своем горе, плечи вздрагивали.

– Знаете, что, дамочка!
– отступил от официального тона пристав.
– Вы, видно, привыкли любые двери ногой открывать? Так вот, отвечу вам в духе американского кино: ноу комментс! Я не на исповеди, чтобы душу перед вами выворачивать. Кстати, вы-то сами оперативненько так сюда подгребли, горячую тему нарыть, да?
– он хотел поскорее выскочить с веранды, чтобы оставить последнее слово за собой. Но эффектный выход испортила дверная ручка. Она разболталась в креплениях, прокручивалась и, пока пристав, чертыхаясь под нос, вертел ее туда-сюда, Вероника вполголоса ответила:

У каждого - своя работа: у меня - собирать и обрабатывать информацию, у вас - описывать и изымать имущество. Каждый выбирает по себе!

Дверь наконец распахнулась так резко, что раскрасневшийся чиновник чуть не кувыркнулся в коридор. Зло стрельнув глазами на Веронику, он скрылся.

– Да пошел ты, - прошептала ему вслед Анжела.
– Чмо!

– Урод, - добавил Федор.

Вероника хотела продолжить разговор с хозяйкой дома и побеседовать отдельно с детьми, но тут из коридора донеслись возбужденные голоса и с удвоенной силой затопотали туда-сюда форменные ботинки.

– Ты его не трогал? Не залапал?

– Что там может быть?

– Эк скотчем обкрутили, небось, две катушки извели!

– Что там у вас?

– Вот, взгляните. Полки освобождали, а тут!..

– Так, ничего тут не трогайте, я сам позвоню в управление. Спиной чую, это уже не наша компетенция.

– Так точно.

– Кладовку шмонают, - шмыгнул носом Федор, - простыни трясут. А что они там нашли-то?

– Иди, сам у них спроси, - буркнула сестра и придвинулась поближе к матери.

Вероника ощутила, как на этой добротной веранде витает дух крушения, развала. Еще недавно это был уютный дом, построенный старательно и с любовью. Обстановка немного старомодная, новых вещей очень мало, но все ухоженное, опрятное, добротное, нигде ни пылинки. Основательный дом, где жила дружная семья с устоявшимся укладом, может, даже традициями. Когда же зашаталась эта крепко сбитая постройка? Далеко не вчера... И хотя вышедшее из-за туч робкое июньское предвечернее солнце деликатно скользило своими лучами по обоям с узором "кирпичиком", вазе с ромашками на столе, коврикам "пэчворк" и картинам, изображающим времена года на стенах, все равно чувствовалось, что над этим домом сгустились тяжелые тучи и здесь уже никогда ничего не будет так, как прежде...

В помещение заглянул недавний Никин оппонент и негромко обратился к вдове Кротова:

– Наталья Михайловна, можно вас на минуточку?

– Да-да, сейчас, - хозяйка обеспокоенно покачала головой, промокнула глаза измятым в волнении, но безупречно чистым платочком и поспешно вышла.

Вероника осталась наедине с детьми Василия Кротова. Нужно было завести разговор с Анжелой и постараться вывести его на нужную тему, и она уже даже знала, как лучше это сделать, чтобы вызвать юную Кротову на откровенность. Но что-то

мешало Орловой. Не могла она сейчас задать девушке, только что потерявшей отца и напуганной приездом приставов и их возней в доме вопрос вроде "Бывала ли ты в "Онего" и если да - то когда и с кем?". Тогда получится, что прав этот хамовитый чинуша, у которого в тридцать лет уже живот в китель не помещается: ей лишь бы только раздобыть сенсацию любым путем, не гнушаясь ничем. Но с другой стороны, Ника понимала, что семья Василия Кротова попала в серьезную переделку и просто так их не оставят в покое. Они ни в чем не виноваты, но волей случая оказались втянуты в чужую игру и не знают, откуда и за что на них обрушились дождем все эти злоключения и как выбраться из этого водоворота. И ей тоже надо выяснить, кто и почему затеял страшную игру, где вместо пешек - живые люди. Вероника вспомнила сцену шахматной партии из первого фильма о Гарри Поттере. Этот момент всегда заставлял ее поежиться, нажать на кнопку паузы и выйти на балкон, покурить. А здесь все происходит не на экране, а в реальности; кто-то на самом деле вздумал походя играть людьми, калеча и круша их жизнь. И нужно поскорее узнать, кому это понадобилось, и остановить этот маховик или хотя бы вывести из-под его разящих ударов вдову и детей фермера.

Пауза затягивалась, и Анжела заговорила первой.

– Вы ведь были вчера в парке?
– сказала она.
– Моя школьная подруга работает в полиции, она вас узнала.

– Да, была, - ответила Ника.
– Возвращалась из "Рассвета", увидела полицейские машины и пошла за ними, узнать, что произошло.

Анжела помолчала, рассматривая свои руки с коротко остриженными ногтями доярки. На них еще оставались следы клея для накладных ногтей.

– Для папы ферма была всем, - сказала девушка после паузы.
– Ему нравилось работать на земле, жить своим трудом, собирать урожай. А сейчас, ну... Ну, не те времена, что при нем. Он все думал, что человек человеку - друг. А сейчас все наоборот, человек человеку, блин, волк: или ты, или тебя.

Вероника знала это очень давно и хорошо и от души пожалела идеалиста Василия. Да, с такими взглядами не стоило и пробовать преуспеть в бизнесе. Человек, играющий честно и ожидающий того же и от других, в современном бизнесе станет белой вороной. А участь белой вороны в стае, как правило, незавидна и трагична.

– Да еще коровы заболели, ветеринар сказал, что этот вирусняк лет десять назад где-то на Кубани был, в одной из станиц, и непонятно, откуда он взялся здесь, - подал голос Федор.
– С ним тогда вроде справились, больше его нигде не было. Как он с Кубани сюда попал? Мы их лечили, выхаживали, но только половину спасли. Да и те доиться почти перестали, и быки, ну...
– парень смущенно взглянул на петербурженку.
– В общем, и телят в этом году не было. Как отравил их кто. А знаете, что?
– припомнил парень.
– Когда батя сказал, что завтра ветврач приедет, больных коров смотреть, из коровника поилка пропала, и с концами. Я вот, как бы, думаю: наверное, эту заразу туда подлили, а поилку потом, по ходу, свистнули, чтобы и следов не осталось. Это кто-то из своих накрысил, больше некому. Батя на лето брал сезонных рабочих, с мая по сентябрь, а остальное время на ферме были только мы, ну, и трое постоянных помощников.

– А когда заболели коровы?
– спросила Вероника.

– В марте, - ответила Анжела.
– А поилка пропала в начале апреля. У меня как раз днюха была, а никто и не вспомнил...
– она покраснела.
– Ну... Я не в том смысле, что жалею об этом. Просто так совпало, с утра обнаружили, что один из быков совсем плохой, и три коровы сразу заболели, не до того было.

– А что за постоянные помощники живут на ферме?

– Тетя Стеша, наша крестная, доярка, - стала перечислять Анжела.
– Сторож, Афоня, он раньше в лесничестве работал, сейчас - на пенсии, и его жена, тетя Клава, она садом и огородом занимается.