Государство и культура в СССР: от Хрущева до Горбачева. Монография
Шрифт:
опубликованных в последние годы пьес, с которыми мы познакомились, только одна
оказалась приемлемой для постановки в театре. Таким образом, вместо того, чтобы за-
ниматься формированием репертуара театров на основе готовых пьес, репертуарный
отдел фактически выполняет функцию ре-пертуарно-редакционной коллегии, работает
с авторами, привлекает их к работе с театрами, занимается редактурой и доработкой
пьес. Но мы не располагаем для этого необходимым
сотрудников, а поэтому эта работа осложнена»83. Далее начальник отдела говорила о
правильности подхода, при котором органы управления культурой должны не только
запрещать спорные произведения, но и участвовать в их доработке: «Возвращаясь к
недавнему прошлому, мы можем вспомнить, сколько сомнений у нас вызывали такие
теперь бесспорные пьесы ведущих мастеров, как «Революционный этюд» Михаила
Шатрова, даже «Молва» Афанасия Салынского. Однако доработка в процессе
репетиций, четкая расстановка акцентов режиссурой, при участии сотрудников Главка,
дали хорошие результаты. Все это говорит о том, что, наверно, было бы неправильно
использовать административные меры запретов в случаях, когда пьесы не совсем
совершенны, за исключением тех случаев, когда в них есть идеологические просчеты,
антиху-дожественность»84.
Таким образом, министерства и управления культуры могли запретить постановку
на любом этапе ее подготовки, на практике же чаще запрещались уже готовые
спектакли. Следует сказать, что во второй половине 1960-х - первой половине 1980-х гг.
существовала особая процедура сдачи и приема спектаклей и концертных программ
специально создаваемым комиссиям по приему. Время так называемых «общественных
просмотров», представлявших собой генеральные прогоны, когда реакция доб-
рожелательно настроенного зрительного зала становилась решающим оценочным
фактором значимости спектакля, прошло. Их сменили «закрытые» показы, к которым
привлекались, как правило, представители партийных и комсомольских органов (в
особых случаях даже сотрудники отдела культуры ЦК КПСС или ЦК ВЛКСМ),
общественных организаций, творческих союзов, Комитета по Ленинским и
Государственным премиям, представители прессы и телевидения85. Позднее, в начале
1980-х гг., публичные генеральные репетиции и прогоны были вовсе отменены, а
приемные комиссии начали запрещать идейно-сомнительные спектакли еще до
премьерных показов, прогнозируя реакцию зрителей.
Кроме того, в 1970 г. была введена новая для городских управлений культуры форма
приема спектаклей - составление актов, анализ которых
большинство замечаний в ходе предварительного просмотра имело зачастую в своей
основе претензии отнюдь не идеологического, а сугубо профессионального характера -
собственно к режиссерским решениям, декорациям, костюмам, игре исполнителей.
Однако в рамках партийных собраний чиновники министерств и сотрудники
управлений культуры неоднократно «призывали» сами себя к большей
принципиальности в приеме постановок. Так, например, в октябре 1969 г. на
партийном собрании ГУК обсуждался вопрос, какими должны быть основные
критерии приемки театральных спектаклей. Вот что говорилось в одном из высту-
плений: «Необходимо еще и еще раз проанализировать нашу работу по приему
спектаклей. Назрела настоятельная необходимость проводить предварительные
67
просмотры репетиционной работы в составе нескольких работников Управления, а не
только инспекторов-кураторов. Обсуждение последних принятых спектаклей приводят
к выводу, что инспекторам театров надо не только проводить театроведческий анализ,
но, прежде всего, давать идеологическую и политическую оценку»86.
Во многом итоги приема спектакля зависели от состава принимающей комиссии.
Анализируя документы по приему спектаклей московских театров, приходится
признать, что претензии к идейному содержанию готовых спектаклей возникали чаще
всего тогда, когда в просмотрах участвовали представители отдела культуры МГК.
Любопытно в этом отношении выступление начальника отдела театров ГУК Т. Е.
Листовой на партийном собрании управления в июне 1983 г.: «К сожалению, мы, как
правило, приходим только за пять дней до сдачи готового уже спектакля. Проблема в
том, что уровень авторитета и профессионализма сотрудников не всегда соответствует,
поэтому часто мы идем на поводу у театров, а затем возникают вопросы с МГК и
Моссоветом»87. То, обстоятельство, что у ГУК и отдела культуры МГК было зачастую
разное видение возможности приема постановок, подтверждает и выступление на этом
же собрании заведующего отделом культуры МГК И. А. Глинского: «Несомненно,
должен быть индивидуальный подход к художникам, с правильной партийной
позицией, не потакать капризам в сомнительном самовыражении, особенно в классике.
Пример
могу привести. Поддерживают желание - прихоть театра, вопреки всем
нерекомендациям Главк принял, разрешил в угоду режиссеру постановку спектакля