Грезы о любви
Шрифт:
Нейлин опустил голову, чувствуя, как внутри поднимается горячая волна ненависти. Ненависти к себе. Ликаны не могли превращаться, пока не совершат убийство. Одна отнятая жизнь — и волчья суть внутри проснется. Навсегда.
— Ты хочешь, чтобы я всю жизнь прятался? — упрямо вскинул голову Нейлин. — Всю войну? Когда ты, и генерал Рисанэ, и Эстель, и многие другие будете умирать за Лес, а я? Стоять в стороне? Ты правда думаешь, что я позволю тебе рисковать?
— Нейлин…
— Я убью, чтобы спасти тебя или Эстель! Или любого другого эльфа Рассветного Леса!
— Нейлин, — устало позвал его отец.
Нейлин разом замолчал.
— Я верю в тебя и люблю. Я понимаю, что не смогу вечно защищать тебя и оберегать от опасностей, но сегодня… сегодня ты останешься в поместье. Ты понял?
— Да, — опустив голову, ответил
Спустя день лорд Нарель Миратэ собрал отряд добровольцев, с которым выдвинулся в указанную генералом точку.
Глава 6. Сила магии
Озерная долина располагалась на северо-востоке Рассветного Леса. Скрытая древней магией эльфов, она была недоступна взору чужаков. Это был огромный город, построенный в долине с несколькими десятками озер. Одни были маленькие, другие — большие; одни — обычные, другие — волшебные; одни прятались от чужих глаз, другие — сами находили эльфов. Это была магия и жизнь, существующая в причудливом симбиозе. Даже прожившие многие века в Озерной долине маги не могли разгадать все ее тайны. Но для непосвященных это было чудесное место, полное прекрасных видов и чарующей атмосферы. Подвесные мосты — легкие, слово невесомые, сотканные из тончайшей паутины, — блестящая гладь сотни озер, сияющие крыши домов и тихие трели птиц — Озерная долина была гордостью Рассветного Леса и его величайшей жемчужиной, поэтому и охранялась она очень строго. Чужакам не было пути в нее, и даже светлых эльфов пускали неохотно. Постоянно в Озерной долине проживало большинство магов Рассветного Леса, историки и архивариусы — это была колыбель знаний, — а также их ученики и семьи. Остальные эльфы могли приехать лишь по приглашению или личному распоряжению короля. Линэль, как маг, чувствовала, какая могущественная защита окружает долину. Чтобы попасть в нее, необходимо было преодолеть границу из нескольких магических куполов и стражников, которые пропускали посторонних в строго определенное время. Принцессе, в отличие от простых подданных, было известно, что защита Озерной долины строится на древних рунных камнях, ключи-заклинания от которых известны лишь главе стражников в самой долине, наблюдающему за тенями (в других королевствах эту должность называли главой разведки) и, естественно, королю с кронпринцем. Такой высокий уровень защиты обеспечивал сохранность «жемчужины Рассветного Леса», но немного раздражал Линэль: она любила свободу во всем, а тут без разрешения было не прийти, не уйти!
Омраченная этой мыслью, она вздохнула.
— Что тревожит тебя, любовь моя? — пропел своим мелодичным голосом Вэил и коснулся поцелуем обнаженного плеча.
— Мелочи, недостойные моего внимания, — с кокетливой улыбкой ответила Линэль, пробегаясь пальчиками по груди любовника. Тот, на радость принцессы, оставил высокопарный тон и перешел к занятию менее возвышенному, но более приятному.
Будучи дочерью короля и первой красавицей Рассветного Леса, Линэль никогда не была скромницей. Как только ей исполнилось четырнадцать весен и она расцвела, став притягивать мужские взгляды, в ее постели побывало немало умелых любовников. Линэль никогда не отказывала себе в удовольствии — горячая кровь Феланэ, рода ее матери, одарила ее страстным темпераментом, который лишь подстегивал юный возраст, присущая ему ветреность и высокое положение, порождающее вседозволенность. Однако принцесса, в отличие от своего брата-близнеца, все же была более разборчива в связях. Как бы не было лояльно общество светлых эльфов (по сравнению с людским), оно больше порицало девушек, чем юношей. К тому же, Линэль достаточно высоко себя ценила, чтобы удостаивать своей милостью любое смазливое личико.
С Вэилом Альрэнэ она познакомилась уже в Озерной долине и благодаря брату довольно быстро сошлась с ним. Лидэль в то время пытался охмурить кузину Вэила, Вильен Альрэнэ, и Линэль решила помочь ему, познакомившись поближе с молодым эльфом. Он был довольно гордым и неприступным и успел серьезно задеть принцессу — он любил дух соперничества и в начале обучения постоянно всех задирал, — но ради брата Линэль решила сыграть в скромность, и довольно скоро Лидэль получил нужные сведения, а его сестра — умелого любовника. Вэил, несмотря на всю внешнюю задиристость, оказался так же, как и все остальные, подвержен чарам принцессы и скоро влюбился
— Тебе не кажется, что наша жизнь наконец-то стала спокойной и размеренной? — задумчиво поинтересовалось Линэль, когда после они лежали на развороченной постели и, тяжело дыша, наслаждались вечерней тишиной.
— Что я слышу: неужели первая бунтарка Озерной долины рада покою? — насмешливо переспросил Вэил, приподнимаясь и опираясь на локте. Его короткие светлые волосы — он и в этом выделялся — качнулись в такт движению.
— Кто сказал, что я рада? Но что делать… — она потянулась, вызвав огонь в серых глазах любовника. Эта жадность была еще одним пунктиком в список причин, почему он когда-то раздражал ее.
— Устроить что-нибудь… веселое.
— Есть идеи? — Линэль резко села и запустила руку в растрепанные серебристые волосы — ее гордость и признак королевской крови — еще одно подтверждение того, что она особенная.
— Естественно, есть!
— Ха, неужели твоя голова занята хоть чем-нибудь, что не касается грядущего экзамена от наставника?
— Я и так знаю, что нам приготовил старик, — хвастливо заявил Вэил: его отец, лорд Вирен Альрэнэ был главным магом Озерной долины и их наставником. — Так что я буду первым. Как и всегда.
— Это мы посмотрим, — поспорила Линэль.
— Посмотрим? Малышка, когда ты выигрывала у меня дуэль? Ни-ког-да.
— А если в этот раз я тебя удивлю? — кокетливо взмахнув ресницами, рассмеялась принцесса, мысленно отмечая, что в этот раз наставник решил устроить магические дуэли.
— Ты удивляешь меня каждый раз, — прошептал Вэил, целуя ключицы. — Но только не в магии.
— Не веришь в меня?
— Верю в себя.
— Это вызов.
— Принимаешь?
— Безусловно.
Она протянула ему руку, он, хмыкнув, пожал ее.
— На что спорим?
— А что бы ты хотел получить от меня? — она качнула плечами, отчего взгляд Вэила прикипел к ее обнаженной груди. И все же он справился с естественным порывом и сглотнув ответил:
— Желание. По-моему, это честно.
Линэль помедлила, но под насмешливым взглядом любовника, кивнула, соглашаясь:
— Честно.
— Тогда по рукам. Ты пожалеешь, моя малышка, — пообещал он, целуя ее мягкую, никогда не знавшую труда ладонь. — Но ты ведь любишь рисковать.
— Сказал эльф, что лег в постель с юной принцессой.
— Она сама меня заманила.
Линэль рассмеялась, хотя это была чистая правда.
— Его величество не будет разбираться, поверь. К тому же, все зависит от точки зрения.
— Правда ли? — голос Вэила был полон веселья, но в серых глазах промелькнул огонек тревоги.
— Правда, — прошептала она, гладя его по подбородку. — Отец меня любит… А я могу сказать, что ты соблазнил меня, воспользовавшись моей неопытностью, лишил невинности…
— Я? — возмутился Вэил.
— Шш, — Линэль приложила пальчик к его губам. — А потом разбил мне сердце. Поверь, тебя казнят быстрее, чем я успею договорить. Так что… не в твоих интересах трепать языком. По крайней мере, вне постели, — усмехнулась она и утянула его в глубокий страстный поцелуй.
Легкий ветерок мерно колыхал кроны деревьев, а по голубому небу медленно ползли огромные пушистые облака. Они были похожи на взбитые сливки — лакомство, которое Нейлину довелось попробовать в свой единственный визит в столицу. Их сладость могла сравниться разве что с мыслями о Линэль. Прекрасная и далекая принцесса все чаще приходила юному полуэльфу во снах, все чаще он грезил о ней даже наяву. Если бы не тревога за уехавшего отца, Нейлин бы посвятил весь день мечтам о возлюбленной, покорившей его сердце. Мысли о ней были одновременно сладки и горьки. Любовь окрыляла его, но она же причиняла боль. Он прекрасно понимал, что никогда не будет вместе с той, что полюбил с первого взгляда: она была принцессой, красивой и такой же недоступной, а он — полуликаном, бастардом и чудовищем. Такие как он не должны были жить в Рассветном Лесу и влюбляться в эльфийских дев. Но Свет уже озарил его сердце этим сильнейшим чувством, и Нейлину оставалось лишь мечтать о Линэль.