Грезы о любви
Шрифт:
Вот не зря Нарель, отправляя сына в столицу, испытывал смутную тревогу. Не в орках, ох не в орках было дело.
Когда Нейлин, коротко отчитавшись о визите к королю, сообщил отцу о предстоящей женитьбе, Нарель сел там же, где стоял — прямо на письменный стол.
— Что? — охрипшим голосом переспросил он, моля Свет, чтобы это оказалось сном или шуткой. Но шутить на такую серьезную тему Нейлин бы не стал, а в нахождении его в суровой реальности, а не в сладких грезах его убеждали жесткие корешки книг, упирающиеся в поясницу.
— Нейлин, это невозможно! — он шагнул вперед и схватил сына за плечи. — Нейлин,
— Возможно, — угрюмо повторил юноша. — Мы с Линэль любим друг друга и скоро поженимся.
— Его величество никогда этого не допустит.
— Допустит.
— Нет.
В разгар ссоры прилетел гонец из столицы. Нарель резко сдернул привязанное к лапе ястреба письмо и отпустил птицу на волю. Сломав королевскую печать, он пробежался глазами по письму. В нем король уведомлял лорда Миратэ об удовлетворении его прошения и о назначении свадьбы принцессы Линэль и лорда Нейлина Миратэ. В конце приносились поздравления. Все было сухо, официально и безэмоционально, тогда как внутри Нареля бушевала буря чувств. Он все больше и больше склонялся к версии, что это всего лишь дурной сон.
— Нейлин, скажи мне, ты ее любишь? — тихо спросил обессиленный Нарель.
Юноша кивнул, искоса смотря на отца.
— А принцесса тебя?
— Да.
Нарель тяжело вздохнул и вновь прислонился к столешнице.
— Ты совершенно не умеешь врать, Нейлин.
— Я сказал тебе все, что считал нужным.
Серо-зеленые глаза отца смотрели с тревогой, и Нейлину было не по себе от всей этой лжи.
— Скажи мне честно, во что ты ввязался?
— Ни во что.
— Нейлин, малыш, ты совершаешь ошибку. Ты будешь несчастен.
— Мне нечего тебе больше сказать, — упрямо поджав губы, повторил он.
Пожалуй, за все двадцать лет совместной жизни кабинет его величества ни разу не подвергался такому разрушающему звуковому воздействию. Попросту говоря — скандалу.
— Ты обезумел, Лестер?! Выдать собственную дочь за ликана?! За безродного мальчишку?!
— Он уже не безродный. Лорд Нейлин Миратэ, доверенное лицо генерала Селона, воин на северной границе и командир патрулей.
Поймав удивленный взгляд супруги, король коротко усмехнулся:
— Я знаю о происходящем на границе и о своих подданных больше, чем все думают.
— Слова не изменят сути. Ты продаешь собственную дочь ликану. Ты осознаешь это? Что выгодного ты нашел в этой партии, что обрекаешь нашу Линэль на страдания.
— Она любит его.
Алеста замерла и в следующее мгновение рассмеялась.
— Что? Любит? — обернувшись, поинтересовалась она и подошла к мужу. — Ты себя слышишь? Линэль. Любит. Нейлина?
Она вновь рассмеялась. Лестер вовсе не разделял ее веселья: по правде говоря, он предпочел бы закончить с дипломатической перепиской и отправиться спать. Он и так волновался за дочь, отправившуюся в Озерную долину, и ему совершенно не хотелось выслушивать необоснованные упреки жены. Но верный своим принципам он продолжил разговор.
— Да, любит. Она сама об этом мне сказала.
Смех Алесты стал похож на истеричный. Наконец королева успокоилась, хотя грудь ее до сих пор вздрагивала.
— Линэль не любит Нейлина, она лжет тебе.
Лестер внимательно разглядывал письма перед собой, потом медленно отодвинул их и откинулся на спинку кресла. Он не хотел производить впечатление на супругу, просто устал. Хотелось спать.
— Я доверяю своим близким, поэтому для меня и твое, и ее
— Иными словами, ты веришь ей?
— Я уже ответил на твое обвинение.
— Хорошо, ты веришь ей. Но напоминаю тебе, что вне зависимости от чувств нашей дочери, которые я, безусловно, уважаю, ее брак остается невозможным.
— Не вижу ничего невозможного.
— Ее избранник — ликан, бастард. Пусть Миратэ хоть трижды признает его своим сыном, позора нашей дочери это не уменьшит.
— Не вижу никакого позора.
— Увиливаешь, Лестер.
Король вздохнул и прямо посмотрел на жену.
— Я понимаю, что с точки зрения столичного общества будущий супруг Линэль не вызывает одобрения, однако весь остальной Рассветный Лес лишь порадуется за счастливый брак принцессы.
— Он неподходящая для нее партия!
— Я поклялся себе, что мои дети выйдут замуж и женятся по любви. Я приму любой выбор Линэль.
— Лестер, она принцесса, она не может выбирать!
— Хватит! — не сдержался король. Он не повысил голос, однако от него повеяло таким холодом, что Алеста замолчала. — Я не собираюсь потакать этим недостойным, сложившимся еще при Лисэне и так поддерживаемые при моем отце традиции браков по расчету. Я не буду продавать собственных детей. И сделаю все возможное, чтобы знатные роды изжили из себя это.
Поняв, что мужа не переубедить, Алеста отступила и, пожелав светлой ночи, удалилась. Внутри нее все клокотало от злости. Эта маленькая дрянь ее провела, а теперь опозорит на весь Рассветный Лес! А Лестер ей верит! Она всегда говорила, что он недостаточно строг к детям, и вот во что его «любовь» привела! И как она могла поверить слезам этой несносной девчонки?! Она столько сил приложила, чтобы добиться всего в жизни, чтобы ее дети приблизились к короне, стали уважаемы, а они? Ловэль — совершенная бездарность, неамбициозный мямля! Линэль оказалась слишком строптивой и наглой! Ничего, она еще поймет, что женщине нельзя быть такой грубой (на ум непрошено пришла мысль об Астере, но ее Алеста быстро отогнала). Осталась лишь одна надежда — Лидэль. Ее первый и самый лучший ребенок. Он был достоин всего… достоин короны!
Король Рассветного Леса был не единственным, на кого обрушилось женское недовольство грядущей свадьбой. Если отец Нейлина хоть и был не рад (но почему?!), однако отреагировал достаточно сдержанно, то Эстель сразу высказала все, что думала по этому поводу.
— Жениться на Линэль?! Да большей глупости ты и за всю жизнь не смог бы совершить!
Нейлин устало прикрыл глаза: он и сам долго не мог поверить в то, что произошло. Хорошо, что от столицы до дома дорога неблизкая — он успел прийти в себя. Когда принцесса… Линэль только озвучила свое предложение, он потерял дар речи. Это было невероятно! Безумно! Он словно находился во сне. Но все равно у него не было и мысли отказать. Он сразу же поверил Линэль — да и как можно не верить ей — и забеспокоился. Зачем ей понадобилось это? Но раз ей нужно, значит он согласится. Да и не мог он ей отказать. И пусть брак их будет фиктивный (на реальный Нейлину и в голову не приходило рассчитывать), но его обязанности по защите и заботе о ней с него никто не снимал. Так что он продолжал всем повторять, что они любят друг друга, и хранить ее тайну. Было тяжело: врать отцу, врать Эстель. Но ради Линэль…