Грезы о любви

Котова Дарья

— Нейлин?

— Прости, задумался. Что ты говорила?

Эстель фыркнула и поправила темное грубое платье — в нем она ходила, когда работала в гарнизоне. Скрученные в пучок на затылке непослушные волосы все же распустились и упали вьющейся карамельной волной. Эстель рухнула на стул, уронив голову на руки.

— Нейлин, скажи, что ты пошутил.

— Я серьезен.

— Но это ведь невозможно! — простонала девушка.

— Что я мог заинтересовать Линэль? — грустно и понимающе поинтересовался Нейлин. Эстель тут же прикусила язык.

— Нет, конечно. Вернее,

ты замечательный, и любая эльфийка была бы рада стать твоей женой — более любящего, нежного и заботливого эльфа сложно представить, можешь поверить мне, как женщине. Но Линэль… она ведь совсем другая. Она ценит лишь внешний лоск, а не внутреннюю суть. Она не сможет увидеть тебя настоящего и полюбить. Я не верю в ее чувства, о которых ты заявляешь, и поэтому беспокоюсь о тебе. Она использует тебя.

Эстель поднялась и подошла к другу, взяв его ладони в свои. С ней было тяжелее: отец не стал настаивать и просто принял. А вот названная сестра Нейлина была настойчива. И слишком, слишком проницательна.

— Эстель, — он осторожно высвободил ладони, — я прошу тебя доверять мне.

— Тебе я доверяю, я не доверяю Линэль. Отмени свадьбу и беги от нее, пока не поздно.

— Эстель…

— Она презирает тебя! Ты ведь помнишь, как они с Лидэлем оскорбляли тебя, унижали. Эта избалованная парочка не может никого любить, их кровь холодна. Ты разобьешь себе сердце, связавшись с этой…

— Ты не понимаешь! — вскричал Нейлин отчаянно.

— Эта ледяная кукла тебя не любит!

Не выдержав оскорблений любимой, он вылетел из комнаты целителей, промчался через двор, едва замечая приветственные крики бойцов, и, оказавшись наконец в лесу, в прыжке превратился. На землю приземлились вытянутые, похожие на волчьи, лапы. В раздувавшиеся от гнева ноздри ударил запах хвои, листвы и сырости. Хотелось хоть на несколько часов сбежать от всех этих разговоров и ссор. Почему самое светлое событие в его жизни все воспринимают как что-то ужасное? Волк внутри него выл от злости: он хотел защитить свою самку, не мог смириться с предательством стаи. Усилием воли Нейлин подавил эти звериные мысли и просто отдался свободе леса.

Он пришел в поместье Рисанэ к полудню следующего дня — до него было ближе, чем до дома, да и оставленного в гарнизоне коня надо было забрать.

Внутри его словно уже ждали тетя Авелис и Арис. Мальчик читал какую-то книгу, валяясь прямо на ковре на полу, а леди Рисанэ вышивала платок, напевая себе под нос.

— Эстель сказала, что ты женишься на кузине Линэль. Это правда? — тут же подскочил Арис, едва завидев в дверях мокрого (утром попал под дождь) Нейлина.

— Да.

— Круто! Ну ты храбрый. Папа говорит, что жениться очень страшно.

Невольно Нейлин рассмеялся, ему вторила Авелис. Она встала и, легкой неземной походкой подойдя к нему, осторожно обняла.

— Мы так за тебя рады. Пусть брак твой будет счастлив.

— Спасибо, Авелис, — искренне поблагодарил он, едва сдерживая слезы.

* * *

Полумрак покоев королевы удачно скрывал все то, что не должно было появляться на свет. Алеста молча сидела в кресле,

и это видимое спокойствие давалось ей дорогой ценой.

— Думаю, ваше величество согласится, что нужны решительные меры, — произнесла фигура в тени.

— Признаться, я сейчас больше обеспокоена судьбой дочери.

— Это мелочь, не стоящего вашего внимания. Вы ведь понимаете, что значение имеет лишь ваш старший сын. Он вас не подведет.

— Не подведет, — уверенно подтвердила Алеста. — Никогда.

— Тогда сделаем то, что мы должны.

— Вы намекаете на…

— Да, именно.

— Мы ведь с вами уже обсуждали. Это… слишком.

— Вы боитесь гнева короля?

— Лестер убьет любого за подобное, но дело не в нем.

— Вам мешает совесть? Удивительно.

— Не смейте меня оскорблять!

— И в мыслях не было. Я лишь имел в виду, что вы выше этого. Разве такая эльфийка, как вы, будет подчиняться этим глупым законам?

— Мы живем по ним тысячелетия.

— То есть вы отказываетесь от нашей договоренности?

— Я вам ничего не обещала.

— Как и я вам. Что ж, тогда я сам буду действовать, но запомните, — он склонился к самому ее уху, — вы сама обрекли своих детей и свой род на забвение.

* * *

Несмотря на ровный ход лошади, Линэль изрядно покачивало в седле. Глаза слипались, и прямая спина принцессы держалась лишь на одной силе воли. Она едва не сверзилась вниз от счастья, когда впереди замаячили огни Листерэля — светлые эльфы не жгли факелов, вместо них они приманивали в плетенные сетки волшебных светлячков, которые радостно освещали улицы ночь. Во дворец Линэль уже вползала, мысленно проклиная все лестницы, что отделяли ее от покоев с заветной кроватью. Впрочем, ей сейчас подошел бы и диван в гостиной. После трех длинных коридоров она пришла к выводу, что согласна и на ковер. Вышедший из своих покоев Лидэль едва успел поймать падающую сестру.

Наверное, она все же заснула, потому что в следующее мгновение уже лежала на своей кровати — правда, поверх покрывала, — а сидящий рядом на коленях на полу Лидэль расстегивал ей декольте — это ее дорожное платье шнуровалось спереди.

— Пристаешь? — на вопрос сил хватило, а вот на смешок — нет.

— Дура, — выпалил Лидэль, промакивая ей губы и лоб водой. — Чтобы ты дышать могла.

Видя, что сестра пришла в себя, он стянул с нее сапоги и плащ, а потом вновь сел перед нею, взяв ее лицо в свои ладони.

— Линэль, что случилось? — он выглядел таким обеспокоенным и серьезным, что внезапно напомнил ей Лоренса. И правда, сейчас сходство между братьями буквально бросалось в глаза.

— Прошла испытание, — шепотом ответила она и самодовольно улыбнулась. — Вошла в анналы истории магии, как самая юная эльфийская волшебница.

Лидэль тяжело выдохнул и, усевшись прямо на пол у кровати, прикрыл глаза рукой.

— Ты меня испугала… Тебе что-нибудь нужно?

— Спать и выпить.

— Лучше бы поела, ты похожа на труп.