Грезы о любви

Котова Дарья

— Я не понимаю, о чем ты.

— О Лоренсе и Лидэле!

Линэль заметалась по комнате, стук ее каблучков заглушил дорогой ковер — в маминых покоях все было дорогое. Как и в их с Лидэлем. Но это сейчас неважно. Она не может признаться матери, что подслушала их разговор с отцом, но как без этого объяснить суть своих претензий?!

— Ты стравливаешь их! — повторила она, злясь все больше.

— Сядь, — приказала мама: в ней стало проклевываться недовольство. Однако Линэль, наверное, впервые в жизни не послушалась.

— Нет, я договорю, — она сама не узнала свой

голос: холодный и слишком взрослый. — Ты лжешь отцу, подставляя Лоренса. Подозреваю, что ты проделываешь это не только с отцом и уже давно.

Ухоженные ногти впились в обшивку кресла. Сапфировые глаза потемнели от гнева.

— Твои обвинения слишком серьезны, чтобы ты могла так легко трепать своим языком, Линэль. Только статус принцессы и моей дочери спасает тебя от гнева короны.

От удивления Линэль даже пару раз глупо моргнула, но боевой настрой ее не покинул, лишь перешел в злую одержимость.

— Я слышала ваш разговор с отцом вчера вечером, — с ледяной улыбкой произнесла она, наслаждаясь маминой реакцией. Та всегда хорошо держала себя в руках, но сейчас на мгновение она выдала себя: мускулы лица дрогнули. Однако она совладала с собой.

— И что?

— Я знаю, что ты солгала. Сколько раз ты так лгала? Ты хоть представляешь, что было бы, если бы отец поверил тебе? Ты оклеветала Лоренса!

— Только не говори, что он не заслужил, — тоном, которым леди ведут светскую беседу, заметила Алеста и вежливо улыбнулась обескураженной дочери.

— Ты даже не отрицаешь?

— А смысл? Твои вопли, конечно, неприятны, но больше частью лишь из-за столь явной демонстрации твоей невоспитанности.

— Неприятны? — с губ Линэль сорвался нервный смешок. — А если я пойду к отцу? С Лидэлем. Что будет, если мы поймаем тебя на лжи? Ты недостойна доверия отца! — выкрикнула она в лицо матери.

— Что ты так распереживалась из-за Лоренса? — все еще сдержанно поинтересовалась королева.

— Не из-за него, а из-за того, что… — она задохнулась. — Потому что теперь, оглядываясь в прошлое, я понимаю, что ты лгала не раз. Правда ведь?

— А тебе-то какая разница? — процедила Алеста. — Я всего лишь открывала глаза близким.

— Это… это неправильно! Ты бессердечное чудовище!

В повисшей тишине Линэль вдруг стало страшно. Мать смотрела в сторону, внимательно разглядывая вазу на столике.

— Предлагаю, сменить тему разговора, раз мы все равно не можем прийти к общему мнению. Что думаешь?

Она изящно протянула руку, указывая дочери на кресло. Поколебавшись, та села. Реакция матери, ее невероятное спокойствие, охладила пыл Линэль. Сейчас она уже не была уверена в верности своих слов.

— Молодец, — похвалила Алеста и вновь одаряя дочь своей дежурной вежливой улыбкой. — Поговорим о замужестве?

— О чем?! — вновь не сдержалась Линэль, вскакивая с кресла.

— О твоем замужестве. Ты уже достаточно взрослая. Я планировала устроить твой брак позже, но промедление может быть опасно, к тому же ты явно демонстрируешь готовность к замужеству.

И так как Линэль до сих пор находилась в шоке от услышанного, Алеста продолжила:

— У генерала

Рисанэ нет наследника. Моя сестра не смогла подарить ему сына, а дочь они выдадут замуж за Лоренса. Поэтому генерал объявил, что титул лорда Рисанэ наследует его племянник, Сатиэль. Сейчас он учится в Академии в Рестании, но через три года вернется. Однако пока Лоренс медлит с женитьбой, возрастают шансы, что Рисанэ передумает. Чтобы этого не произошло, следует поспешить. Сатиэль приедет в Рассветный Лес навестить дядю через два месяца. Там я вас и познакомлю. Он очень хорошая партия для тебя, я все обдумала. Род Рисанэ в последние века возвысился благодаря заслугам генерала, корона приблизила его к себе. Тебе будет почетно стать супругой лорда Рисанэ и подарить ему наследника. К тому же в роду матери Сатиэля было много магов, и ты сможешь передать детям свой дар…

— Но я не хочу замуж! — вскричала Линэль, не выдержав этого насквозь циничного монолога. Она словно была племенной кобылой, которую ее мама (мама!) пыталась выгодно продать для разведения.

— И все же ты выйдешь за Сатиэля.

— Нет! Отец говорил, что позволит мне самой выбрать мужа.

— Ты так уверена?

— Да-а… Да! Уверена, он и Лидэлю то же самое говорил! Ты не сможешь выдать меня замуж против моей воли. Я расскажу все отцу!

— Милая моя, ты просто не успеешь этого сделать, — голос матери был сладок, словно мед, вот только слова били наотмашь. — Поверь мне, если захочу выдать тебя замуж, я это сделаю, и даже отец тебе не поможет.

Они смотрели друг на друга. Мать и дочь. Такие разные, такие непохожие. Золотоволосая с сапфировыми глазами Алеста, урожденная Феланэ. И серебристоволосая с льдистыми глазами Линэль, прирожденная Леранэ. Раньше принцесса всегда думала, что они с мамой похожи, пусть не внешне, но сутью, характером, поведением. А сейчас… сейчас она чувствовала страх и боль. Но больше — страх. И ужас от того, что столько лет не замечала… что все так изменилось в один миг…

— Ты не смогла устроить свою жизнь, а теперь пытаешься сломать мою?

— О чем ты говоришь? — слова дочери зацепили ее за живое. — Я королева.

— Но ты несчастна. Ты нелюбима!

Миг — и маска величественной королевы разлетелась вдребезги. Алеста вскочила, лицо ее перекосило от ярости. Хлесткая пощечина обожгла щеку Линэль, голова безвольно дернулась в сторону, из глаз брызнули слезы.

— Раз ты не понимаешь слова, мне придется преподать тебе урок, — тихо и страшно произнесла королева. — Я выдам тебя замуж в этом году, ты не сможешь окончить обучение на мага и твой дар запечатают.

Линэль молчала. Голова ее так и была повернута, а плечи — опущены. Наконец она ответила, глотая слезы:

— Пожалуйста… мам…

— Нет, — отрезала Алеста.

— Мам! — Линэль рухнула на колени, хватая подол маминого платья и уже в открытую рыдая. — Пожа-алуйста, ма-ам, прошу! Я сделаю все! Все… все, что ты хоче-ешь!

— Обещаешь? — холодно спросила Алеста, даже не шевельнувшись.

Линэль мелко закивала, так и не подняв голову.

— Поднимись.

Она тут же встала, дрожа всем телом.