Хождение Восвояси
Шрифт:
Амулет Грома, идущий на добивание раскуроченной Мишани, завис в воздухе – то ли случайно, то ли услышав обращенные к нему слова. Не теряя инициативы, Нерояма сделал вежливый жест, указывая с почтением, какого от него нечасто удостаивался и тайсёгун, на сомнительного качества и количества подношение.
– Наше скромное общество осмеливается преподнести вам сей дар в знак приветствия и расположения…
Сундук изменил курс и медленно пошел на снижение. Нерояма подал еле уловимый сигнал, и кончики сведенных брусков заклубились синевой.
Лёлька приблизительно запомнила, до какой высоты взлетела сеть в прошлый раз, и теперь с замиранием сердца отсчитывала метры. Еще чуть-чуть… еще… еще… Есть!!!
Ловушка
Один из вееров, блестя драгоценными камнями и жемчугом, упал раскрытым рядом с детьми, вцепившимися в куст айвы. Сверху плюхнулась серебряная монета. И не успела Лёлька порадоваться, что в ее маленькие, но цепкие ручки небо послало один из самых могучих талисманов Вечных, с которым она теперь таких дел натворить сможет, ну и небольшие средства на случай побега, как со свистом рассекаемого воздуха сверху на них свалилось что-то огромное и горячее, всосало веер и денежку в себя, и взмыло вверх.
– Эй ты! Отдай! Отдай! Так нечестно!.. – нижняя губа девочки выпятилась и задрожала сама собой.
– Лё, – Ярик торопливо дернул ее за руку. – Лёка!
– Ну чего тебе?!
– Ты поняла?!
– Что?!
– На что клюёт амулет Грома!
– На что клю… – девочка замерла с открытым ртом, переварила открытие и рванула брата за рукав: – К вамаясьцам, скорее!
Не дожидаясь, пока первый попавшийся маг откопает себя из-под присыпавшей его земли, она навскидку определила, где у него, скорее всего, располагалось ухо, и мелодично промычала в ту область:
– Это я, светлоликая Мимасита! Чтобы вы опять полчаса не думали, кто это! Приманивайте его на деньги, драгоценности и артефакты!
– Деньги, драгоценности и артефакты? Откуда ты знаешь?
Из-под завала показалась лысая макушка со спутанными седыми волосами по бокам. Нерояма!
Глаза Извечного впились в Лёльку, словно клещи, и она нервно попятилась, бормоча про то, что она вовсе не княжна, а кочка, кочка, кочка, потому что таких грязных тучек не существовало даже во время грозы. К ее облегчению взор мага скользнул мимо, отыскивая коллег, и дело закипело. Через несколько минут всё содержимое поясов, за что на базаре можно было выручить хотя бы латунный мон, кроме кристальных брусков, лежало кучей в середине восстановленной солнцеграммы.
– Не соблаговолит ли многоуважаемый сундук… – воззвал к добивавшему гору амулету Кошамару, но не успел договорить – сундук уже мчался к их бюджетной сокровищнице на всех парах – не иначе, как соблаговолять.
"Вассё!" – и сеть взлетела, накрывая и запутывая амулет и доказывая в очередной раз, что жадность губит не только фраеров.
Наблюдала Лёлька, как вамаясьцы тянут неистово, но безвредно палящий молниями сундук, точно воздушный шарик, натужно сдвинув брови. И когда Яр толкнул ее в бок, вопрошая, что теперь делать, она потерянно пробормотала:
– А пень его знает, Ярка… Я уже ничего не понимаю. Если они его поймали, они ведь теперь его открывать станут? А мы же должны были этому, вроде, помешать?
– А Тихон что говорит?
– Тихон? Эй, Тихон, – девочка потянула обмякшего лягуха за лапу, но ответа не получила. Испугавшись, что с ним что-то случилось, а она даже не заметила, она дрожащими руками сняла его с шеи, положила на землю, затормошила,
– Да ядрёна ж балалайка!.. – прошипела она, точно одна из молний амулета Грома на излёте угодила в нее. – Яр, ты слышал?! Ты слышал?! Нет, ты не слышал, но ты сейчас услышишь! Ты представляешь?! Он требует, чтобы мы не дали открыть сундук! Представляешь?! Не дали! Открыть! На кой пень мы тогда его ловили, а?!
– Чтобы он не разнес весь город? – напомнил брат.
Девочка остыла и понурилась.
– Ну да… Но может, намекнуть ему, что меня звать не Адалет, а тебя – не Агафон?
– Это был риторический вопрос или экзистенциальный? – вспомнил Ярик любимую присказку молодого мага-хранителя. Лёлька тоже ее припомнила и поскучнела еще больше.
– Дурацкий, – кисло поджала она губы.
– А что бы на нашем месте сделали папа или мама? – тихо спросил мальчик. Княжна задумалась – но совсем недолго.
– Они пошли бы и помешали.
И, не дожидаясь новых вопросов, она осторожно повесила Тихона обратно на шею, взяла его за лапы одной рукой, чтобы не соскользнул, и протянула вторую брату.
Маги ковыляли по широкой дороге, посыпанной мелкой белой галькой, словно перепившая многоножка с дюжиной вывихов и тремя переломами по раскаленным ножам. Несмотря на выражение и выражения крайнего дискомфорта [265] , у лукоморцев проявившихся бы в новом пласте народного словообразования толщиной с дом, они продвигались вперед правильным кругом с задранными вверх руками. В сведенных пальцах были зажаты бруски, сияющие ослепительным бело-голубым светом. Из кончиков их тянулись тонкие синие молнии, сплетающиеся в сеть, под которой бился и метался амулет Грома. Иногда по сети пробегала багровая судорога, истончая молнии и плюясь искрами, и тогда ловцы замирали и вцеплялись в свои бруски обеими руками и едва не зубами, но несколько секунд спустя опасность проходила, и вся процессия двигалась дальше. Время от времени зеваки с жалобами и угрозами выбегали к дорожке, но увидев, что тарарам – дело Вечных и их учеников, прикусывали языки и, кланяясь, задним ходом ретировались на безопасное расстояние. "Видно, не первый раз колдуны местные тут чудят", – усмехнулась княжна. – "Или те, кто вмешивался в их дела, не доживал до следующего раза. Естественный отбор, как говорит мама".
265
"Ах, как ломит все суставы из-за этого сундука, просто выворачивает, ну что тут поделать!" "Ноги мои… больно… ей-же ей…"
Самым простым способом помешать открыть сундук, рассуждала Лёлька, было бы дать подножку одному из чародеев, но таким образом они рисковали изобрести своеобразный вечный двигатель: отпускание амулета, ловля, подножка, снова отпускание…
– Как ты думаешь, куда они его тащат? – шепотом, словно идущие впереди волшебники могли услышать, спросил у сестры Ярик. Та пожала плечами:
– Может, к себе в логово?
– В подвал-то? В двери не пройдет.
Девочка задумалась. А ведь и верно. Если только на подходе к своей штаб-квартире маги не изобретут способ протащить бунтующего и летающего пленника через стандартную вамаясьскую дверь, в которой и дядя Вася, старший брат папы, не бунтующий и не летающий, вышиб бы притолоку лбом и застрял плечами, этот вариант отпадает. Что остается тогда? Что-нибудь с широким… очень… входом… с высокими потолками… или вообще без крыши… а еще лучше – под открытым небом? Что-то вроде сада камней, или тренировочной площадки, или…