И уйти в закат
Шрифт:
— Я, в принципе, тоже, — многое из того, что мне удалось вспомнить, мне не нравилось, но, возможно, когда картина сложится целиком, все окажется не так плохо.
Или даже хуже, чем я могла бы ожидать.
Он погладил мою коленку.
— Хочешь, я сделаю тебе массаж?
— Наверное, не стоит.
— А что такого? — он отодвинулся от меня чуть дальше, снял с меня кеды и принялся массировать правую ступню. Это оказалось неожиданно приятно.
Или просто сработал контраст по сравнению с агентами ТАКС, которые относились ко мне, как к предмету
Я глотнула вина.
Может быть, зря я не сбежала отсюда с Реджи. Во внешнем мире все было бы проще — вот я, а вот агенты ТАКС, которые попробуют меня захватить, а вот еще куча опасностей, которые наверняка меня там подстерегают. Но там хотя бы было понятно, что делать, драться или бежать. По большей части, бежать.
А здесь все как-то слишком сложно. Негодяй он или обычный человек со своими достоинствами и недостатками? Заботится ли он о людях или просто использует их в своих целях? Скажем, эти чудесные исцеления. Занимается ли он ими только для того, чтобы привлечь и еще крепче удержать свою паству, или ему на самом деле не все равно?
— Ты — очень привлекательная молодая женщина, Роберта.
— Угу.
Он занялся второй ступней. По идее, сейчас я должна была расслабиться и просто получать удовольствие, но у меня не получалось. Размышления мне мешали.
А ведь он, наверное, сейчас переступает через себя. Ужин, экскурсия, вино, массаж… Уверена, что обычные его подкаты занимают куда меньше времени. Он просто говорит, и женщины выскакивают из трусиков, как пробка из той бутылки.
Откуда во мне столько цинизма? Это потому что я коп?
Он продолжал что-то там говорить, но я уже не слушала. Его литания стала белым шумом, фоном, таким же, как еле слышное гудение генераторов за постройками.
Я с ужасом ждала, что будет дальше. Что будет, если он решит не ограничиваться одним только массажем и перейдет к дальнейшим действиям. А мы тут все взрослые люди и знаем, что там может быть дальше.
Как человек, никогда не получавший отказа, отреагирует на то, что я его отошью? А смогу ли его отшить?
Черт побери, нужно было бежать с Реджи, какая же я дура… Он приходит за мной уже второй раз, а я тут выкобениваюсь, как…
Джеремайя наклонился и поцеловал мне коленку. По телу пробежала дрожь, но это наверняка была не та дрожь, которую он мог ожидать.
Она была вызвана отнюдь не возбуждением, но он расценил этот знак по-своему и его руки поползли выше.
— Джеремайя, — сказала я.
— Что?
Наверное, он хотел бы услышать что-то вроде: «Не останавливайся», но я сказала:
— Нет.
Он поднял голову.
— Нет?
— Прости. Я не готова.
— Конечно, — сказал он. — Я понимаю. И я готов ждать столько, сколько нужно.
Я попробовала почувствовать, была ли в его голосе фальшь. Действительно ли он готов ждать, или предпочел бы, чтобы все случилось прямо сейчас?
Осторожно высвободив ноги, я спустила их на пол и попыталась нащупать кеды. Один
— Наверное, мне лучше пойти к себе, — сказала я.
— Конечно, — он взял в ладонь мою правую руку и легко прикоснулся к ней губами. — Я все понимаю, Роберта. И я подожду.
— Договорились, — когда я встала с дивана, меня слегка качнуло, но я быстро восстановила равновесие. — Спокойной ночи, Джеремайя.
— Спокойной ночи, Роберта.
— С нетерпением буду ждать твою очередную проповедь.
Глава 27
— Приветики, девочка Бобби, — лицо клоуна расплылось в фирменной улыбке. Мы снова оказались в мотеле, мертвый Реджи с развороченной грудной клеткой все так же лежал на кровати, а пока меня не было, Пеннивайз принялся расписывать кровью стены. На экране большого телевизора он изобразил кровавый смайлик. — Останемся здесь или хочешь полетать со мной там, внизу? Сегодня здесь все для тебя. Впрочем, как и всегда.
— Как же ты мне надоел, — сказала я.
— А ведь нам предстоит провести вместе еще долгие годы, — сказал он. — Все оставшиеся годы твоей жизни, прежде чем ты исчезнешь окончательно. Почему же я не вижу энтузиазма на твоем лице, девочка Бобби?
Для того, чтобы создать человеку персональный ад, не требуется даже подвергать его пыткам. Достаточно повторять одно и то же действие бесконечное число раз. Одна и та же локация, один и тот же собеседник, один и тот же разговор. Сколько я так протяну? Поначалу мне казалось, что все это просто хиханьки-хаханьки, но последняя встреча с Пеннивайзом выявила недостаточную толщину и прочность моей брони.
Рано или поздно он найдет уязвимое место, и тогда я с ужасом буду ждать наступления каждой ночи.
Это проблему надо было решать, и как можно быстрее.
— Твой энтузиазм, должно быть, скрывается под слоем грима, — сказала я.
— Отчего же? Я полон радостного ожидания, девочка Бобби. С каждым разом ты будешь приходить сюда все слабее и слабее, и в конце концов я стану твоим полновластным хозяином и здесь, и там, и ты превратишься в мою послушную куклу, и станешь смешно дергаться, когда я буду дергать за ниточки. Пожалуй, я буду настаивать, чтобы ты называла меня «мой господин». Или лучше «ваше смешейшество»?
— Что-то ты сегодня особенно довольный, — заметила я.
— А как может быть иначе, глупая девочка Бобби? Ведь все идет по моему плану. Я уже побеждаю, хотя ты этого пока и не понимаешь.
— Похоже, ты знаешь чего-то, чего не знаю я.
— Конечно, слабая девочка Бобби, — сказал он. — Конечно, недальновидная девочка Бобби. Я знаю. Как мне не знать? Я знаю, знаю, знаю.
— Так расскажи мне, — предложила я. — Насладись своей победой. Раскрой свой гениальный коварный план.
— А и расскажу, — вдруг заявил он. А я-то думала, что он еще полчаса выпендриваться будет, а потом все равно толком ничего не скажет. — Но только если ты меня попросишь.