И всюду слышен шепот тьмы
Шрифт:
– Ну же, спускайся поживее.
Ворона каркнула еще раз на слова Матэуша, перебирая когтями, будто пританцовывая, но решив не гневить короля вампиров сорвалась с места, в полете подхватывая один из прекраснейших бутонов белой розы, и протягивая его в клюве Анне Де Кольбер, увлеченно читающей книгу до сего момента. Женщина рассмеялась, принимая подарок, ногтем указательного пальца пригладив в благодарность растрепавшиеся на груди перья птицы.
– Спасибо, сынок, смотрю, твое крыло уже зажило, получается все лучше, правда, дорогой?
Анна обратилась к супругу, не сводившему с семьи глубоких темно-зеленых
– Ты что-нибудь принес для меня, Беньямин? Новости?
– Позволь ему хотя бы обратиться сначала.
Нахмурилась Анна, пожурив супруга, отложив раскрытую книгу на стол, глядя, как ворона слетела с ее плеча, принимая облик парня. Беньямин Де Кольбер проигнорировал вопрос нетерпеливого короля вампиров, сначала взяв руки матушки в свои, целуя костяшки, взглянув в родные, такие же, как у него самого, глаза цвета каштанов.
– Как ты себя чувствуешь?
– Не волнуйся, милый, со мной все будет в порядке. Твой отец присматривает за мной.
Парень кивнул, обращая взор к отцу, словно убеждаясь в правдивости слов матери. Анна так и не оправилась от первой тяжелой беременности, а после череда неудачных попыток завести еще детей, подкосила женщину окончательно, хоть она и храбрилась перед всеми, Беньямин знал, что матери его не обмануть. Дитя вампиров развивается в чреве женщины стремительно, особенно мальчики, рождаясь зачастую раньше положенного срока, нанося организму серьезный вред, тогда как в смешанных браках, ребенок растет по правилам той, кто его носит.
Тщедушное тело Анны вызывало у Беньямина страх лишиться ее раньше, чем он успел бы свыкнуться с мыслью о возможной смерти матушки. Парень и без того чувствовал вину за свое рождение, потому каждый день старался быть примерным сыном, не усугублять и без того шаткое физическое и психическое здоровье женщины.
– Девушка в Локронане?
Вновь подал голос Матэуш, в котором прослеживались нотки нетерпения и стали. Беньямин знал, насколько отцу была важна любая крупица информации, но минутная заминка давала возможность парню ощутить каплю власти над собственным отцом, небольшая плата за свое полное подчинение. Он хотел бы когда-нибудь суметь вырваться из силков Матэуша, стать свободным вампиром, играя музыку на другом континенте, учиться новому, любить, но пока жива Анна, вынужден подчиняться, путешествуя лишь в Астрал, искусственно созданный мир королем вымирающего клана Такка. Оставить матушку одну с холодным отстраненным супругом значило бы сойти с ума от беспокойства.
Беньямин Де Кольбер с малых лет привык работать на Матэуша, отправляясь по различного рода поручениям, а когда связь с даром окрепла, то парень удостоился чести приносить из Астрала души для того, чтобы добываемые отцом артефакты могли работать на благо вампиров, а так же именно ему было поручено вести переговоры с Максансом Дю Тревиллем. Анну супруг послать не мог из-за слабого здоровья, потому не щадил сына, самолично тренировал и наставлял, поняв, что дар
Вероятно, всему виной слухи, разнесенные по Венгрии, убедиться в праведности которых не представилось возможности, но они в полной мере объясняли все. Когда-то Матэуш Де Кольбер был помолвлен с кровавой ведьмой, но Элайн сбежала со слугой Де Кольберов – Эгоном, после смерти Иштвана, разбив сердце отцу, нанеся удар такой силы, что простить и забыть содеянное было невозможно*. Беньямин был поражен, когда увидел, кем являются родители девушки, за которой он должен был приглядывать, но считал, что разбитое сердце отца к лучшему, в противном случае, он бы никогда не встретил Зоэ-Моник. Естественно, Матэушу Бен не рассказал всего, иначе страшно было представить, чем бы закончился подобный разговор, и какие действия повлек бы он за собой.
– Да, отец. Она почти каждую ночь посещает Астрал. Не знаю, чего пытается добиться от нее Максанс, но это не работает.
– Это не твое дело, сын. Тебе лишь нужно держаться от нее подальше, и наблюдать. Не вмешивайся, и дело пойдет. Ты продолжаешь говорить всем, что находишься во Франции со своей матерью по делам? Никто не заподозрил неладного?
Анна Де Кольбер подперла рукой обрамленное крупными светлыми кудрями лицо, глядя на супруга и сына по очереди, с каждой минутой находя все большие сходства между ними. Однако, несмотря на похожие внешние черты, в глубинах душ они были противоположностями, и понимание этого факта, заставляло женщину грустить, ведь если она умрет, скорее всего, Матэуша и Беньямина ничего не будет держать рядом. Поймет ли Матэуш Де Кольбер отчего сын разорвет все связи с ним, будет ли сожалеть? Анна надеялась на положительный ответ.
– Я практически ни с кем не контактирую, но да, в легенду верят и лишнего не спрашивают. И все же, папа, может, стоило бы поговорить с Максансом Дю Тревиллем, и попросить изменить методы. Я мог бы поговорить с девушкой, намекнуть...
– Нет! Не лезь туда, чего не понимаешь, и не смей даже заговорить с ней. Ты знаешь лучше меня, зачем королю тьмы она необходима. Приглядывай издалека и передавай все, что знаешь мне и ему. Не будь у Максанса нужной мне флейты, я бы вовсе не вел с ним дела, но, увы, горная ведьма не станет помогать, если я не принесу инструмент из Дивье Бабе.
Матэуш Де Кольбер стукнул кулаком по столу, но чем больше говорил, уходя в свои мысли, тем тише становились слова. Быть в услужении короля тьмы, сознательно отказывавшемся выходить в белый свет из-за былых горестей и обид, немыслимо и с трудом выносимо для короля вампиров. Однако нужда, толкнувшая Матэуша на сотрудничество, не имела иного варианта решения.
Флейта из Дивье Бабе была единственным уцелевшим артефактом первобытной эпохи, сотворенная представителями ориньякской культуры* - бедренная кость пещерного медведя с вручную сделанными отверстиями, несущая в себе могущество животного. Вампир не знал, для чего флейта понадобилась горной ведьме, лишь предполагал вызов духа-фамильяра, заключенного в инструменте, но понимал, что на меньшее женщина не согласиться обменять свое покровительство.