Идущие на смерть приветствуют тебя!

Тыналин Алим

Оглядевшись, я увидел, что вокруг творится вакханалия. Матроны и девушки, все женщины, что были в толпе, лежали на земле обнаженные. Их окружили многочисленные мужчины, целовали и обнимали, а некоторые уже занялись с ними любовью. Все это действие происходило на все окрестности вокруг, куда только не кинь взгляд.

Даже Марикк взгромоздился на одну из пышных матрон и усердно обрабатывал ее знойное тело, а женщина обняла его шею руками и повторяла: «О да! О да!». Рядом с ними уже стояли еще трое мужчин и ждали своей очереди.

Я понял, что если уложу сейчас здесь Либералию, то мне придется делить ее с другими, а мне этого не хотелось.

Поэтому я взял девушку за руки и повел от алтарей к городу.

— Куда мы идем? — только и спросила она.

— Куда-нибудь подальше, в укромное место, — ответил я, ведя ее за руку.

— А если я не хочу? — капризно спросила она. — Если я хочу остаться здесь?

— Я скажу нет, — сказал я и дернул ее за руку, чтобы не отставала и не упиралась. — Слушайся своего императора.

— Ты мне вовсе не император, — крикнула она и ойкнула, потому что сразу двое мужчин начали лапать ее грудь, пытаясь вырвать из моих рук.

Я оттолкнул их, снова дернул ее за руку и потащил за собой. Мы пробрались сквозь орущую и гудящую толпу, где все как будто сошли с ума. Несколько раз Либерию снова чуть было не выхватили у меня из рук, но я, конечно же, не выпустил столь лакомый кусочек местным хищникам.

По дороге в город толпа нисколько не уменьшилась, наоборот, становилась все больше. Причем, как я заметил, количество лиц, относящихся к прекрасной половине человечества, тоже увеличивалось по мере приближения к Равенне, словно их выпускали оттуда с наступлением сумерек.

Поскольку общаться со все большим количеством народа вовсе не входило в мои планы, я повел Либерию в сторону от дороги, к окрестностям, туда, где в сгущающейся темноте многообещающе темнели ломаные силуэты скал. Там мы могли найти укрытие от любопытных взоров и сполна насладиться обществом друг друга.

— Куда мы идем? — то и дело спрашивала девушка и я ощутил себя коварным похитителем, унесшим прекрасную принцессу за тридевять земель. — Я хочу туда, где люди. Я хочу праздновать Либералии.

— А что же мы собираемся сделать, как не это? — ответил я вопросом на вопрос. — И вообще, на, пей вино и больше не задавай вопросов.

Людей вокруг было все меньше, но они все равно попадались группами и парами. Все смеялись и хохотали. Некоторые разожгли костры, хотя еще было достаточно светло. Чего у них имелось в наличии без меры, так это вина, оно лилось рекой.

Когда Либерия выпила кувшин, она нисколько не изменилась, просто схватила меня пару раз за плечо, остановила и мы снова начали целоваться. Причем девушка с каждым разом целовалась все более жадно и страстно, как будто мы делали это в последний раз. Хм, впрочем почему бы и нет, все возможно, мы ведь можем больше никогда не увидеться после сегодняшней ночи.

Хоть и с продолжительными перерывами, но мы все-таки с грехом пополам

добрались до вожделенных скал. Вожделенных в прямом смысле этого слова, потому что мы оба уже сгорали от желания. Как я говорил, несмотря на то, что я не испытывал недостатка в женщинах, Либерия, тем не менее, невероятно возбуждала меня, так что я был готов повторить свой вчерашний ночной подвиг.

Найти удобное укрытие в скалах оказалось тоже непросто. Выяснилось, что не один я такой умный. Скалы уже оккупировали другие влюбленные парочки, свив в глубинах расщелин удобные любовные гнездышки.

Отовсюду раздавались страстные ахи и охи, еще больше возбуждающие нас, несчастных любовников без крова. Куда бы мы не тыкались, всюду самые удобные места были заняты. Я уже готов был плюнуть и устроиться с Либерией прямо на земле неподалеку от скал, но как раз в это мгновение нашел-таки укромную пещерку в скалах.

Между прочим, туда тоже устремились какие-то возлюбленные без определенного места жительства, но мы оказались быстрее и со смехом забежали туда. Разочарованные соперники отправились искать счастья дальше.

— Ну, наконец-то, — сказала Либерия, обернувшись ко мне, когда мы очутились наконец в завоеванной пещерке. — Я уже устала ходить туда-сюда.

Я хотел медленно коснуться ее, нежно взяв за талию, но девушка уже часа взяла инициативу в руки. Обняв меня, она скинула с себя опостылевшую тунику и в мгновение ока раздела меня.

Мы остались полностью обнаженные. В пещерке уже стемнело, но света было достаточно, чтобы я мог оценить великолепие ее тела. Вот уж кто воистину мог называться воплощением богини Либеры, так это моя нынешняя возлюбленная.

Бедра у нее были словно вырезаны из мрамора, а груди походили на спелые груши. Ох, благодарю вас боги, за эти подарки, ниспосланные вами такому греховоднику, как я.

Я расстелил на полу пещеры плащ и уложил Либерию. Девушка лежала, глядя на меня, разметав волосы и полусогнув ноги в коленях. Пространство между бедрами у нее утопало в загадочной тени.

Я наклонился к ней и снова поцеловал. Некоторое время мы молча целовались, а потом я начал ласкать девушку рукой и она застонала. Я продолжал ее целовать и с удивлением обнаружил, что она дрожит.

Видимо, бедняжка замерзла подумал я и тут же принялся осыпать поцелуями ее тело, с головы до ног. Делал я это медленно, со вкусом, с расстановкой, словно пробуя ее на язык. Сначала лежащая красотка продолжала дрожать, как весенняя травинка, но затем постепенно успокоилась.

Особенно ей пришлось по вкусу, когда я запустил руку между ее ног и постепенными круговыми движениями начал разогревать ее тело там, продолжая целовать.

Не знаю, сколько времени заняла процедура разогрева, но когда я очнулся и поднял голову, в пещере стояла густая тьма. Либерия лежала на боку и тихо стонала под ласками моей любопытной и нежной руки.