Игра Эндера
Шрифт:
— Никто. Мы хорошо позаботились об этом.
— А что, если они нас опередят и пошлют свой флот на нас.
— Тогда нам конец. Но наши корабли-разведчики пока ничего не заметили. Ни намека на какое-либо передвижение.
— Возможно, они махнули на нас рукой и предоставили самим себе.
— Возможно. Ты ведь видел фильмы. Ты можешь сказать уверенно, чтобы успокоить человечество, что они плюнули на нас и оставили в покое?
Эндер попытался представить то количество лет, которое будет затрачено.
— Корабли будут в пути лет семьдесят…
— Некоторые, да. Некоторые
— Когда оно прибудет?
— В ближайшие пять лет, Эндер.
В командовании ИФ все готово. Там же находится головной ансибл, он настроен на постоянный контакт с атакующим флотом; все корабли в полной боевой готовности, готовы к запуску. Единственное — чего у нас нет, Эндер, — это хорошего командующего. Того, кто знает, что делать со всеми этими армадами, когда они достигнут места назначения.
— А что если никто не будет знать, что с ними делать?
— Мы должны воспитать лучшего из лучших, нужно успеть подготовить достаточно квалифицированного командующего.
«Меня, — подумал Эндер. — Они хотят, чтобы через пять лет я был готов возглавить флот».
— Полковник Графф, у меня фактически нет шансов подготовиться к командованию всем флотом ИФ всего за пять лет.
Графф пожал плечами.
— Значит нужно постараться, приложить все свои силы. Если ты не будешь готов, придется воспользоваться тем, что есть.
Это немного успокоило Эндера, дало некоторое послабление его напряженно работающему мозгу.
Но только на какое-то мгновение.
— Конечно, Эндер, то, что мы имеем сейчас в наличии, можно считать пустым местом.
Эндер знал, что все это — очередная игра Граффа. Они хотят заставить меня поверить, что все зависит только от меня, чтобы я не позволял себе раскисать и расслабляться, чтобы я трудился в поте лица и отдавал учебе свои силы.
Игра это или нет, все ведь может оказаться чистой правдой. А значит он приложит все свои силы. И Вал хотела от него и склоняла его именно к тому же. Пять лет. Всего пять лет, и флот прибудет на боевые позиции.
— Мне будет всего пятнадцать через пять лет, — произнес Эндер.
— Тебе пойдет шестнадцатый год, — сказал Графф, — но все будет зависеть от того, что ты знаешь.
— Полковник Графф, — обратился Эндер, — я хочу вернуться назад и плавать в озере.
— Только после того, как выиграешь битву, — сказал
— Но я буду еще слишком молод для несения ответственности.
— Не волнуйся, мы приставим к тебе караул. Военные знают, как вести себя в подобных ситуациях и нести ответственность.
Они оба рассмеялись. Но Эндер еще раз напомнил себе, что Графф лишь внешне ведет себя как близкий друг. Что все, что он говорит ложь или хорошо придуманная тактика, чтобы по глубже затолкнуть Эндера в военную машину боевой подготовки. Я превращаюсь в послушное орудие, о котором все мечтают, про себя изрек Эндер, но, по крайней мере, мне не хочется быть одураченным. Я делаю так, потому что сам избрал свой путь, а не потому, что поддался на ваши хитрые трюки, жалкие ублюдки.
Барка достигла Эроса раньше, чем они смогли разглядеть его. Она не могла совершить прямую стыковку и приземление, так как Эрос обладал повышенной гравитацией. Поэтому барка совершала посадку при помощи буксировочных канатов и подушки, на которые не влияет тяготение. Капитан еще раз обругал их в качестве прощания, но Эндеру и Граффу это совсем не испортило настроения. Капитан был очень расстроен, ему не хотелось расставаться со своей баркой; Эндер и Графф невольно почувствовали себя тюремщиками, препровождающими заключенного в подземелье. Когда они садились в шаттл, который должен был доставить их на поверхность Эроса, они повторили кое-что из извращенных фильмов, которые бесконечно смотрел капитан барки и при этом смеялся как сумасшедший. Капитан выглядел устало и уныло и всем своим видом показывал, что хочет спать. Затем, уже на выходе, Эндер задал Граффу последний вопрос.
— А зачем сражаться и уничтожать баггеров?
— Я слышал почти все версии причин, — ответил Графф, — по тому что они страдают от переполнения перенаселенности и стремятся расширить территории за счет новых колоний. Потому что они не представляют параллельное существование двух разновидностей разума в одной вселенной. Потому что они не признают в нас разумных существ. Потому что у них весьма странные жестокие верования и религия. Потому что они видели наши пропагандистские видеофильмы и решили, что мы чересчур буйны и отчаянны. Таков примерно перечень причин.
— А вы в это верите?
— То, во что я верю, не имеет значения.
— Тем не менее я хочу знать.
— Эндер, они могут общаться друг с другом напрямую. От мозга к мозгу. То, о чем думает один, становится мыслями другого; то, что помнит один, помнят все. Зачем им вообще развивать язык? Зачем им учиться писать и читать? Каким образом они отличают письмо и чтение, когда сталкиваются с ними? Или с сигналами? Причина здесь не в простом переводе с одного языка на другой. У них вообще нет языка. Мы использовали любые средства, чтобы вступить в контакт с ними, но у них нет даже устройств, чтобы распознать, что мы подаем им сигналы. Возможно, они телепатировали нам и не могли понять, почему мы не отвечаем.