Игра на двоих

Bizzarria

По глазам Цинны видно, что он хочет сказать что-то еще, но так и не решается. Я его понимаю: сейчас не самый лучший момент и не самое подходящее место для подобных разговоров. А потому мы переходим на посторонние темы. Тем временем команда подготовки заканчивает свою работу. Флавий слегка подровнял кончики волос и оставил их распущенными, Октавия нанесла легкий, почти незаметный макияж, а Вения покрыла ногти привычным черным лаком.

Приходит время выбрать наряд: стилист привез пару чемоданов с одеждой. Видя мой недоуменный и слегка испуганный взгляд и помня, что я терпеть не могу примерку, он смеется и отвечает:

– Это для всего Тура. Сейчас можешь выбрать, что понравится.

Но я бы советовал что-нибудь неброское.

– Конечно, не будем нарушать традиции серого от пыли Дистрикта 12, - нервно посмеиваюсь я в ответ.

В итоге мы останавливаемся на плотных серых джинсах, белоснежном свитере крупной вязки и ботинках. В таком виде я и спускаюсь вниз, где меня ждет сюрприз. Не самый приятный сюрприз с белыми волосами, бровями и губами. Я бы назвала его неудачной подделкой под Сноу, да только обидится сильно, и Эффи не простит мне подобной грубости. Но в любом случае он отнюдь не из тех, кого я бы хотела видеть в первый день Тура. Цезарь. И что он здесь делает? Я останавливаюсь на середине лестницы и кидаю вопросительный взгляд по очереди на каждого из присутствующих в гостиной. Эффи готова зашипеть и уж точно не собирается отвечать на мои вопросы, Хеймитч пожимает плечами и посылает мне одобрительную улыбку. Смущенные родители робко стоят в дверном проеме, не решаясь помешать процессу съемок. Цинна легко подталкивает меня в спину. Мне не остается ничего, кроме как спуститься и попасть в объятия Фликермена.

Несмотря на отсутствие восторга с моей стороны по поводу его неожиданного появления в такой дыре, как Дистрикт 12, это белоснежное чудо моментально вскакивает с кресла и спешит мне навстречу с микрофоном наперевес. За ним неотступно следуют камеры.

– Вот и она, Победительница 73-х Голодных Игр! Я с нетерпением ждал нашей новой встречи, Генриетта!

– Взаимно, Цезарь!
– я скрипя зубами отвечаю на его объятия, преодолеваю нижние ступеньки и устраиваюсь в кресле напротив ведущего. Тот моментально занимает свое место и заводит светскую беседу.

Элементарные вопросы - как дела, чем занималась после возвращения, готова ли к Туру, соскучилась ли по Капитолию. Не менее элементарные ответы - все отлично, наслаждаюсь жизнью, продолжаю учиться в школе и тренироваться, чтобы не потерять форму, ожидаю начала Тура, предвкушаю огромное количество новых впечатлений после путешествия по двенадцати Дистриктам и не откажусь провести некоторое время в столице Панема - и мир посмотреть, и себя показать. Свободная манера общения с долей черного юмора и иронии, а также оттенком дерзости и наглости. Все, как любят зрители. Как ни странно, на этот раз Фликермен ограничивается стандартным набором вопросов. Чувствую, во время нашего следующего интервью в Капитолии мне так просто от него не отделаться.

– Генриетта, тебе предстоит выступать с речью перед каждым Дистриктом, перед десятками тысяч людей. Не страшно?
– с хитрой улыбкой интересуется мужчина.

– Нисколько, - усмехаюсь в ответ я.
– Слегка взволнована, но не более. Это скорее предвкушение.

– Смелая девочка. Уже знаешь, что собираешься сказать своим соотечественникам сегодня вечером?

– Конечно. Но с тобой делиться не стану, даже не проси!
– слегка натянуто смеюсь я, пытаясь скрыть волнение, охватившее меня при мысли о том, что первое выступление состоится так скоро.

– Не буду и пытаться: я же знаю твое умение хранить собственные секреты! Что же, на этом мне, пожалуй, стоит с тобой попрощаться, чтобы ты смогла спокойно подготовиться к выступлению и отъезду в Дистрикт 11.

– Спасибо, Цезарь. До встречи в Капитолии?

– О, мне не терпится узнать твои впечатления от Тура! И я безумно завидую: тебе предстоит поистине чудесное путешествие! До скорого свидания, мисс Роу!

Одним интервью дело не ограничивается: мне приходится выдержать съемки нашего дома, а также короткую фотосессию

в обнимку с семьей. Все это занимает еще пару часов, после чего Цезарь и часть камер наконец-то исчезают, а меня снова переодевают и перекрашивают и провожают в Дистрикт. Волнение нарастает. Основная причина кроется даже не в выступлении, а в сильной тревоге, которую я вижу в глазах ментора каждый раз, когда пытаюсь поймать его взгляд, обычно придающий мне сил и уверенности. Сейчас Хеймитч все время держится рядом с Эффи, нахмурившись и тихо о чем-то переговариваясь. Что она сказала ему? Какие новости привезла из Капитолия? Я теряюсь в догадках, но у меня нет ни секунды, чтобы расспросить его. Даже по дороге в Дистрикт он предпочитает компанию Бряк и нам не удается поговорить.

Главная Площадь преобразилась: в самом центре - высокая сцена, по бокам от которой закреплены громадные экраны и не менее внушительные транспаранты с эмблемой и номером Голодных Игр. На сцене стоят несколько стульев для главных людей Дистрикта: мэра, нескольких приближенных лиц и главы миротворцев, а также для моих наставников. Все это я вижу из окна автомобиля, который объезжает вокруг Площади и останавливается за сценой, у Дома Правосудия. Мы входим внутрь здания, чтобы дождаться, пока рабочие закончат приготовления. Заметив, что я начинаю нервничать, ментор запрещает мне смотреть в окно на толпу или общаться с Эффи, которая суетится вокруг, заполняя собой все пространство. Цинна окидывает меня критическим взглядом, поправляя выбившуюся из аккуратной прически прядь и освежая макияж. Бряк протягивает мне карточки с речью, я отвечаю ей благодарной улыбкой.

Наконец приготовления закончены. Теперь снаружи доносится лишь слабый гул собравшейся толпы. Тщетно пытаюсь поверить в слова, которые сказала Цезарю: мне все равно, я не боюсь. Остается несколько минут. Я стою в прихожей у парадного входа, готовясь выйти вслед за мэром. Вопросы о том, что произошло в Капитолии и о чем должен знать ментор, отходят на второй план. В настоящий момент меня беспокоит совсем другое. Перед глазами мелькает сцена, развернувшаяся на этом самом месте, перед Домом Правосудия, несколько месяцев назад, после убийства Джаспера. Я забываю, как дышать. Внезапно Хеймитч подлетает ко мне, хватает за руку и увлекает за собой в темный угол, под лестницу, рявкнув на вставшую у него на пути Бряк.

– Что случилось?
– спрашиваю я, невидящим взглядом глядя на ментора.

– Ничего. Ты слишком нервничаешь. Это просто выступление.

– Не просто, ментор. Сейчас я должна выйти на сцену и держать речь перед парой тысяч людей, которые меня ненавидят. Смотреть в глаза родителям Джейка. Выражать благодарность Капитолию и с гордостью вспоминать Игры. Меня просто уничтожат.

– Они ничего не смогут сделать, охрана не позволит. А тебе не должно быть никакого дела до того, что думают эти наивные идиоты. Выслушай речь мэра, прочитай карточку, что дала Эффи, возьми протянутый букет и уходи. Когда будешь читать, слегка подними голову и смотри вперед и вдаль, будто ты не видишь всю эту толпу. Это не так сложно. Ты справишься. Я верю в тебя.

Вместо ответа я протягиваю руку и касаюсь подвески на шее ментора, скрытой под черной рубашкой. Мысли бродят где-то далеко. Еще во время подготовки к Арене ментор, рассказывая мне о своих Играх, упомянул, что некоторые противники, не решаясь вступить в открытый бой, пытались победить его хитростью, подкравшись сзади и накинув на шею удавку. С тех пор он не носил никаких украшений или талисманов и не терпел чужих прикосновений. До той Рождественской ночи. Тогда он не раздумывая отдал мне подвеску, наклонил голову, жестом попросив одеть тонкую цепочку ему на шею, и не сопротивлялся, когда мне потребовалось время, чтобы застегнуть ее. В тот момент он не только доверился своей подопечной, но и преодолел свои страхи ради нее. Не знаю, почему я вспомнила об этом именно сейчас.