Иисус. Человек, ставший богом

Пагола Хосе Антонио

L'EON-DUFOUR, Xavier, Lafracci"on del pan. Cultoy existencia en el Nuevo Testamento. Madrid, Cristiandad, 1983, pp. 72-232.

— Jesmsy Pablo ante la muerte. Madrid, Cristiandad, 1982, pp. 100–111. SCH"URMANN, Heinz, El destino de Jes'us: su vida у su muerte. Salamanca, S'igueme, 2003, pp. 211–240.

THEISSEN, Gerd/MERZ, Annette, El Jes'us hist'orico. Salamanca, S'igueme, 1999, pp. 450–485.

SCHILLEBEECKX, Edward, Jes'us, la historia de un Viviente. Madrid, Cristiandad, 1981, pp. 279–285.

SCHLOSSER, Jacques, Jes'us, elprofeta de Galilea. Salamanca, S'igueme, 2005, pp. 241–258.

GNILKA, Joachim, Jes'us de Nazaret. Mensaje e historia. Barcelona, Herder, 1993, pp. 342–353.

BAUCKHAM, R.J., «Did Jes'us Wash His Disciples’ Feet», en Bruce CHILTON/ Craig A. EVANS (eds.), Authenticating the Activities of Jes'us. Boston-Leiden, Brill, 2002, pp. 411–429.

Глава 13 Мученик Царства Божьего

Преданный властями Храма (с. 323) Приговоренный к смерти Римом (с. 328) Ужас распятия (с. 334) • Последние часы (с. 337) • В руках Отца (с. 342).

После прощального ужина Иисус едва мог насладиться несколькими часами свободы. К полуночи он был схвачен храмовой стражей в саду, расположенном в долине Кедрон, у подножия Масличной горы, куда он удалился для молитвы. Человек, публично обличавший храмовую систему и открыто говоривший иудеям, пришедшим со всех концов света, об «империи», но не Римской, больше не мог расхаживать на свободе во взрывоопасной атмосфере празднования Пасхи.

Можем ли мы знать, что произошло с Иисусом в последние

дни? Одно известно наверняка: Иисуса «казнил при Тиберии префект Понтий Пилат». Так говорит нам Тацит, знаменитый римский историк [911] . То же самое утверждает и Иосиф Флавий, добавляя интересные подробности: Иисус «привлек к себе многих иудеев и эллинов». «По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь» [912] . Эти факты совпадают с тем, что нам известно из христианских источников. Мы можем резюмировать следующее: Иисус был распят на кресте; приговор был вынесен римским наместником; предварительное обвинение исходило от иудейских властей; распят был только Иисус, никто не стремился расправиться с его последователями. Это означает, что Иисуса считали опасным, поскольку своей деятельностью и проповедью он обличал действующую систему. Однако ни иудейские, ни римские власти не видели в нем предводителя повстанцев; иначе они стали бы действовать против всей группы его последователей [913] . Им достаточно было избавиться от главаря, но нужно было напугать этим его последователей и сочувствующих. Ничто не могло быть столь действенным, как публичное распятие на глазах у множества людей, наводнивших город.

911

Анналы 15.44.

912

Иудейские древности 18.3.3 (в переводе Джона Мейера).

913

Именно это произошло около 45 года с Февдой и его последователями, против которых правивший тогда Фад выслал кавалерийский эскадрон, что привело к гибели многих (Иудейские древности 20.5.1). В период между 53 и 55 годами Феликс послал своих солдат расправиться с популярным пророком, так называемом Египтянином, предав смерти четыреста его последователей (Иудейские древности 20.8.6).

Как известно, в Евангелиях очень подробно рассказывается о страстях Иисуса [914] . Но чтобы правильно воспринять написанное, необходимо учитывать несколько аспектов. Во-первых, мы не знаем, кто был прямым свидетелем произошедших событий: ученики убежали в Галилею; женщины могли наблюдать за развитием ситуации на определенной дистанции и быть свидетелями увиденного. Во-вторых, кто же мог знать, как протекал разговор Иисуса с первосвященником или его встреча с Пилатом? Вполне вероятно, у первых христиан были лишь общие сведения о произошедшем (допрос иудейскими властями, предание Пилату, распятие), но без подробностей [915] . К тому же рассказ о страстях не похож на остальные евангельские тексты, описывающие небольшие сцены и эпизоды, излагаемые в традиционной форме. Это довольно длинное повествование, где описывается цепочка связанных между собой фактов [916] ; текст очень напоминает труды «книжников», которые рассказывают о страстях, отыскивая в Священных Писаниях глубинный смысл произошедших событий. Можно заметить, что рассказ представляет собой не столько изложение какого-то предания, сколько тонкую работу книжников-экспертов, находящих в Ветхом Завете тексты, которые могли бы помочь объяснить глубинный смысл событий. Вопрос заключается в том, повествуют ли они о реальных событиях, приукрашенных библейскими цитатами, или это библейские тексты, побудившие книжника частично или полностью «придумать» ту или иную сцену [917] .

914

Мк 14–15, Мф 26–27, Лк 22–23, Ин 18–19; Евангелие (апокрифическое) от Петра (фрагмент из утраченного евангелия, в котором сохранился рассказ о страстях, начиная с вмешательства Ирода). На сегодняшний день еще никто не представил теории, которая убедительно объясняла бы связь между этими текстами. В основном, признается значимость текста Марка как источника для повествований Матфея и Луки. В частности, Матфей очень к нему близок и добавляет к этому несколько пометок и несколько приукрашивает текст. Лука более самобытен, поэтому некоторые считают, что помимо Марка, он опирается еще и на какое-то другое предание. Продолжается дискуссия о том, один и тот же источник представляют Иоанн и Марк или разные. Не так давно Джон Доминик Кроссан на основе Евангелия (апокрифического) от Петра реконструировал короткий текст, называемый Евангелием Креста, которое, по его словам, должно быть, единственный источник всех рассказов о страстях, которые мы знаем. Его гипотеза нашла некоторый отклик только среди участников Семинара по Иисусу.

915

Такое мнение в настоящий момент бытует среди немалого числа исследователей.

916

Марк точно сообщает, когда происходят события, и даже прибегает к римскому времени: «поутру» (15:1), «в шестом часу» (15:33), «в девятом часу» (15:34).

917

Две самые последние и заслуживающие внимания монографии о страстях отражают различные типы восприятия, присущие современным исследованиям: Рэймонд Браун склонен воспринимать эти тексты как «историю», запомнившуюся в христианских общинах и впоследствии обрамленную цитатами из книжников; Джон Доминик Кроссан, наоборот, полагает, что большинство приводимых рассказов — «историческое предсказание», или сочинения книжников, не опирающиеся на воспоминания о каких-то конкретных фактах, а выдуманные на основе библейских текстов.

Необходимо принять во внимание некоторые заметные тенденции в этих текстах, к рассмотрению которых современные исследователи подходят все более строго. Их легко кратко обозначить. В противовес тем, кто может посчитать события страстей лишенными смысла, в этих текстах намеренно, а иногда и искусственным образом, сделан упор на то, что все происходящее являлось исполнением замысла Бога [918] . Также вполне очевидна тенденция все больше оправдывать римлян и подчеркивать при этом невинность Пилата, но одновременно все более жестко обвинять весь иудейский народ в распятии Мессии, Сына Бога [919] . В то же время здесь сквозит желание представить Иисуса невинным мучеником, несправедливо распятым жестокими людьми, но реабилитированным Богом, в чём угадывается хорошо знакомая схема иудейской традиции. Таким образом, Распятый становится примером для всех христиан, которые страдают от гонений. Наконец, мы не должны забывать, что стремление возможно более подробно описывать определенные легендарные события, вполне во вкусе народных преданий [920] .

918

Матфей особенно отличается тем, что приводит точные цитаты или ссылки на Ветхий Завет, рассказывая о бегстве учеников, об ответе Иисуса первосвященнику, о тридцати монетах, заплаченных Иуде за совершенное им предательство, о кричащей толпе, просившей распять Иисуса, о насмешках и издевательствах солдат, о напитке, который ему предлагают на кресте, о разделе его одежды, о его распятии в числе разбойников, о его жалобном вопле, обращенном к Богу.

919

Этому обстоятельству, лежащему в основе бесчисленных гонений на иудеев, обязаны христиане, число которых растет среди язычников; они не желают наживать себе врага в лице Рима и представать наследниками того, кто был осужден римскими властями как опасный для империи человек; одновременно они хотят четко отделить себя от остальных иудеев, преследуемых Римом после падения Иерусалима. Хотя фактически именно Пилат вынес смертный приговор, Лука описывает обстоятельства так, будто тот три раза заявляет о невиновности Иисуса (23:4, 14, 22). Согласно Матфею, Пилат объявляет себя «невиновным» и умывает руки (27:24). Иоанн пишет, будто тот отдает Иисуса иудеям, чтобы они сами его распяли (19:16). Несмотря на то что сначала Мк 14:1 говорит лишь о заговоре первосвященников и книжников, Мф 27:25 настаивает на том, что распятия Иисуса требует весь народ («кровь Его на нас и на детях наших»). Согласно Иоанну, именно «иудеи» просят его смерти (18:31, 38). Так что «процесс над Иисусом» не раз становится «процессом над иудеями» (А. Маршадур).

920

¹⁰ Рассмотрим, например, эпизод с отсечением уха Малха (Ин 18:10), сон жены Пилата (Мф 27:19) или «землю крови», купленную за тридцать монет предательства (Мф 27:3-10).

Преданный властями Храма

Безусловно,

именно произошедший в храме инцидент ускорил принятие мер против Иисуса. Он не был арестован на месте, поскольку его противники не хотели провоцировать его задержанием массовые беспорядки, но первосвященник не забывает об Иисусе [921] . Наверняка, именно от него исходит приказ об аресте, ведь он уполномочен принимать меры против волнений на священной территории. В Гефсиманский сад вторгаются как раз представители храмовой стражи, а не римские солдаты из Антониевой башни [922] . Они приходят туда, вооруженные надлежащим образом, с целью схватить Иисуса и отвести его к первосвященнику Каиафе. Похоже, храмовая стража просила о содействии в опознании Иисуса и, особенно, в том, чтобы найти и схватить его с осторожностью и осмотрительностью. Источники сообщают нам, что в качестве их помощника выступил Иуда, один из Двенадцати, оказав им необходимое содействие. Похоже, это был исторический факт, однако сцена с прилюдным целованием Иисуса, вероятно, была вымышлена для того, чтобы еще сильнее подчеркнуть подлость совершенного поступка [923] . Когда Иисуса арестовали, его ученики, испугавшись, тут же убежали в Галилею. В Иерусалиме остались лишь некоторые женщины, может быть, потому, что они подвержены меньшей опасности. В бегстве учеников, похоже, проявился их инстинкт самосохранения; не нужно видеть в этой реакции внезапную утрату веры в Иисуса [924] .

921

Мк 14:1–2 сообщает нам о заговоре первосвященников и книжников, которые за два дня до Пасхи желают схватить Иисуса и избежать при этом реакции народа. Этот факт может быть достоверным.

922

Ин 18:3, 12 говорит о присутствии «когорты», военной единицы пехоты, состоящей из шестисот солдат. Приводимый евангелистом факт не заслуживает никакого доверия не только из-за явного преувеличения числа воинов, но и потому, что немыслимо представить себе, что римские солдаты ведут Иисуса к первосвященнику, а не к своему префекту. Сцену, описанную в главе 18:1–9, сочинил сам Иоанн, чтобы подчеркнуть величие Иисуса: когда он говорит пришедшим: «Это Я», все падают на землю.

923

Нет оснований сомневаться в том, что Иуда действительно существовал и был участником описываемых событий. Христианская община не стала бы придумывать историю о подобном предательстве, где главным сообщником становится один из Двенадцати (Рэймонд Браун). Гипотеза, что его личность и деятельность — чистый вымысел Марка, символизирующий предательство иудейского народа (Иуда = Yehuda = Juda) не подкреплена никакими убедительными аргументами. Даже Джон Доминик Кроссан считает его реальным персонажем, «последователем» Иисуса, которого Иуда предал (в отличие от превалирующего мнения Семинара по Иисусу).

924

Мк 14:50. Бегство учеников, в основном, считают реальным фактом. Однако возможно, что такие подробности, как бегство обнаженного юноши или действие ученика (Петра?), который отрезал ухо слуге первосвященника, исцеленного затем Иисусом, больше напоминают легенду. Но при этом Браун полагает, что «отсечение уха» — возмутительное и провокационное действие, отложившееся в памяти самой древней традиции.

Как Ирод Великий, так и римские префекты, все были склонны часто менять первосвященников, иногда даже каждый год. Тем самым они препятствовали их укреплению во власти и в то же время обеспечивали их полное подчинение. За Каиафой стоял могущественный клан, правивший на религиозной и политической арене Иерусалима на протяжении всей жизни Иисуса: семья Анны, Бен Ханина. Анна, ее основатель, был первосвященником в течение многих лет. Назначенный на эту должность Квирином в 6 году, в начале римской оккупации, он оставил ее в 15 году, но из-за этого он не утратил своего могущества и влияния. Друг Валерия Грата и Понтия Пилата, он добился того, что пятеро его сыновей, один внук и, особенно, зять Иосиф Каиафа, стали преемниками его власти. В иудейской традиции священнический клан Анны запечатлелся как алчная семья, которая прибегала к всевозможным интригам, давлению и махинациям, чтобы закрепить самые влиятельные и выгодные должности в Храме за своими членами [925] . Семья Бен Ханина была самой могущественной и богатой из всей священнической аристократии, и ее главные представители жили в элитном районе для священства, располагавшемся в высокой части города, неподалеку от дворца, где останавливался Пилат во время своего пребывания в Иерусалиме [926] .

925

В 30 году «начальником духовенства клира», который следил за культом и осуществлял контроль за храмовой стражей порядка, был Ионафан, сын Анны и шурин Каиафы. Есть подозрения, что торговля жертвенными животными в Храме была рентабельным бизнесом, контролируемым семьей Анны (Иеремиас). Разные члены клана владели лавками и имели собственное дело в Иерусалиме.

926

Благодаря раскопкам израильского археолога Нахмана Авигада (в 1969–1980 годах) был обнаружен дворец, который, по всем признакам, мог принадлежать семье Анны. Речь идет о роскошном здании, украшенном фресками и мозаикой в римском стиле, с видом на Храм и Гефсиманский холм. В нем находился большой зал для приемов, четыре купальни для ритуальных омовений и три небольшие столовые комнаты (cubiculi). Вполне возможно, что как Валерий Грат, так и Понтий Пилат, друг семьи, приглашались к одному из этих столов (Ж. Жено-Бисмут).

Каждый раз остается все меньше сомнений в хороших отношениях и тесном сотрудничестве Каиафы и Пилата. Не стоит забывать, что первосвященники назначались префектом не по степени религиозного благочестия, а по готовности сотрудничать с Римом; в свою очередь, первосвященники в основном старались придерживаться «благоразумного» сотрудничества, позволявшего им оставаться у власти длительное время. Каиафа — яркий тому пример. Он ни разу не принял сторону народа, когда тот яростно восставал против Пилата: сначала из-за того, что Пилат наводнил Святой город имперскими знаменами, а потом воспользовался сокровищами Храма для строительства акведука. Каиафа легко улаживал конфликты и удерживал за собой пост рядом с Пилатом. Он потерпел фиаско только с приходом Виттелия, римского наместника в Сирии, когда тот приказал Пилату вернуться в Рим, чтобы представить императору отчет о своем правлении, одновременно с этим Каиафа был смещен со своей должности первосвященника [927] .

927

В ноябре 1990 года к югу от древнего города Иерусалима был обнаружен великолепный фамильный оссуарий I века с надписью «Yehosef bar Caiafa». Археологи признают, что все указывает на то, что перед нами оссуарий первосвященника, который принимал участие в расправе над Иисусом (Гринхат, Рид).

Что же произошло в эту последнюю для Иисуса ночь на земле, когда он был задержан храмовой стражей? Очень непросто восстановить произошедшие события, поскольку предоставляемая в источниках информация заметно разнится [928] . В основном, из рассказов создается впечатление, что ночь была сумбурная. К тому же, возможно, сами евангелисты точно не знали, какие отношения были между правящими священниками, старейшинами, книжниками и Синедрионом [929] . В чем мы действительно можем быть уверены, так это в существовании конфронтации между Иисусом и иудейскими властями, приказавшими его арестовать, и в том, что первосвященник Каиафа и правящий класс священников играли в этом главную роль. В своих самых последних исследованиях ученые стремятся восстановить основные факты [930] .

928

Согласно Марку, из Гефсимании Иисуса отвели к первосвященнику; когда «собрались к нему все первосвященники и старейшины и книжники», то есть группы, составляющие Синедрион, они сошлись на том, что он «повинен смерти» (14:54–64); утром следующего дня они снова собираются, но лишь для того, чтобы «связать» Иисуса и «предать» его Пилату (15:1). Из текста Луки же следует, что в течение ночи не было никакого собрания; Синедрион собирается только на утро следующего дня, но там так и не было принято никаких юридических актов (22:66–71); впоследствии его ведут к Пилату (23:1). Согласно Иоанну, Иисуса ведут в дом Анны, тестя Каиафы (18:13), который спрашивает его «об учениках Его и об учении Его»; затем его, связанного, посылают в дом Каиафы, где ничего не происходит (18:24); наконец, его приводят в резиденцию Пилата (18:28); в этом последнем тексте Синедрион вообще отсутствует, и нет ничего, что указывало бы на участие в процессе иудейских властей.

929

Таково мнение Сандерса и др.

930

Мне близко мнение таких авторитетных ученых, как Браун, Тайссен, Гнилка, Шлоссер, Легасси, Лемонон, Ривкин и др. Я отвергаю радикальную позицию Кроссана, который считает, что сцена допроса Иисуса иудейскими властями не является историческим фактом и полностью выдумана христианами. В любом случае, по его словам, никакая реконструкция уже невозможна: задержание и казнь такого человека, как Иисус, вполне могли состояться и без формальных процессов с участием Каиафы или Пилата.