Иисус. Человек, ставший богом
Шрифт:
Римские солдаты стали действовать по-настоящему, когда их префект приказал бичевать Иисуса [975] . В данном случае бичевание не было отдельным видом наказания или же очередным развлечением солдат. Это была часть ритуала казни, в основном начинавшегося с избиения и достигавшим своего пика собственно распятием [976] . Вероятно, после оглашения приговора Иисус был отведен солдатами на бичевание во двор дворца, носивший название «плиточный двор». Это было публичным действом. Неизвестно, присутствовал ли при этой трагической сцене кто-либо из его обвинителей. Для Иисуса наступают самые страшные его часы. Солдаты раздевают его догола и привязывают к столбу или к какой-то другой опоре. Для бичевания использовался специальный инструмент — flagrum, имевший короткую рукоятку и сделанный из кожаных ремней, на концах которых были свинцовые шарики, бараньи кости или острые металлические кусочки. Мы не знаем, какую именно плетку использовали в случае с Иисусом, но результат всегда был один. Иисус изнурен жестоким избиением, у него едва хватает сил, чтобы держаться на ногах, его тело покрыто кровавыми ранами. В таком же состоянии находился Иисус, сын Анании, когда был избит Альбином в 62 году. Иосиф Флавий говорит, что он был «истерзан плетьми до костей» [977] . Наказание было настолько зверским, что некоторые осужденные умирали уже в процессе избиения. С Иисусом этого не произошло, но источники сообщают, что после пережитого у него практически не осталось сил. По-видимому, чтобы нести крест, он нуждался в помощи, поскольку сам уже не мог его поднять, и агония его
975
Историческая достоверность факта избиения признается практически всеми (включая Кроссана и участников Семинара по Иисусу).
976
Римляне различали fustigatio, превентивное и более легкое наказание, и flagellatio, ужасную подготовку к распятию. Ученые полагают, что Иисус подвергся именно флагелляции, ознаменовавшей начало казни.
977
Иудейская война VI.5.3.
За бичеванием следует распятие. И с ним не нужно медлить. Распятие трех осужденных требует определенного времени, и уже совсем немного часов остается до захода солнца, что ознаменует начало праздника Пасхи. Паломники и жители Иерусалима спешат завершить последние приготовления: одни приходят в Храм, чтобы приобрести себе барашка или совершить его ритуальное обезглавливание; другие идут домой готовить ужин. Ощущается праздничная атмосфера Пасхи. Из дворца префекта следует мрачная процессия, держа путь на Голгофу. Дорога относительно близка и, вероятно, не составляет и пятисот метров. Выйдя из претории, они, вероятно, идут по узкой улице, пролегающей между дворцом — крепостью Пилата и городской стеной; когда они выйдут из ворот Эфраима, они сразу окажутся на месте казни [978] .
978
Исследователи выясняют, какое именно расстояние мог пройти Иисус, следуя на распятие.
Всех трех осужденных ведут под конвоем четверо солдат. Такое сопровождение показалось Пилату вполне достаточным для гарантии безопасности и порядка. Самые близкие последователи Иисуса разбежались, так что префект не боится сильных возмущений из-за казни этих несчастных. Вероятно, с ними также следуют палачи, которым поручено их казнить. Осужденных трое, и распятие требует сноровки. С собой они несут все необходимое: гвозди, веревки, молоты и другие предметы. Иисус идет молча. Как и остальные осужденные, он несет на спине patibulum или поперечную балку, к которой он вскоре будет пригвожден; когда они дойдут до места казни, горизонтальную балку прикрепят к одной из вертикальных (stipes), постоянно возвышающихся на Голгофе и служащих для казни. К его шее привязана дощечка (tabella), где, согласно римской традиции, написана причина смертной казни. У каждого она своя. Важно, чтобы все знали, что их ждет, если они вздумают брать с них пример: распятие должно послужить всем горьким уроком. Согласно некоторым источникам, Иисус не мог нести крест до конца. В определенный момент солдаты, испугавшись, что он не дойдет живым до места распятия, обязали одного человека, шедшего с поля на празднование Пасхи, нести крест Иисуса до Лобного места. Его звали Симон, он был родом из Киринеи (современной Ливии) и отцом Александра и Руфа [979] .
979
Так написано в Мк 15:21 (Мф 27:32, Лк 23:26). Однако в Евангелии от Иоанна о нем ничего не сказано. Некоторые ученые считают его не существовавшим в действительности персонажем, выдуманным для того, чтобы представить его верным последователем распинаемого: Симон Петр не берет крест Иисуса, а убегает; Симон из Киринеи берет крест Иисуса и следует за ним (Реинач, Семинар по Иисусу, Кроссан). Но как подчеркивает Браун, Симон так поступает не добровольно, а вынужденно; его поступок не может служить примером следования за Иисусом; вероятно, это исторический факт (Тейлор, Гнилка, Браун).
Они без задержек приходят на Голгофу. Это место не было таким популярным, как римский Campus Esquilinus, но было известно жителям Иерусалима как место публичных казней. Об этом говорит его зловещее название: «Лобное место» или «место Кальварии» [980] . Оно представляет собой небольшой каменистый холм, возвышающийся на десять-двенадцать метров над окружающей территорией. Прежде здесь находилась каменоломня, откуда брали материал на строительство города. На тот момент оно, похоже, служило местом захоронения в полостях каменных глыб. На верхней части холма можно было увидеть глубоко вкопанные вертикальные столбы. Рядом с Голгофой пролегала оживленная дорога, ведущая к ближним воротам Эфраима. Нельзя найти более подходящего места для распятия в качестве показательного наказания.
980
Слово «Голгофа» происходит от арамейского gulgult"a, место черепов.
К казни всех троих приступают незамедлительно. С Иисусом, вероятно, делают то же, что и со всеми остальными. Его полностью раздевают, чтобы оскорбить его достоинство, кладут его на землю, простирают его руки на перекладине и длинными и прочными гвоздями прибивают их в области запястья, которое легко пронзаемо и позволяет удержать вес тела человека. Затем с помощью специальных инструментов горизонтальную балку с телом Иисуса поднимают и прикрепляют к вертикальной, прежде чем пригвоздить его ноги к нижней части [981] . Обычно высота креста составляла не более двух метров, так что ноги распятого находились в тридцати или пятидесяти сантиметрах от земли. Таким образом, жертва находится вблизи своих мучителей на протяжении долгого процесса удушения и, умерев, становится легкой добычей для диких собак [982] .
981
Невозможно отыскать более подробную информацию. По-видимому, руки Иисуса не привязывали к кресту, а прибили их гвоздями на уровне запястий. Мы не знаем, прибивали ли его ноги по отдельности или же использовали один длинный гвоздь. Непохоже, чтобы в его случае использовали sedile, маленькое деревянное сиденье, расположенное на вертикальном столбе, служившее для облегчения веса тела, или suppedaneum — опору для ног: никто не был заинтересован в продлении его агонии.
982
В июне 1968 года в Гиват ха Митвар (к юго-востоку от Иерусалима) была найдена могила I века, которая находилась в скале. В одном из оссуариев находились кости мужчины возраста от двадцати до тридцати лет, его звали Иехоханан, он был распят. Его руки были не прибиты, а привязаны к горизонтальной балке. Его ступни были разделены, они находились по одну и по другую стороны от столба и были прибиты не фронтально, а сбоку. Каждую его ногу прибили длинным гвоздем, который пронзал сначала оливковую дощечку (использовалась для того, чтобы ступня не выпала), затем пятку и, наконец, деревянный столб. Один из гвоздей, вбиваемых в сучковатое дерево креста, загнулся, и его не смогли вытащить из ноги умершего. В оссуарии обнаружили соединенными пятку, гвоздь и оливковую дощечку. Благодаря трупу Иехоханана, называемому археологами «распятый из Гиват ха Митвар», мы можем понять, каким физическим страданиям подвергся Иисус.
В верхней части креста солдаты устанавливают маленькую табличку белого цвета, где черными или красными крупными буквами обозначена вина, по которой был осужден Иисус. Это было традиционно для таких случаев [983] . Похоже, надпись на табличке Иисуса была на древнееврейском, священном языке, больше всего использовавшемся в Храме, на латыни, официальном языке Римской империи, и на греческом, едином для народов Востока,
983
Для большинства историков эта надпись, или titulus, с приговором — одно из самых серьезных доказательств страстей Иисуса, одна из самых важных деталей, относящихся к Страстям (Легасси, Фицмайер, Браун, Бовон, Гнилка), в противовес скептицизму, который демонстрируют Бультман и Линнеман.
984
Только в Ин 19:20 говорится о том, что titulus на кресте был на трех языках.
985
Первые христиане никогда не называли Иисуса Царем Иудейским. На кресте они поместили бы другие надписи: «Мессия», «Спаситель мира», «Господь».
Иисус был распят вместе с другими осужденными. Похоже, подобный тип групповой казни был довольно привычным. В христианских источниках говорится еще только о двух распятых. Однако их могло быть больше. Мы не знаем, были ли они «разбойниками», схваченными в одной из стычек с римскими властями, или, скорее, «обычными преступниками», обвиненными в каком-либо преступлении, заслуживающем смертной казни [986] . Некоторые вообще ставят под сомнение этот факт: они полагают, что речь здесь идет о подробностях, вымышленных на основе библейских текстов, таких как Ис 53:12 или Пс 21:17, чтобы еще сильнее подчеркнуть жестокость, проявленную к Иисусу, который, будучи невиновным, был распят как какой-то преступник [987] . Может, эта деталь и была добавлена именно с такой целью, но она не похожа на вымысел. Наверняка Иисус был распят с другими осужденными, что было обычной практикой. Однако описание того, что Иисус находился в центре, в выделяющемся среди остальных месте, между двумя разбойниками, может относиться уже к «христианской эстетике» [988] .
986
Согласно Марку и Матфею, это два «разбойника» (мн. число от lestes). А Лука пишет о «злодеях» (множ. число от kakourg"os). Возможно, он избегает слова «разбойник» (lestes) из-за его антиримского содержания, которое оно могло нести для читателей.
987
Вот что сказано в Ис 53:12 о Рабе Яхве, кем и был Иисус для христиан: «Предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был». В Пс 21:17 гонимый праведник громко восклицает: «Скопище злых обступило меня». Кроссан считает, что именно из этих текстов исходит описание евангельской сцены.
988
Так предполагает Рэймонд Браун.
После совершения распятия солдаты не расходятся. Они обязаны оставаться на месте казни и следить за тем, чтобы никто не снял тела с крестов, а также дождаться, пока осужденные не издадут свой последний вздох. Между тем, согласно Евангелиям, они бросают жребий, желая разделить одежды Иисуса, и смотрят, что кому из них достанется [989] . Вполне возможно, все так и происходило. Согласно обычной римской практике, личные вещи осужденного разрешалось брать в качестве «добычи» (spolia). Распинаемый должен был понимать, что он уже не принадлежит миру живых [990] .
989
Мк 15:24.
990
Эта деталь более подробно описана в Евангелии от Иоанна (19:23–24), где говорится о том, что «хитон… был не сшитый», что является возможной аллюзией к хитону, который носил первосвященник. К тому же эта сцена теологически освящена цитатой из Пс 21:19: «Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий».
В евангелиях также сохранилось воспоминание о том, что в какой-то момент солдаты предложили Иисусу что-то выпить. Трудно узнать на самом деле, что произошло. Согласно Марку и Матфею, по прибытии на Голгофу, еще до распятия, солдаты предложили Иисусу «вино со смирною», ароматический напиток, притуплявший чувствительность и помогавший лучше переносить боль; нам сообщают о том, что Иисус его «не принял» [991] . Ближе к концу, незадолго до его смерти, происходит нечто совсем иное. Услышав громкий вопль Иисуса, призывающего Бога, один из солдат спешит предложить ему вино с уксусом, называемое по-латыни posca, крепкий и очень популярный среди римских солдат напиток, который употребляли для восстановления сил и ободрения духа. На сей раз это не жест сострадания из желания смягчить боль распятого, а своего рода злая финальная насмешка, чтобы он потерпел еще немного — вдруг к нему на помощь придет Илия (!). Нам не говорят, выпил ли Иисус этот напиток. Вполне возможно, у него уже ни на что не осталось сил. Сцена с предложением Иисусу уксуса в последние мгновения его жизни настолько явственно запечатлена во всех источниках, что, вероятно, она имеет историческую основу: еще одно издевательство, на сей раз в разгар агонии [992] . Но наверняка эта деталь была взята из традиции, поскольку она была наполнена особой глубиной в свете жалоб молящегося, стенавшего: «Ждал сострадания, но нет его, — утешителей, но не нахожу. И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» [993] .
991
Мк 15:23 // Мф 27:34.
992
Во всех евангелиях (Мк 15:36, Мф 27:48–49, Лк 23:36 и Ин 19:28–30) этот эпизод описан по-разному. Согласно Евангелию (апокрифическому) от Петра (5.15), Иисусу дают эту «смесь», чтобы отравить его, и таким образом, его смерть наступила бы до захода солнца (!).
993
Пс 68:21–22.
Оставалось лишь ждать. Иисус был пригвожден к кресту между девятью утра и двенадцатью дня [994] . Агония продлится недолго. Для Иисуса это самый трудный момент. В то время как его тело деформируется, все мучительнее становится нарастающее удушье. Постепенно он остается без крови и без сил. Его глаза едва могут что-либо различить. Извне до него доносятся лишь насмешки вместе с криками отчаяния и бешенства тех, кто умирает рядом с ним. Скоро он содрогнется от конвульсий. Затем раздастся последний предсмертный хрип [995] .
994
Похоже, что Марк составил свой рассказ в хронологическом порядке с интервалами в три часа. В три часа утра поет петух (14:72); в шесть (рассвет) Иисус был отведен к Пилату (15:1); в девять он был распят (15:25); в полдень все скрылось во тьме (15:33); и в три часа дня Иисус умирает (15:34); в шесть (на закате) его хоронят. Эта очевидно искусственная схема в своей основе недалеко отстоит от реальности: Иисус был распят между девятью утра и двенадцатью дня; он умер к трем часам дня.
995
Евангелисты не злоупотребляют описаниями ужаса агонии Иисуса. Мы сами можем сделать выводы из известных нам данных о римской практике распятия (Хенгель, Слоян, Легасси). Различные теории о физиологической причине смерти Иисуса (Ле Бек, Барбет, Бихут, Джилли, Эдвардс) являются медицинскими гипотезами и порой основываются на подробностях евангельских описаний, носящих не исторический, а богословский характер.