Индульгенция для алхимика
Шрифт:
– Вот этого?
– нос фон Ветинса заполнил собой всю сферу.
– Пока не знаю. Что, пуппил, считаешь, что готов стать ассистентом[126]
?
– в шаре появились искаженные глаза.
– Давай-ка тогда, для начала, расскажи, допустим, как будешь делать серебряную амальгаму?
Густав наморщил лоб:
– Но Ваше Высокопреподобие... это Делание, доступное лишь адепту Ордена, священнику. Но никак не субдьяку. Разве Вы не знаете?
– Молчать! Не спорить!
– взвизгнул призрак.
– Мхорово дерьмо! Шамра бестолковый! Чему тебя только учили?
–
– Ладно... расскажи, как будешь получать серебро из руды. Это-то хоть умеешь, бестолочь деревенская?
Алхимика чуть перекосило, но он шумно выдохнул, приводя нервы в порядок, сосредоточился и, приступил к ответу:
– Ну... Как получить серебро?
– Студиозус встал напротив шара.
– Для начала руду следует измельчить. До размера семени проса, не больше, но и не меньше... Затем промыть в проточной воде, десять раз читая "Отче наш[127]
". Потом хорошенько высушить, поскольку пары жидкости могут разорвать тигель... Э...
– Густав чуть замялся, вспоминая следующие действия, - Потом... потом... положить в тигель одну треть полученной шихты, треть известкового флюса[128]
и треть древесного угля, плотно закрыв и замазав крышку герметичным раствором... а потом - приступаем к плавке, периодически встряхивая алюлель[129]
, не вынимая его дно из отверстия горна. Ну... когда в тигле начнет бултыхаться расплав, приступаем к чтению восьмого бенедикционала Сатурна, - алхимик откашлялся:
Выходит черный Сатурн,
Которого Юпитер, появляясь из своего жилища,
Отрешает от господства,
О чем вздыхает Луна,
То же делает и Венера,
Представляющая олово.
Более я ничего не прибавлю,
Как только то, что Марс, войдя в него,
Создаст убийственный железный клинок,
После которого появится
Обновленная Луна, когда она возродится[130]
Студиозус отчаянно потер кончик носа, припоминая дальнейшие манипуляции.
– Э... поскольку Луна - серебро в руде находится вместе со свинцом - Сатурном, то так мы получим сплав серебра и олова - Юпитера. Следует слить полученный Сатурн, а затем... затем... ставим тигель на сильный огонь и начинаем прокаливать, добиваясь двенадцатой ступени Египетского огня[131]
, когда оловянный флюс начинает плавиться, а серебро все еще остается твердым. Следует удалить расплав и, тогда мы получим чистую Луну. А для полного выделения его из шихты в завершение следует трижды читать молитву Богородице...
В келье воцарилась тишина. Голова магистра туда - сюда летала внутри сферы, словно Готтлиб фон Ветинс вышагивал из угла в угол, выслушивая ответ студиозуса.
– Какой придурок тебя этому научил?
– наконец поинтересовался бывший каноник.
Шлеймниц удивился. Ведь все правильно же рассказал!
– М... Отец Сулиус... настоятель Аллендорфского аббатства.
Нос магистра отдалился внутрь.
– Сулиус, Сулиус... как, говоришь, его фамилия?
– в шаре появился мутноватый глаз каноника.
Густав почувствовал себя немного
– Аббат Сулиус Лейтнер...
Взгляд фон Ветинса стал задумчивым, а потом - ехидным:
– Ага! Вот теперь все понятно! Этот балбес вечно что-то свое вставит, мало я его в студиозусах гонял, - магистр фыркнул, что, очевидно, означало смех.
– С его - то дивинитатумом... Тогда ладно...
– каноник ненадолго задумался, - Кое-что ты знаешь, юнгерменн, отвечаешь уверенно. Сойдет... Но с минералами следует побольше работать, тут ты еще слабоват. Значит, говоришь, реферарий...
– призрак внутри сферы чуть отдалился.
– Хм. Ну и что тебе подкинуть... амальгамирование, говоришь, еще рано... хорошо... А что на счет приготовления aqua fortis[132]
? Этому вас учили?
– Э... да, - студиозус осторожно вытащил платок и вытер взмокший лоб. Ну и денек сегодня...
– Прекрасно. Какие рецептуры знаешь?
– чуть оживился фон Ветинс.
– М... святого Альберта, Арнольда из Виллановы[133]
и гроссмейстера Голланда, - вопрос оказался не сложный, даже напрягаться не пришлось.
– Хорошо. Запоминай четвертый, - магистр сделал строгое лицо.
– Тот, что я сам нашел. Для тебя это конечно много, но мне уже все равно... пусть эти пердуны из Мариацелль пользуются... Пауль, да ты иди уже, думаю, теперь без тебя справимся, - призрак чуть подмигнул капеллану и сместился, - Итак, пуппил, запоминай и записывай...
ГЛАВА 7
***
Густав, устало опустив плечи и положив сцепленные в замок руки на колени, сидел на табурете в своем лаборариуме, предаваясь невеселым размышлениям. Недавно прозвучал ignitegium[134]
, но тушить свет алхимик не спешил. Легкий ветерок, проникающий в комнату через открытое окно, колыхал пламя светильников, отчего тени, отбрасываемые ретортами и колбами, пускались по стене в причудливый пляс; из молельни доносилась негромкое треньканье сверчка, едко пахло уксусом, купоросом и серным газом. Студиозус тяжко вздохнул. Учеба у призрака магистра пока шла не очень хорошо.
Шлеймниц и Прош находились в Граубурге уже целую неделю. В среду он получил первый урок у декана Ветинса. В четверг, на октаву Базилиуса Саксонского, впервые попробовал получить крепкую воду. Ничего не вышло, пришлось вновь призывать Дух каноника и слушать его ругательства. В пятницу отмечали последний из Великих Праздников - Святейшего Сердца Иисуса, так что ему весь день пришлось помогать отцу Паулю в крепостной церкви, в лаборариум вырваться не удалось. В субботу времени оказалось больше: служили только терцию, сексту, обедню и комплету, по окончании которой начался большой пир, посвященный возвращению барона Граувица в свою сеньорию и окончанию Пасхальных Торжеств. Но Густав все же успел провести выпаривание и перегонку, правда - вновь безрезультатно. Получившаяся коричневая вонючая бурда на крепкую воду совсем не походила.