Инженер Петра Великого 2
Шрифт:
Я сам сел и разработал несколько простейших калибров — по сути, металлические или деревянные бруски и кольца с точно выдержанными (насколько это было возможно) размерами для проверки диаметров осей, втулок, отверстий. Сделал шаблоны для разметки отверстий под болты, для проверки профиля зубьев у шестерен (которые Тимофей ковал для привода).
Заставил всех мастеров — и плотников, и кузнецов, и слесарей — пользоваться этими калибрами и шаблонами. Сначала ворчали, отмахивались — мол, «на глаз вернее будет». Пришлось проявить жесткость. Показал наглядно,
Федька с Иваном быстро освоились в своих новых ролях. Федька оказался неплохим организатором — гонял плотников, следил за поставкой деталей, вовремя сигнализировал мне о проблемах. Иван же проявил себя как дотошный и аккуратный слесарь — он лично проверял каждую ответственную деталь, добивался максимальной точности подгонки, придумывал какие-то свои хитрости для улучшения работы механизмов. Я видел, как они растут, из простых исполнителей превращаются в думающих мастеров, способных решать задачи самостоятельно. И это радовало больше всего.
К концу месяца, работая почти без сна и отдыха, мы все-таки одолели эту задачу. Два новых сверлильных станка (близнецы моего первенца), стояли в мастерской, готовые к работе. Мы тут же, не дожидаясь официальной приемки, установили на них стволы и запустили. Заскрипели ворота, заскрежетали сверла…
Машины работали! Может, чуть шумнее и грубее первой, но работали, сверлили ровные каналы.
Теперь на Охте было не одно, а целых три «чуда механизации», готовых сверлить пушки для армии и флота.
Я не забывал и про другую свою задумку — механический молот. Идея была проста: заменить тяжелый ручной труд молотобойца, который машет кувалдой у наковальни, на силу воды или пара (но пар — это пока фантастика). Огромный молот, поднимаемый кулачковым валом, вращаемым от трансмиссии, и падающий под собственным весом на наковальню — такая конструкция была известна в Европе, правда не слишком распространена. А для нашего завода, где приходилось ковать массивные детали для пушек, лафетов, станков, такой молот стал бы настоящим спасением.
Фундамент под него мы заложили еще при строительстве новой кузницы — с амортизирующей подушкой. Теперь пришло время собирать сам механизм. Эскизы я набросал давно. Главные части: тяжелая чугунная «баба» (сам молот), направляющие, по которым она ходит, подъемный механизм (кулачковый вал и рычаги) и привод.
Самую большую проблему представляла «баба». Отлить такую массивную чугунную болванку нужной формы и веса (килограмм на двести, не меньше) было непросто. Шульц за это дело взялся лично. Несколько попыток были неудачными — то раковины внутри, то трещины при остывании. Но в итоге он все-таки отлил добротную «бабу», без видимых дефектов.
Кулачковый вал — тоже задача не из легких. Его Тимофей ковал из лучшего железа, стараясь придать кулачкам
Сборка всего этого монстра заняла несколько дней. Установили «бабу» в направляющие, смонтировали подъемный вал с рычагами, подвели временный привод — пока от ручного ворота, так как водяное колесо еще не было готово.
И вот — пробный запуск. Я сам встал у ворота вместе с солдатами.
— Крути! Помалу!
Ворот заскрипел, кулачковый вал медленно повернулся. Один из кулачков подцепил рычаг, и тяжеленная чугунная «баба» медленно поползла вверх по направляющим. Дошла до верхней точки и с оглушительным грохотом рухнула вниз, ударив по подставной чушке на наковальне!
БА-БАХ!
Аж пол в кузнице содрогнулся. Потом следующий кулачок подхватил рычаг — и снова подъем, и снова удар!
БА-БАХ! БА-БАХ!
Кузнецы, собравшиеся поглазеть на невиданную машину, сначала отшатнулись от грохота, а потом застыли с открытыми ртами.
Молот работал! Сам! Без десятка молотобойцев, обливающихся потом! Тяжелая «баба» методично поднималась и опускалась, нанося удары чудовищной силы.
— Вот это… машина! — выдохнул Тимофей, глядя на своего механического «собрата». — Силища-то какая! Да она ж за день столько работы сделает, сколько мы артелью за седмицу не осилим!
— А хлеб-то наш она не отнимет, Петр Алексеич? — с опаской спросил кто-то из кузнецов помоложе. — Ежели она сама кует, то мы-то на что нужны будем?
Страх перед машиной, которая может оставить без работы — вечный страх рабочего человека.
— Не отнимет, — успокоил я их. — Работы хватит на всех. Этот молот — для самой тяжелой, грубой ковки. Чтобы вам спины не рвать, таская кувалды. А тонкую работу, где ум и рука мастера нужны, — ее никакая машина не заменит. Наоборот, он вам поможет. Будет болванки ковать быстро, а вы уже из них детали делать станете — качественнее и быстрее. Поняли?
Кузнецы неуверенно закивали. Но вид работающего молота их явно впечатлил. Тимофей первым решился подойти поближе. Я показал ему, как управлять молотом (пока только останавливать и запускать), как подкладывать заготовку под удар. Он попробовал сам — подсунул под «бабу» кусок раскаленного железа.
БА-БАХ!
Удар! Железо сплющилось как блин.
Еще удар! Тимофей ловко поворачивал заготовку клещами. Глаза у него горели азартом. Он почувствовал мощь машины, понял, каким подспорьем она может стать.
Запуск механического молота стал еще одним событием на заводе. Он наглядно демонстрировал силу механизации.
Нужно было организовать работу внутри этих стен так, чтобы всё работало как единый, слаженный механизм. Без порядка, без системы, без четкой логистики все мои станки и печи так и останутся набором дорогих игрушек.