Искра божья
Шрифт:
— Я предполагаю, что это могло быть неким личным отмщением, — Лукка задумчиво потёр ямку на подбородке, — либо особым асиманским ритуалом.
— Возможно, — согласился кардинал. — А всё-таки жаль, что де Вико мёртв, и эта ниточка оборвалась, у меня были большие надежды на его счёт.
— Простите, монсеньор, он не оставил мне выбора, — в знак раскаянья Лукка чуть склонил голову.
— Всё понимаю, брат мой, и ни в коей мере не осуждаю ваши действия, — Франциск отложил бумаги и устало прикрыл глаза, — мы всё равно планировали убрать
— Папа Иоанн всё ещё под подозрением, — напомнил Лукка, — есть веские основания предполагать, что ему известен секрет Искры.
— Мне не нужны догадки, брат мой. Только факты и неопровержимые улики, Франциск поморщился, изогнув твёрдые губы, — а факты таковы, что во время кризиса понтифик никак не обнаружил своей причастности к интересующей нас проблеме. Следовательно, в данном случае доводы о том, что во время пожара в первую очередь хватаются за самое ценное — себя не оправдали. Братья перерыли все известные нам тайники Иоанна в городе. И всё безрезультатно.
— Возможно, мы что-то проглядели, — викарий нахмурился и потёр больную кисть, — слишком много мути в ту ночь поднялось на поверхность.
— Может быть, — нехотя согласился кардинал.
— Разрешите мне зайти с другого конца и действовать через детей понтифика.
Казалось, Франциск серьёзно задумался, притопывая кончиком алой туфли и глядя на колеблющиеся язычки свечей.
— Действуйте, брат мой, но действуйте осторожно, — наконец произнёс он, — не надо привлекать лишнего внимания к нашему делу. В особенности остерегайтесь Псов господних. Помните, Чазарре Кварто — ярый сторонник Папы и наш враг.
— Хорошо, монсеньор, я учту ваше замечание, но не обещаю быстрых результатов. И, кроме того, расходы…
Франциск тяжело вздохнул и собрал пальцы домиком.
— Откройте шкатулку в верхнем ящике. Возьмите оттуда вексель на имя герцога Армани, сходите в банк и обналичьте бумагу.
— Благодарю, монсеньор, — Лукка вынул прямоугольный листок и, сложив его пополам, бережно спрятал на груди. — Кстати, по поводу Псов. В городе ходит упорный слух про жерменских ведьм из «Последнего ужина», про кровавые оргии в этом приснопамятном заведении и призыв Матери лжи, который случился накануне штурма города.
— Уверен, Кварто разберётся с бестиями и без нашей помощи.
— В этом деле замешен мой старый наставник — отец Бернар, — осторожно начал викарий, — перед Рождеством ему чудом удалось вырваться из рук инквизиции, но рано или поздно Кварто снова выйдет на него и тогда, боюсь, он будет навсегда потерян для нас.
Кардинал утомлённо огладил висок.
— Вам так дорог этот монах?
— Да, монсеньор. Отец Бернар весьма сведущ в мёртвых языках, и, кроме того, он знает определённый толк в некоторых запретных практиках.
— А, это тот самый, о котором вы мне уже рассказывали однажды… — Франциск нахмурился и в задумчивости сделал несколько шагов по кабинету. — Хорошо,
— Спасибо, монсеньор, — Лукка согнулся в низком поклоне, прижав руку в замшевой перчатке к сердцу, — я этого не забуду.
— Не стоит благодарности, — отмахнулся Франциск, — отдать такого человека магистру Псов господних было бы непростительной ошибкой с нашей стороны. Но сделайте так, чтобы в ближайшее время отец Бернар покинул столицу, чтобы лишний раз не раздражать Кварто. Пусть поживёт где-нибудь в отдалённом монастыре месяцев пять-шесть.
— Хорошо, монсеньор, — Лукка кивнул.
Викарий аккуратно сложил все писчие принадлежности в старинный серебряный ларец и закрыл его на миниатюрный ключик.
Всё это время кардинал, замерев напротив окна, задумчиво изучал лицо секретаря сквозь мерцание пламени в тяжёлом позолоченном канделябре.
— Что-нибудь ещё, брат мой? — спросил Франциск.
— Нет. На сегодня это всё, монсеньор.
— Пожалуй, за это можно выпить, — Франциск подошёл к угловому столику и наполнил хрустальный бокал золотистым вином. — Налить вам, брат мой?
— Спасибо, не откажусь.
Франциск наклонил серебряный кувшин, и ароматный мускат заструился во второй прозрачный сосуд. Заполнив бокал почти до верха, кардинал протянул его Лукке.
— За божью Искру! — предложил викарий.
— Как говорится: «ищите и обрящете», — поддержал его Франциск, внимательно следя за тем, как Лукка греет в руках предложенный сосуд, не торопясь из него выпить, — и последнее, брат мой. Завтра поутру вам предстоит отправится в Совуй.
— Герцогиня? — уточнил проницательный викарий.
— Да, брат мой, — кардинал сделал глоток и покрутил бокал в пальцах, любуясь игрой огней в хрустальных гранях, — у нашего герцога наконец-то достало мужества решить проблему вавилонской блудницы.
— В свете последних событий не уверен, что герцогиня будет рада меня видеть, — сказал Лукка, тоже прикладываясь к бокалу и смакуя изысканный мускат, — боюсь, сердце Изабеллы Фларийской может не вынести такого удара.
— Не переживайте, вас более не должны заботить сердечные дела её высочества.
Глава 86. Последние дары
На лазурном побережье Адрианова моря, примерно в лиге от полумесяца живописного залива, стояла двухэтажная белая вилла. Всё здание до самой крыши заросло перекрученными лозами винограда, точно древний обелиск, забытый в глухом лесу. Спелые гроздья были давно собраны умелой рукой садовника и превращены в вино. Только сухие медные листья кое-где трепетали на лёгком солёном бризе. Свежий морской воздух ещё дышал холодом, но тонкий аромат распустившегося зимоцвета уже разливался над голыми кустами. Случайному путнику, заглянувшему на виллу со стороны просёлочной дороги, могло показаться, что вокруг веранды кто-то зажёг сотни крошечных золотистых огоньков с алой сердцевиной.