Искра божья
Шрифт:
Суслик болезненно поморщился, высвобождая руку из пелён:
— Джудитское гетто весьма обширно. Сомневаюсь, что твоя затея осуществима.
— Тогда надо попытаться увести отсюда хотя бы сеньора Ицхака.
— Нет, — не согласился джудитский лекарь, — я не могу оставить свою семью.
— Здесь есть кто-то ещё? — удивился Джулиано.
— Да, — помедлив, сказал Ицхак, — прямо под вашими ногами в полу находится погреб, где я укрыл моих детей, жену и братьев.
— Почему же вы сами там не спрятались? — спросил Джулиано.
—
— Но вы безоружны. Вас могли убить, и кто тогда позаботился бы о вашей семье? — удивился юноша.
— Наше учение запрещает нам проливать кровь, — Ицхак молитвенно сложил руки на груди. — На всё воля творца, если он повелит мне умереть — я умру. Я не боюсь смерти.
На улице снова что-то громыхнуло и обрушилось, рассыпавшись по мостовой звонким дождём осколков. Чёрный дым клубами повалил в подвал. Джудитский лекарь вздрогнул и вжал голову в плечи.
— Врёшь, уважаемый. Omnis vivus mori metuet[109], — Суслик встал, чуть пошатываясь, светлая материя складками потекла по его телу вниз. — Все боятся холодного поцелуя малютки Гадэса. Даже боги.
— Надо уходить, — Джулиано подхватил нетвёрдо стоящего на ногах Суслика под руку, — здание горит.
— Я должен помочь моему другу Ицхаку! — заявил барбьери твердо. — Надо вывести его семью за пределы города.
— Это самоубийство, — Джулиано нахмурил чёрные брови.
— Нет. Я знаю безопасный путь, — отрезал барбьери, — просто помоги мне провести к нему джудитов.
— Хорошо, идём, — юноша кивнул, с трудом удерживаясь, чтобы не раскашляться. Подвал медленно заполняли чадные клубы дыма вперемешку с пороховой гарью.
Общими усилиями с пыльного ковра был спешно отброшен всяческий хлам и рухлядь. Джулиано поддел пальцами указанные Ицхаком половицы, и из погреба на дымный свет показалось с десяток смертельно перепуганных бледных людей. Маленькие русоволосые дети жались к ногам некрасивой женщины с серым лицом и вытянутыми в тонкую линию губами. Трое мужчин постарше прижимали к груди объёмистые узлы с пожитками.
— Бросайте всё! — скомандовал барбьери. — Нам придётся очень быстро бежать.
— Куда? — уточнил юноша.
— На улицу Гончаров, третий дом слева, — понизив голос прошептал Суслик.
Сверху над головами раздались чьи-то тяжёлые шаги, толстые половые доски с ниточками тенёт и паутины заскрипели под ногами незваного гостя.
— Там же общественные уборные, — удивился Джулиано.
— Т-с-с! — зашипел на него Суслик, но было поздно.
Неведомый враг уже спускался по шаткой лестнице. Светло-серые, заляпанные кровавыми брызгами сапоги показались на верхней ступеньке.
— Тише мыши, кот на крыше… — промурлыкал знакомый голос.
Сделав страшные глаза и лихорадочно жестикулируя, Ицхак бен Хаим потянул застывших от
— Бегите, я задержу его, — понизив голос, прошептал де Грассо.
— … А мышата и не слышат… — пробормотал спускающийся убийца, постукивая кончиком меча о резные балясины[110] в такт шагам.
Джудиты добежали до провала. Суслик первым пролез в его тусклую щель, за ним поспешили братья лекаря. Через мгновение сразу несколько рук опустилось вниз. Ицхак подхватил одного из детей и передал барбьери.
— … Кот пошёл за потрошком, а мышата кувырком, — человек в бархатных сливовых панталонах, обшитых галуном и серебряной тесьмой, не спеша оглядел задымленный подвал. Нижняя половина его рябого лица была прикрыта надушенным кружевным платком.
Джулино обнажил меч и вышел в центр комнаты, закрывая спиной поднимаемых наверх малышей и лекаря с женой.
— Я не хочу с вами драться, — громко крикнул де Грассо. — Отпустите джудитов с миром и разойдёмся.
— Ха, — Кириако Рябой отнял белоснежный батист от лица, бриллиантовая серьга блеснула в его левом ухе, — я так не думаю. Кажется, сеньор, вы мне кое-что задолжали после театра.
— Это только между мной и сеньором Лацио, — возразил Джулиано, пытаясь выиграть время для копошащихся сзади людей.
— Ну уж нет. Сегодня я преподам вам важный урок: нельзя безнаказанно оскорбить одного из Дестраза, мы все будем мстить! — воскликнул Кириако, коршуном падая на голову юноши.
Джулиано, ожидавший этот подлый удар, поймал эспадон Рябого на лезвие своего меча, закрутил его и распорол концом клинка щегольские панталоны противника. Кириако ловко отпрыгнул вбок, уходя с прямой линии атаки и сбивая клинок де Грассо.
Рябой сделал ложный выпад, но юноша не сдвинулся ни на палец, лишь закрывшись мечом.
— Я вижу, вы не так безнадёжны, как мне показалось вначале, сеньор, — лицо Кириако исказилось в неприятной улыбке, — только по-прежнему лезете туда, куда не надо! Что вас связывает с дьяболловым племенем? Зачем вы их защищаете?
Рябой пошёл вперёд, метя Джулиано в грудь, но в последний момент изменил угол атаки и полоснул юношу по предплечью. Лезвие вспороло поношенный рукав дублета и кожу на правой руке де Грассо. Джулиано оскалился, скрывая боль.
— Джудиты вылечили моего друга, — огрызнулся де Грассо.
— Как благородно с вашей стороны подохнуть за презренных убийц нашего бога! — Кириако опустил меч и небрежно поправил страусовое перо на берете.
Шаги спасаемых джудитов затихли где-то в отдалении. Джулиано расправил плечи. Он больше никуда не торопился, его ничто не отвлекало.
— Вы же понимаете, что только один из нас покинет стены этого подвала? — уточнил Кириако, манерно отгоняя дым свободной рукой, затянутой в тонкую перчатку.