Испанский любовный обман
Шрифт:
Никто из нас ничего не сказал, пока тянулось время, наши объятия постепенно ослабевали, когда мы проиграли битву за сон.
Мои веки в конце концов затрепетали, закрываясь, но прямо перед тем, как темнота поглотила меня, мне показалось, что я услышала, как Аарон прошептал: — Ты ощущаешься полноценной в моих объятиях. Рядом с тобой я чувствую себя дома.
Глава 22
Какой же идиоткой я была.
Большой, тупой, глупой идиоткой.
Ранее в то утро, когда мой будильник зазвонил вскоре после рассвета, и я тихо выскользнула из теплых объятий Аарона — но не охваченная паникой –
На всякий случай я оставила Аарону записку, в которой сообщила, что увижу его через несколько часов, потому что буду готовиться с Изабель. Чаро отвезет его на место свадьбы.
Будь сильным и не сдавайся, записала я.
Затем я подписала ее: С любовью, Лина.
От моего выбора слов у меня екнуло сердце, но я пообещала себе, что это не имеет большого значения, и оставила все как есть.
Не более чем через час после того, как я вышла из квартиры, я начала скучать по нему — как следует задумавшись, вздыхая и задаваясь вопросом, что он делает, — поэтому я написала ему.
Лина: Ты получил мою записку?
На что он ответил не более чем через пару минут.
Аарон: Да, я прячусь в ванной. Чаро пыталась сфоткать меня на свой телефон. Мартинс – безжалостные создания.
Это заставило меня фыркнуть так сильно, что визажист в итоге провел тенями по всему моему лбу. Она пыталась вести себя спокойно, но я видела, что она разозлилась.
Но ничто из этого не было причиной, по которой я была почти уверена, что я большая, тупая, глупая идиотка.
Каким-то образом, где-то между тем, как я скользнула в свои бархатистые светло-коричневые туфли на каблуках и изящное воздушное бордовое платье, которое было на мне, у меня в голове начали крутиться вопросы. Важные. Смогу ли я найти Аарона в толпе? И еще: с ним все будет в порядке? Доберется ли он до места встречи и найдет ли свое место? И звезда шоу: Может быть, я не увижу его до окончания церемонии. Что, если я не смогу его найти?
Поэтому, когда я пришла на свое место справа от невесты, в чудесный летний день, окруженная букетами пионов всех оттенков нежно-розового и жемчужно-белого, перед людьми, которые видели, как мы росли и превращались в женщин, которыми мы были сегодня, моя голова повернулась.
Мой взгляд без усилий остановился на паре глаз цвета океана.
И все эти вопросы сразу же исчезли.
Какой большой, тупой, глупой идиоткой я была, если даже усомнился в том, что мои глаза не будут прикованы к Аарону Блэкфорду в считанные секунды. Как же они могли этого не сделать?
Он был ослепителен, стоя под солнцем в темно-синем костюме. И когда он улыбнулся, этой широкой и хитрой улыбкой, которая,
Именно поэтому, как только церемония закончилась и Гонзало устроил шоу, съедая лицо Изабель прямо здесь и сейчас, чтобы все присутствующие могли это увидеть, я повернулась на дрожащих ногах. Толпа продолжала бросать рис и конфетти, пока жених и невеста шли по проходу, и к тому времени, как они запрыгнули в желтый «Фольксваген-жук», чтобы поехать туда, где у них будет фотосессия перед ужином, все начали перетасовываться в зону ресторана. Тихая тишина осталась позади, за исключением стука моего сердца, которое пыталось вырваться прямо из моего горла.
Аарон ждал у выхода, стоя, засунув руки в карманы темно-синих брюк и наполовину расстегнув пиджак. Прямо там, где заканчивались ряды кремовых стульев. Несколько крошечных кусочков конфетти застряли у него в волосах.
Его пристальный взгляд не отрывался от меня, пока я шла по проходу, и мне казалось, что я иду по песку. Тяжело и неуклюже.
Только когда я подошла к нему, он сделал шаг ко мне, это было быстро и поспешно, как будто он сдерживал себя, чтобы не побежать ко мне, и больше не мог сдерживаться.
Я наблюдала, как работает его горло, как его глаза бегают вверх-вниз и снова вверх, поглощая то, что было перед ними.
— Ты выглядишь как мечта.
Что за глупость говорить мне, когда это был он, тот, кто не мог быть настоящим. Тот, в кого я не могла поверить, был здесь, наполняя мою грудь вещами, которых я не понимала.
Я покачала головой, пытаясь взять себя в руки достаточно, чтобы ответить.
— Ты выглядишь потрясающе, Аарон.
Его пристальный взгляд на мгновение изучил мое лицо, и то, что он нашел, заставило его улыбнуться. Снова эта ухмылка. Только для меня. Какой же счастливой сучкой я была.
Аарон предложил мне руку, и я изо всех сил старалась не броситься на него прямо здесь и сейчас.
— Могу я иметь честь? — медленно спросил он.
Глубокий утробный смех сорвался с моих губ. Я медленно взяла его.
— Ты просто преувеличиваешь.
Его ладонь легла поверх той, что лежала на сгибе его руки.
— Что ты имеешь в виду?
— Только герои романтических романов говорят такие вещи. И мы говорим о тех, что в романе Джейн Остин. Даже твой заурядный романтический герой не смог бы так умаслить женщину, — объяснила я, когда мы двинулись вперед, в направлении соседнего ресторана, где все остальные были, вероятно, с бокалом вина – или двумя – уже в руке.
— В моей книге держать самую красивую женщину рядом считается честью.
Я надеялась, что тональный крем, который визажисту пришлось нанести во второй раз, скрыл то, как покраснели мои щеки.
— Если невеста хотя бы пронюхает о том, что ты говоришь, у тебя будут большие неприятности, — я услышала его смешок, но он не отказался от своих слов. — Она выгонит тебя со свадьбы, и я не смогу тебе помочь. Ты слишком высокий и крупный, чтобы прокрасться незамеченным.
И к тому же чертовски красивый, но я держала эту часть при себе.