Иверский свет
Шрифт:
полагаю, что пара вертолетов значительно изменила
ход Аустерлицкого сражения. Полагаю также, что
тупил момент произвести девальвацию минуты.
)на старая мин. равняется 1,4 новой. Тогда соответст-
вию количество часов в сутках увеличится, возрастет
тзводительность труда, а в оставшееся время мы
гожем петь...
Время остановилось.
Время 00 — как надпись на дверях.
Прекрасное мгновенье, не слишком ли ты
подзатянулось?
Которые
вся жизнь которых — как затянувшийся
обеденный перерыв,
которые едят в счет 1990 года,
вам говорю я;
«Вы временны».
Конторские и конвейерные,
чья жизнь изнурительный производственный
ритм.
вам говорю я:
«Временно это».
Которая шьет-шьет, а нитка все не кончается,
которые замерли в 30 м от финиша со скоростью
270 км/никогда,
вам говорю я:
увы. и вы временны...
«До-до-до-до-до-додо-до» — он уже продолбил
клавишу, так что клавиша стала похожа на до-
мино «пусто-один» — «до-до-до»...
Прекрасное мгновенье, не слишком ли ты
подзатянулось?
Помогите Время
сдвинуть с мертвой точки.
Гайки, Канты, лемехи,
все — второисточники.
Не на семи рубинах
циферблат Истории —
на живых, любимых,
ломкие которые.
Может, рядом, около
у подружки ветреной
что-то больно екнуло,
а на ней все вертится.
Обнажайте заживо
у себя предсердие,
дайте пересаживать.
В этом и бессмертие.
Ты прощай, мой щебет,
сжавшийся заложник,
неизвестность щемит —
вдруг и ты заглохнешь?
Неизвестность вечная —
вдруг не разожмется?
Если человечное —
значит, приживется.
И колеса мощные
время навернет.
Временных ремонтщиков
вышвырнет в ремонт!
ШАФЕР
На свадебном свальном пиру,
бренча номерными ключами,
я музыку подберу.
Получится слово: печально.
Сосед, в тебе все сметено
отчаянно-чудным значеньем.
Ты счастлив до дьявола, но
слагается слово: плачевно.
Допрыгался, дорогой.
Наяривай вина и закусь.
Вчера, познакомясь с четой,
ты был им свидетелем в загсе.
Она влюблена, влюблена
и пахнет жасминною кожей.
Чужая невеста, жена,
но жить без нее ты не сможешь!
Ты выпил. Ты выйдешь на снег
повыветрить околесицу.
Окошки потянутся вверх
по белым веревочным лестницам.
Закружится голова.
Так ясно под яблочко стало,
чему
Слагается слово: начало.
ВАНЬКА-АВАНГАРДИСТ
На рынке полно картин,
все с лебедями и радугами.
А Ванька-авангардист
все кубиками-квадратиками]
Рынок — Малые Лужники.
Слева в фартуках мужички.
Справа сборная команда —
бабы в брюках и помадах.
Справа сумки, слева гири,
справа шутки, слева сбили!
Справа — твисты и зарплаты.
слева — избы и закаты,
слева — «Волги», справа — «Волги»
слева — к водке, справа — к водке
Всвилон из-за томата.
Бабка, попроси тайм-аута!
А Ванька-авангардист
подзуживает, подсуживает
в разбойный судейский свист
свистульки из глины, посудной!
Глотает валокордин
профессор в рубашке с напуском.
А Ванька-авангардист
все целит прищуром снайперским.
Он знает неомещан
сберкнижные аппетиты,
юродивый коммерсант,
антихрист нового типа.
Клеенщица-конкурентщица:
«Ты докарикатурекаешься!
Сам в треугольник скорчишься,
попей рассол огуречный.. »
А он ей: «Цыц, лакировщица!»
Липучий мушиный лист
с Аленушкой.
Клееночный реализм
и модернизм клееночный.
Английской булавкой блестят
связки сушеных рыбок.
Нацелен сопливый взгляд.
Он завоюет рынок.
Все куплено, куплено, куплено,
выскреблены раструбы.
Толпа — как цыплята под куполом
внимательным, как ястреб.
Продает папаша дочку,
дочка продает папашу,
и друзья, упившись в доску,
тащат друга на продажу.
Вёсны продаются летом,
продается муж надкусанный,
критик продает поэта,
оба продают искусство.
А Ванька-авангардист
трамбует деньжата в кадушку.
В тоскливую ночь зародил
тебя твой отец контуженный.
Тоскливая ночь любви
пронзала до позвоночника.
Тоскливы лубки твои,
как пьяная поножовщина!
...Пацанка-хромоножка
играет на гармошке.
И рученьки фарфоровые
засунуты в меха,
как руки у фотографа
в таинственный рукав.
Сквозь лобик невозможный
в нахмуренном уме
танцующие ножки
просвечивают мне.
С прикрытыми глазами
индийский колдунок,
витает над базаром
виденье лунных ног.
«Ах, белые наливы
продались за рубли,
ах, бедные наивы