Калтонхолл
Шрифт:
– Княже, вылазку делать надобно! Вели к дальним постам подмогу выслать, а нам ворота оборонять следует.
– Я пойду.
– коротко сказал Деннингтон.
– И мне придется, видать.
– нехотя добавил сотник.
– Своими глазами обстановку увидеть надобно. Сдается мне, это лишь приправа, трапеза и не начиналась еще.
Как и следовало ожидать, Деннингтон презрительно скривился от одной только мысли, что пойдет в бой заодно с разведчиком, но наместник, не отрывая взгляд от стен, коротко бросил:
– Добро. Берите два десятка самых опытных воинов, но гномью полусотню не трожьте!
Реджинальд кивнул - он сам упросил наместника беречь гномов Каледдина до последнего, ибо знал, что боеспособнее их отряда в Калтонхолле не сыщется никого. Они спустились к солдатам, и через пару минут тысяцкий уже вел отряд к воротам.
Они успели вовремя - нежить еще не подошла, и Эдрик, тоже получивший известие, успел приготовиться к бою. На коротком совете было решено, что люди начальника стражи примут удар, перегородив единственный не заваленный проход к воротам между стеной города и постом стражи, а отряд Деннингтона
Реджинальд отчаянно надеялся, что людям на восточной стене удастся сдержать нежить, а посланная на запад подмога сможет заткнуть прорыв. Если мертвецы сумеют прорваться в сей час, уже ничто не удержит их, и город будет взят. Необходимо было держаться и уповать на то, что ветер подует-таки в сторону армии некромантов. Сотник видел отчаянное положение на стенах - если справа от ворот еще шел жаркий бой на всем прясле, то слева осталась лишь горстка защитников возле надвратной башни, среди которых выделялись ящеры Лисска и он сам. Правда, нежить пока не могла захватить дальний спуск со стены, ибо он был отрезан бушующим пламенем, но это не слишком обнадеживало. Из укрытия за конюшней, где притаился засадный отряд тысяцкого, Реджинальд мог видеть строй людей Эдрика. Измученные, покрытые копотью солдаты заняли оборонительные позиции, давая шанс Деннингтону обрушиться на нежить с тыла. Сам начальник стражи не стал прятаться за их спинами и встал впереди со своим необычным оружием наперевес. Когда Эдрик поменялся в лице, давая сотнику понять, что нежить уже близко Реджинальд сжал покрепче мечи и приготовился.
Мертвецы ударили сильно. С первых же мгновений схватки они стали теснить Эдрика, нанося ощутимые потери. Реджинальд убедился, что гонцы не соврали - нежить вели опасные существа, похожие на могучих скелетов в доспехах и при хорошем оружии. Сотник насчитал как минимум пятерых таких воинов, а когда увидел, на что они способны по сравнению с простыми мертвецами, встревожился не на шутку. Он понял, что если не атаковать немедля, всех людей Эдрика перебьют.
– Давай!
– заорал он, подавая сигнал как людям тысяцкого, так и тем, кто занял позиции на крыше поста стражи. У сотника мелькнула мысль, что Деннингтон будет в ярости за самовольство, но она даже слегка порадовала его.
На сгрудившихся в узком проходе мертвецов сначала полетели горшки с маслом, расстраивая их порядки огненными стенами, затем увесистые булыжники и поленья. Не зря Реджинальд особо отмечал при подготовке необходимость запасов таких метательных средств не только на стенах, но и в городе, в местах предполагаемых прорывов и боев. К атаке подключились и светличные с уцелевшими чародеями, засевшие за конюшней, и теперь поливавшие магией строй мертвецов. Сотник видел, как один из необычных скелетов, бежавший первым, попал под струю магического пламени, которая поглотила его с ног до головы. Тот, превратившись в неживой факел, продолжил нестись вперед, наводя ужас на людей Эдрика, но магия все же взяла верх - буквально перед самым строем людей жуткая нежить рассыпалась углями, оставив лишь раскаленный докрасна доспех после себя. Когда часть нежити оказалась отрезана огнем, Реджинальд ринулся в бой одним из первых. Началось побоище.
Почерневший скелет вмиг рассыпался прахом, едва зачарованное лезвие коснулось его. Второй, низкий костяк в женском платье, лишился сначала черепа, затем руки, и тоже развалился. На смердящий полуразложившийся труп с выпученными глазами потребовалась еще пара ударов. Реджинальд врубился в строй мертвецов, разя направо и налево. Остальные, разделившись на два отряда, обошедших конюшню с разных сторон, тоже вступили в схватку. Конечно, мертвецов нельзя было напугать или обратить в бегство, но это вовсе не означало, что нападение врасплох не дает преимуществ.
Скелет в обрывках кожаного доспеха и истерзанных сапогах попытался достать сотника ржавой сколотой булавой, но не преуспел и повалился кучей костей. Еще один упокоился благодаря чарам на левом клинке. Рывок, и сотник пробился к людям Эдрика. Среди них был хаос, их осталась, дай Небо, половина изначального числа, многие были ранены. Реджинальд сразу увидел, как высокий, облаченный в неполный латный доспех и шлем с гребнем и бармицей из металлических пластин внахлест скелет с мечом и щитом сеет вокруг себя смерть. Если остальная безмозглая нежить могла разве что бездумно размахивать оружием, этот именно фехтовал. Не заметить навыки и подготовку опытного бойца было невозможно. Сейчас с ним сражался курносый худощавый стражник с булавой в руке, но он был явно не ровня мертвецу. Реджинальд ничем не успел помочь бедняге - пока он пробивался к месту схватки, скелет ударил солдата в лицо щитом, расплющив нос и разбив губы, и тут же с чавканьем опустил меч ему на плечо, разрубив до груди. Хотя разведчик и приблизился со спины, мертвец каким-то образом почувствовал его и не дал застать себя врасплох. Он повернулся к Реджинальду, замер на мгновение и бросился на сотника первым. Звякнула отточенная сталь. Сотник был ловчее и быстрее, к тому же, два клинка позволяли ему атаковать чаще и с разных сторон, но скелет оказался не промах. Хотя он и пропускал удары, каждый раз они попадали лишь по доспехам, не причиняя вреда ему самому. Контратаковал он грамотно и даже временами опасно, не давая Реджинальду расслабляться ни на мгновение. Вскоре сотник выяснил и еще одну неприятную особенность. Когда он, памятуя о том, что скелет, пусть и в доспехах, должен весить много меньше самого разведчика, попытался сбить его пинком с ног, стало ясно, что это далеко не так. Похоже, создатель этих тварей позаботился о том, чтобы они сохранили как можно больше полезных черт человека. С первых же выпадов разведчику стало ясно, что запредельного мастерства во владении мечом у мертвеца
В конце концов, так и произошло - Реджинальд почувствовал зазубренное лезвие, зацепившее кольчугу на плече. Взглянув мельком, он понял, что зашедший сзади обычный скелет попытался поразить его серпом, но застрял в доспехе. Отскочив в сторону, сотник перехватил руку, зажимая серп подмышкой, и перекинул мертвеца через себя, благо тот был легок, как и подобает голому скелету. Изловчившись, он полоснул по костям зачарованным мечом, упокоив нежить, но воспользовавшийся этой помехой воин оказался в опасной близости. Реджинальду удалось отвести его меч в сторону, но при этом он оказался в очень неудобном для боя положении, боком к противнику. Мертвец заблокировал щитом его второй меч, подойдя к сотнику в упор. Издали могло показаться, что человек и жуткого вида мертвец готовятся обняться, настолько малое расстояние их разделяло. Увидев оскал черепа в ладони от своего лица, сотник невольно отшатнулся, и мертвец немедленно ударил его гравированным наплечником в лицо. Оскаленная львиная пасть врезалась в скулу Реджинальда, заставив отшатнуться назад. Во рту появился соленый вкус крови. Злость вскипела в сотнике, он вырвался из хватки мертвеца и с силой ударил того обоими клинками разом, попав в голову и скосив шлем. В этот момент к схватке присоединился Эдрик. Расправившись со своим противником - грузным неповоротливым мертвецом с окованным железом брусом в руках - он накинулся на мертвого воина сзади. Тот опять каким-то непостижимым образом почувствовал опасность и сумел избежать удара, но с двумя противниками не совладал. Эдрик отвлек его и вывел из равновесия могучим ударом, тогда как Реджинальд вонзил зачарованный меч между бармицей и нагрудником. Вспыхнул голубоватый ореол, но мертвец и не подумал разваливаться, вместо этого он крутанулся на месте, едва не вырвав оружие из руки сотника, и оттолкнул его щитом.
Реджинальд не без досады отметил, что на самых опасных врагов его чары не действуют, помянув Паттона недобрым словом. Бой продолжился. Эдрик снова перешел в атаку, но на сей раз допустил грубую ошибку, преждевременно раскрывшись, чем скелет не преминул воспользоваться, полоснув того по животу. Не будь на начальнике стражи кольчуги, он бы увидел собственные потроха на мостовой, но и одоспешенный он легко не отделался. Эдрик застонал сквозь зубы, скривившись на один бок, и стал отступать, зажимая рану рукой. Скелет бросился вперед. Эдрик сумел подставить под просвистевший перед лицом меч рукоять топора, с трудом орудуя им одной рукой, и повалился с ног. Не раздумывая, Реджинальд кинулся его спасать, обрушив град ударов на спину скелета, но даже опытному сотнику не удалось пробить броню мертвеца. Воин повернулся к нему лицом, ловко отбил очередную атаку, затем попытался достать разведчика ногой, но Реджинальд встретил удар лезвием клинка, оставив на кости под коленным суставом глубокую зарубку. Будь тот живым человеком, их поединок на этом бы и закончился - никто не смог бы продолжать бой с такой раной, но увы... Скелет словно не заметил ее. Обменявшись еще сериями выпадов, бойцы описали почти полный оборот вокруг друг друга. Краем глаза сотник увидел, как Эдрик медленно, опираясь на топор, вновь пытается зайти мертвецу за спину, не понимая, что это не сработает. Стиснув зубы, Реджинальд вновь бросился на врага. Клинки со звоном сшиблись в воздухе, правую ладонь пронзила боль - сотник неудачно подставил меч, отдало в руку. Мертвец нанес два быстрых удара слева, выставляя вперед щит. Этот прием Реджинальд знал. Он понял, что сейчас последует колющий выпад из-под щита по центру. В свое время сотник много тренировался, чтобы поставить противодействие таким приемам на уровень рефлексов, ибо он почти никогда не носил тяжелых доспехов, в которых такие удары можно относительно спокойно пережить.
Когда сужающийся к острию клинок врага нацелился ему в живот, сотник резко повернулся к скелету правым боком, ловя его меч в замок своим оружием, а затем выкрутился через левое плечо, обезоруживая врага, и меч мертвого воина отлетел в сторону. Обычно Реджинальд заканчивал это движение, доворачиваясь вокруг оси и подсекая с разворота ногу противника, но в этот раз он, не теряя времени, нацелил правый клинок аккурат в шею воину. Увернуться тот не успел, но, к досаде разведчика, подставил под удар правую руку. Клинок сотника разрубил наруч и застрял в кости, а дальше произошло то, о чем он не подумал и что чуть не стоило ему жизни. Не чувствуя боли, скелет перехватил меч голой рукой за лезвие, отвел его вниз, заламывая Реджинальду запястье, и нанес ему удар щитом. Время для сотника словно замедлилось, когда ребро вражеского щита понеслось ему в лицо, а он понимал, что не сможет ни парировать, ни увернуться. Спас его Эдрик; вовремя оказавшись позади мертвеца, он, с гримасой боли на лице, зацепил накинутым топором руку нежити, остановив край шита в паре ладоней от носа Реджинальда. Глухо простонав через стиснутые зубы, начальник стражи с силой дернул секиру на себя, заставляя скелета развернуться. Сотник, не упуская возможности, с размаху рубанул зачарованным клинком между наплечником и наручем правой руки мертвого воина, отсекая ее. Оказавшись с противником лицом к лицу, Эдрик ударил его в зубы рукоятью, одновременно перехватывая топор, и изо всех оставшихся сил нанес горизонтальный удар. Тяжелое лезвие смяло шлем нежити и перерубило позвоночник, череп мертвеца, все еще облаченный в разбитый шлем, свалился на землю, но скелет продолжил твердо стоять на ногах и даже замахнулся остатками правой руки.