Каменное небо

Хигерович А. А.

Шедший впереди меня Ансвер уже успел открыть какую-то дверь с помощью своей магнитной отмычки. Нет он разумеется не стал ковыряться в замке двухсотлетней давности, а попросту использовал её как лом, подковырнув хлипкую преграду. Можно было бы конечно, просто вышибить её, однако окружающая нас конструкция была, может, и прочной, но уже очень старой.

Невидимка бесшумно скользнул в открывшуюся сокровищницу.

Я как дурак ещё секунд пятнадцать бродил по пустому коридору, запоздало догнав товарища. Всё-таки качка очень плохо на меня влияет…

В прихожей

первым делом меня встретил шкаф. Большой деревянный рассохшийся и покосившийся шкаф, внутри которого покачивались рассыпающиеся в труху шмотки.

Я туповато хохотнул, растерев между пальцами окончательно превратившуюся в пыль кружевную рюшу, и побрел в ближайшую дверь.

Степ уже исследовал лежавшую на полу полуметровую черную пластину, которая явно раньше висела на стене.

— Как считаешь, что это? — он глядел на находку с совершенно детскими любопытством и даже азартом.

— Ну, — я присел рядом с пластиной, отковырнул разбитое стекло в ближайшем углу. За черным плёночным покрытием виднелись проводки и большая микросхема. — Эй, а я знаю что это! Это же "телевизор"!

— Телевизор? Но он же совсем чёрный и не вогнутый, да и проводов сзади почти нет…

— Это очень, очень старый телевизор. Ему не нужны были большие приёмники, чтобы сигнал пробивался через толщу пещер, но картинка появлялась по-другому принципу.

— Хочешь его разобрать?

Предложение было невероятно заманчивым, а память услужливо подкидывала поговорки навроде "всё в хозяйстве пригодится", однако я прекрасно понимал, что этому электронном механизму две сотни лет, а то и больше. Я даже при очень большом желании с ним ничего не сделаю. Да и негде мне эту бандуру тащить.

— Оставим. До лучших времён, — я весело подмигнул Ансверу.

Тот лишь пожал плечами и, не найдя ничего интересного в диване, принялся рыться в комоде.

— Опять даёшь волю своей вороватой сущности? — решил я не упускать возможности подколоть друга.

— Да не брал я у тебя ничего тогда из дома! Просто на спор залез. С твоим же братом спорил, — он немного обиделся, вертя в руках пластиковую брошь в форме цветка.

— Верю, верю. Однако у тебя в доме было подозрительно много всяких не состыковывающихся друг с другом вещиц, да и дверь ты сейчас вскрыл весьма лихо. Ты точно завязал?

И тут он замялся! Змей меня дери! Он мог хотя бы отшутиться или ещё что-нибудь, а он молчит как дурак! Только игрушки в руках вертит.

— Степ, не огорчай меня.

— Ну, знаешь… у вас хоть какой-ни какой, а стабильный доход в семье, а мы перебиваемся, как можем, от случая к случаю. Что ещё делать? Это я года три назад мог в любой самый узкий лаз забраться, а сейчас нет. Да и как проводника меня уже почти не нанимают, и…

— Змей! Да ты же клялся, что больше никогда не станешь клептоманить!

— Я и не клептоманю! И не кричи на меня. Я же в редких случаях, когда совсем край…

Вот и осыпаются перышки с моего ангела хранителя. Мда, что тут скажешь? С одной стороны, его можно понять: времена тяжёлые, пособия не платят, пахать приходится по-чёрному, если вообще возьмут на работу, а

с другой… Ну, он же мне клялся, что больше ни ногой в этот преступный омут! А он туда с головой прыгнул! Как будь-то мне не хватает того, что из-за такой же глупости мой брат сгинул!

Невидимка двинулся в соседнюю комнату, явно не намереваясь продолжать разговор. Да так и застыл в её дверях. Слегка сдвинув моего товарища, твёрдо решив закончить это тему, я увидел то, что так впечатлило диггера, и тоже замолк.

На старой просевшей и запыленной кровати лежали три тела. Мужчина, женщина и какая-то маленькая зверюшка. Люди крепко держались за руки, женщина положила голову, вероятно, на своего мужа и прижимала к груди маленькое тельце зверька.

Мы подкрались поближе, будь-то боясь разбудить сладко дремлющих мертвецов. Несмотря на бушевавший вокруг океан, они совершенно мумифицировались, можно было даже разглядеть черты на ссохшихся лицах.

— До гор же совсем не далеко… Неужели они не могли бы успеть дойти?

— Может быть, они не захотели? — пожал плечами Степ. — Похоже, они прожили долгую, может быть даже счастливую жизнь, — он кивнул на парные золотые кольца, обвивающие чёрные костяные пальцы. — И умерли в один день.

— Романтика, — буркнул я. — И собачка туда же…

— Не захотела оставлять хозяев.

Он набросил на пару найденную где-то полупрозрачную ткань, и воздел руки к потолку, вознося молитвы Луне.

Может быть, они и были правы — что двум старикам делать в промозглых пещерах, где каждый бился за ложку консервы во время первого переселения? Но, не знаю… вряд ли я смог бы вот так лежать на кроватке, смиренно ожидая своей участи. Тем более, если рядом остался любимый человек. Может, я не прав, а может, именно благодаря такой жизненной позиции я стоял здесь, а от них остались только кости в давно забытом доме. Пусть философы судят.

— Пойдём, — я слегка дёрнул за рукав уже окончившего молебен друга.

— Угу, только это, не будем говорить ребятам, что нашли, а то ещё Ал полезет изучать древние останки. А покойников лишний раз тревожить не стоит.

— Да сто процентов полезет! Будет великого антрополога изображать.

Степ грустно усмехнулся, а я… А что я? Разговор явно не клеится, да и обстановка не располагает. Вернёмся героями, тогда и заживём красиво, и ему воровать не придётся.

Мы выползли из люка, возле которого нас уже ожидала остальная команда. Сами-то спускаться побоялись, небось ещё и крышку хотели закрыть, гады. Во сяком случае, Ян стоит к ней подозрительно близко.

— Что-нибудь интересное нашли? — буднично осведомился Найн.

— Да, — я широко улыбнулся, Степ несколько настороженно глянул в мою сторону. — Вот, самые красивые цветы для самой красивой девочки.

Я кинул Алию пластиковую заколку.

— Ого, спасибо, — Ал искренне улыбнулся, приколов новый аксессуар на плащ, рядом с камерой.

— Ха-ха-ха, уже даже не смешно! — хмыкнул Хэй.

— Что-то ещё?

— Нет, — Ансвер широко улыбнулся. — Только пыль.

— Хорошо. Уже почти стемнело, отправляемся.