Кареглазка и чудовища
Шрифт:
Пандерин имел особый интерес к Модо — его сын Святослав был инвалидом, много лет безуспешно боровшимся с обширной онкологией. Опухолей было много, они поражали организм бедного мальчика метастазами, словно плесень сырую стену…
Работая с протовирусом, Пандерин в какой-то момент заразил им сына. Состояние ребенка улучшилось, но полностью победить онкологию не удалось. И тогда профессор начал экспериментировать с генами протовируса.
Модифицированный патоген оказался настолько агрессивным, что ни один живой организм не мог ему сопротивляться. Центральная нервная
В то же время, вирус уже не боялся воздуха, получив возможность распространяться как контактным путем (кровь, укус, слюна), так и воздушно-капельным, при кашле — хотя только на первой стадии, до метаморфозы. Именно эта особенность привела к тому, что вся глобальная борьба с пандемией быстро закончилась поражением человечества. Единственным нашим природным союзником оставался дневной свет.
На этом история Крыловой, снабженная для вас моими комментариями, закончилась. Что произошло с Пандериным, и удалось ли ему излечить сына — неизвестно. Одно понятно — Modo, задуманный как средство спасения от всех болезней, благодаря Дракину и по замыслу Синдиката вырвался наружу, превратившись в кровожадное орудие Апокалипсиса — незваный INVITIS.
Здесь, в Биогене, родилась Смерть. И здесь же Мчатрян нашел Ковчег. Вопрос — что это и где оно?!
****
Хотя мы и были потрясены, шок не мог затормозить наши изыскания. Спустившись на первый этаж, мы прошлись по правому крылу, где располагалась основная часть проекта «Модо». Почти все двери были распахнуты. Боксы для животных пустели, а иногда в них виднелись кости. На стенах бурые пятна, как от высохшей крови. Выйдя в атриум, заросший амброзией, кленами и громадной ивой, мы услышали собачий лай — негромкий, больше дразнящий, чем агрессивный.
— Пуся! — закричала Милана, в то время, как я доставал пистолет.
Я ошибся — стрелять было не в кого. Это действительно был Цербер, несущийся к нам сломя голову. За ним, немного отстав, бежала еще одна собака, похожая на немецкую овчарку. Опасной она не выглядела, поэтому Кареглазка опустила мою руку с оружием. Цербер подскочил и стал ласкаться, а его клыкастая подруга недоверчиво остановилась поодаль. Она не лаяла, и не рычала, а лишь щерилась. Видать, сука.
— Что, страшила, нашел себе невесту? — спросил я, держа пистолет на виду.
Цербер стал облизывать мне пальцы, вызвав приступ отвращения, а затем мое квазимодо вернулось к овчарке, с довольным видом обтираясь об ее шерсть. Она, несомненно, отвечала ему взаимностью. Вот куда он ушился!
— Они как будто знакомы, — заметила Афродита.
— Действительно, —
— Здесь же были подопытные животные, — поумничал я. — Если так, то вот эта — здесь уже не меньше пяти лет, получается. А может, она — пришлая? Или она из более позднего выводка…
— Но Цербер знает ее, однозначно, — в глазах Кареглазки вспыхнул интерес. — Как он вообще у тебя появился? Меня это всегда удивляло. Ты не похож на любителя животных.
— Ты ошибаешься, — я не хотел развивать эту тему, так как она была связана с гибелью Мчатряна.
— Не-не, — она не собиралась сдаваться. — Объясни, как одна собака может знать другую собаку в полутысяче километров от нее.
— Так возьми, и спроси у них! — пробурчал я. — Откуда я знаю? Он привязался и ходил за мной, но, заметь, я не прибил его, и не съел. Что ты еще хочешь услышать?
— А где ты его подобрал? — встряла Дита.
— Где-где… в Межнике он шатался по улицам, — признался я. — А откуда он там взялся, откуда я знаю? Я не межанин, или как там они себя называли.
— А когда это было? — Лена разволновалась.
— 14 апреля, — отрезал я, собираясь покинуть атриум — от нервов меня начало пучить, поэтому нужно было уединиться. Как говорила бабуля, пережившая немецкую оккупацию — «Никогда не терпи. Немцы были умными людьми — и не терпели».
— Какого года? — не унималась ученая.
— Да что же ты заладила? — разозлился я, уже исчезая в дверном проеме. — Этого года, этого! За ночь до того, как вы меня забрали на вертолете.
Установившаяся тишина будто ударила обухом по голове. Словно ветер прекратил шелестеть листьями. Собаки прекратили игриво рычать. Даже наши сердца прекратили пульсировать, а кровь застыла в жилах.
— День смерти Артура, — прошептала Лена, но даже это было для меня слишком громко. — Тогда его самолет сбили над Межником, а сам он погиб.
Склонившись, она протянула руку, и позвала:
— Чапа, Чапа… Чапуля.
Два антенноподобных уха затрепетали и вскочили, а сам Цербер неуверенно оглянулся… и подбежал к ней, размахивая хвостом, как булавой.
— «Я, конечно, не сразу понял, что Чапа — это и есть наше спасение. Он — Ковчег для человечества», — процитировала сектантка дневник Мчатряна.
— Цербер — это Чарли, подопытный стагхаунд Биогена. И Цербер — это Ковчег, — сказала Кареглазка. — И все это время он был рядом.
****
Керезора попятился к ржавым стеллажам у стены, пока нечистые прибывали в ангар. Они пока не нападали, но их ноздри раздувались в предвкушении поживы, словно паруса в океане. Старые психические методики позволили приору остаться хладнокровным, но ожидание неминуемой смерти, боли и страданий — все же рушило зыбкое равновесие. Нужно было что-то сделать… всегда есть вариант развития событий, который будет оптимальным.
Смартфон — мог ли он его использовать? Слабый свет, пробивающийся сквозь затемненные окна, не наносил упырям вреда, но снижал резкость зрения. А если ослепить их фонариком? Если включить громко музыку? Сомнительные способы избежать гибели…