Кареглазка и чудовища
Шрифт:
— Она ждет потомство, — отозвался Валера. — Мы ее изучаем.
— Вот это круто! — восхищенно выдохнула брюнетка, ей даже не пришлось имитировать изумление. — Покажи!
В отличие от Ковчега, Лилит не была чем-то секретным, и лаборант уступил. В то же время, он не хотел и дальше тянуть время, поэтому к монстроматке они пустились чуть ли не бегом.
Когда Валера с Дитой ворвались в «домик Лилит» — помещение, разделенное армированной решеткой на предбанник и собственно клетку с морфом, он учуял что-то неладное. Но, было поздно — брюнетка сдавила его шею четками Диониса. Антонов сопротивлялся и метался по всему помещению, пытаясь
****
Наружные двери Логоса открывались не только ключами, но и дистанционно, с диспетчерской, чем и воспользовался Гермес-Дита. Вскоре Томас отреагировал на неожиданные щелчки отворяющихся дверей, и спустился вниз.
— Пройди к вольеру в конце этажа, и забери того чудака, — приказал синдик, поправляя парик, сорванный в потасовке с лаборантом. — Спрячь снаружи, где-нибудь недалеко, под Стеной.
— Зачем? — удивился богобрат. — Ты его не убила?
— Нам еще нужно сбежать, — ответил Гермес. — И он нам в этом поможет. Поймешь, когда увидишь.
Томас действительно все понял, увидев Антонова — тот был без сознания, а на ноге виднелся рваный укус. Лилит была взбудоражена отобранной добычей — она разъяренно хрипела и билась головой о стекло. Томас забинтовал парню укушенную ногу, и уже вынес его в коридор, когда услышал собачий лай.
****
Перешерстив все в кабинете Крыловой, Гермес обнаружил распиленный дипломат и черную джинсовую сумку, в которой были сложены видеодиски, карта и дневник Мчатряна с его расшифровкой. Ампула уже была определена как бесполезная, поэтому заниматься ею не было смысла. Бесполезным был и листок, вырванный с «Послания аномеям» Иоанна Златоуста. Этот майор-ученый мнил себя интеллектуалом, но лишь затянул время и усложнил коллегам жизнь. Написал бы прямо — за Ковчегом охотится Синдикат Провидения. Он же Божий промысел, Братство Судного Дня. Но нет — нагрузил невестку намеками. Синдик хихикнул, погладив гладкие черные лосины — да, на ощупь он самая настоящая соблазнительная сучка. И ему уже нравились открывшиеся возможности…
В коридоре залаяла собака, и он повел глазами, оглядываясь. Че за хрень? Животное влетело в дверь, и застыло, рыча. Они с собакой встретились взглядами. Высокая, откормленная, и страшная — как исчадие ада. И кличка была соответствующей.
— Цербер! Кто там?! — следом за буро-рыжим монстром вбежал выродок с Межника. — Викрама срань! Только не говори, что ты здесь заблудилась!
Гермес-Дита сидел на стуле с сумкой на плече, а рядом на столе лежал смартфон, после Вспышки использовавшийся, по большей части, для хранения и просмотра файлов.
— Я подумала, что смогу зарядить телефон и подключиться к Интернету, — он сделал вид, что испуган, хотя ему удалось сохранить пульс в норме.
— Здесь должно быть закрыто, — заметил Менаев, от которого несло перегаром. — Как ты вошла?
— Дверь была открыта, — Гермес снизал плечами. — Свет горел, но никого не было.
Выродок замялся, он пытался думать, несмотря на опьянение.
— Ты мне не поможешь? Не могу достать, — агент Синдиката наклонился, чтоб отключить зарядное устройство от сетевого фильтра, но включил музыкальный проигрыватель.
«Давай мы с тобой сыграем в прятки…» — тихонько запел динамик, сзади послышались приближающиеся шаги, и Гермес физически ощутил буравящий его взгляд.
— Ты занималась спортом?
Синдик
— Немного. Всем по чуть-чуть.
«И я тебя искать не буду»… Он шагнул назад и прижался спиной к Менаеву. Не сильно, но ощутимо. При этом руки парня, сложенные под животом, оказались прижаты к ягодицам брюнетки.
— Я не знаю, что делаю, — прошептала Афродита томным голосом, и сказанное ею было правдой. — Почему-то я очень сильно хочу тебя.
То, что испытывал Гермес, было необычным — внезапно живот налился свинцом, и вся эта тяжесть опустилась вниз, вызывая безумное желание. Желание заполнить пустоту. Наполнить свой космос, заполнить себя… «Давай мы с тобой сыграем в счастье — и я с тобой играть не буду», — грустно, с надрывом, доносилось из магнитофона.
****
Если бы не назойливые тревожные сообщения, которыми Логос буквально бомбардировал мой смарт-браслет, то я бы никогда не пошел в лабораторию посреди ночи. Делать мне нехер! Вообще-то эти сообщения приходили всем членам научной группы, но, судя по всему, ни Кареглазка, ни Пенс с порноманьяком так и не соизволили проверить сигнализацию.
Тут я увидел Афродиту, и еще больше удивился. Она неловко оправдывалась, и я скорее по пьяной инерции отозвался на ее призыв помочь. Сзади она была хороша — или я уже слишком захмелел. Мой взгляд неприлично прилип к крепкой аккуратной заднице, к длинным мускулистым ногам в черных лосинах.
Вдруг она прижалась ко мне, и я почувствовал неконтролируемое, мгновенное и сильное возбуждение. Словно прошибло электрическим разрядом. Сердце вырывалось из грудной клетки. Ноги стали ватными. Ток циркулировал между висками, периодически пронзая позвоночник молнией. Наверное, так себя чувствует Флэш. В голове затуманилось, а в затылке пощипывало.
Брюнетка прижалась сильнее, заставив меня пятиться, пока я не уперся в стол, и тогда ее наэлектризованные волосы легли на мое лицо, наполнив обоняние ароматом лавандового шампуня.
— Возьми меня! — она обернулась, испепеляя меня безумным взглядом. — Я хочу тебя!
— Нет, я не могу, — сказал я неожиданно хриплым голосом, вспомнив о Кареглазке — и хорошо, хоть что-то смог сказать.
Я пытался освободиться, мне нужно было ее отодвинуть — но я не смог. Такое чувство, что пьяный мозг вдруг покинул черепную коробку, и нашел себе обиталище ниже живота, требовательно заявив, что Дита — это лучший способ забыть о Лене, и перестать мучиться. А затем мой разум помахал «пока-пока» и вовсе отключился, отдав организм в управление животным инстинктам. Остался лишь космос, вакуум которого я похотливо возжелал заполнить кометами из своего оортовского облака… Девица привстала, и спустила лосины — сразу с черным кружевным бельем. Тестостерон накрыл лавиной… и я сделал то, о чем она просила.
Нахлынувший вслед за этим калейдоскоп видений и чувств невозможно описать. В каком-то тумане, под воздействием алкоголя или наваждения, я покинул привычное трехмерное пространство и под видом Афродиты трахал все живое на Земле. Я, как гнедой жеребец, покрывал норовливую кобылу, я был шмелем, рвущимся в бутон тюльпана, грибом, выбросившим споры в сосновом лесу. Как старик Жоффрей я брал девственницу Анжелику, и как Уран оплодотворял свою мать Гею. Я словно Фавн, преследовал Геракла в женских одеждах, и как Эрос, наполнял божественным семенем Афродиту…