Ключи от кадиллака
Шрифт:
“Я люблю тебя”
“Даже не начинай!”
Он не ответил. Долго молчал, рассматривая ее фото. За эти дни появилось новое - Мейбл с неугомонными двойняшками. В одной руке она держит Аманду, которая рвется из объятий матери, в другой — Себастьяна, обнявшего ее за шею маленькими ручками. Ральф скачал фотографию себе и распечатал, вложив в кредитницу.
“Давай все же попробуем. Я расскажу тебе, что сегодня делал. Сегодня нигде не бомбили. Все сидели тихо, только в одном месте была заварушка, но мелкая. Я ходил по городу, искал материал
“Мне неинтересно” — был ответ
Ральф откинулся на стул. Ноутбук светил экраном, и с экрана на него смотрела веселая Мейбл. Та, без которой жизнь не имела смысла. Посчитав хорошим знаком то, что Мейбл вообще что-то пишет, он прекратил переписку и занялся статьей, которую обещал отправить в газету еще вчера. Пусть сердится. Позже он напишет ей что-то еще.
Но при попытке написать ей Ральф выяснил, что отправлен в бан. Она зарегистрировал еще одну страницу, и снова написал.
“Мейб... мы всегда понимали друг друга”.
Эта страница тоже полетела в бан. Ральф усмехнулся, создавая третью.
“Мейб, ты никогда не сможешь избавиться от меня”
“Тебя не интересует мое мнение?” — написала она, и он видел почти, как она зло стучит по клавишам, — “я сказала, что я не хочу с тобой общаться! Я и правда не хочу! Оставь меня в покое. Сессия у меня в июне. Можешь навестить детей, если не забудешь, как их зовут!”
Такое длинное послание вдохновило его, тем более, там было черным по белому написано, когда не надо приезжать. Он приедет в июле и проведет месяц с семьей. И помирится с Мейбл. Потому что даже ее злость заставляет сжиматься от счастья его сердце...
“Покажи свои картины”, — написал он, — “что ты делаешь?”
“Тебя это не касается. Мои бездарные картины — только мои”.
Ответить он не смог. Мейбл заблокировала его и возможность незнакомым аккаунтам писать ей. Она стала недоступна. Но Ральф не унывал. У него были ее фото, и он ждал только июля, чтобы снова увидеть Мейбл.
В июле дом миссис Лоренс оказался заперт. Ральф стоял на пороге, трезвоня в звонок, пока не понял, что дома никого нет. Он пошел к соседям, и выяснил, что семейство уехало куда-то отдыхать. На какие-то озера в Мэне, а где конкретно — никто не знал. Ральф пытался позвонить миссис Линден, но трубку не брали. Он побродил по городку, зашел в гости к однокласнику, тому самому Джону, что когда-то подвозил Мейбл на кадиллаке.
Вернется в Америку, сразу купит себе кадиллак, решил Ральф. Самый новый, самый красивый, с кожаным белым салоном. Эта машина станет наглядным воплощением его успеха. Того, которого он достиг сам.
— Можешь переночевать у меня, если тебе некуда идти, — сказала Джон.
Ральф дернул плечом.
— Спасибо. Но я поеду в Денвер, в гостиницу. Не хочу тебя напрягать.
В гостинице он расположился
— Ты же на отдыхе? — удивился Майк, и Ральф хмыкнул.
— Можешь взломать страницу в сети?
— Могу. Присылай.
Ральф переслал ему страницу Мейбл.
— Мне надо знать, откуда пишет абонент. Это моя жена. Решила играть в прятки.
— Красивая, — одобрил Майк, — и детки — загляденье. Дай мне пару часов, я тебе пришлю и пароли и место.
— Пароли мне не нужны. Мне нужно только место, где она находится.
— Хорошо.
В трубке послышались гудки, и Ральф стал ждать, играя в дурацкую игру, чтобы успокоить нервы.
— Штат Мэн, озеро Аннова, улица Х, дом ХХ, — сказал Майк, — ты мой должник.
Ральф вскочил, забыв поблагодарить приятеля. Быстро собрав сумку, он вызвал такси и бросился в аэропорт, а через несколько часов сходил с трапа самолета в Мэне.
Адрес, где находилась Мейбл, принадлежал гостинице, стоявшей на берегу озера.
Ральф шел среди высоких елей и сосен, любуясь природой и ужасно нервничая. Мейбл не будет рада видеть его. Зачем он явился к ней против ее воли? А потом он увидел совершенно иделлическую картину и замер, боясь, что проснется.
Мейбл в длинном белом платье сидела за мольбертом и рисовала. Кисть в ее руке бегала по холсту, оставляя зеленые следы. Волосы, забранные в хвост на макушке, каскадом падали на плечи и золотились в лучах солнца. Чуть ниже, на небольшом пляжике под зонтиком сидела миссис Линден в синем купальнике и черных очках, а в воде под присмотром няни плескались два его черноволосых дьяволенка.
Сердце ухнуло куда-то вниз, и счастье полилось по жилам, разгоняя и обиду на нее, и усталость от долгого пути.
Мейбл почувствовала на себе взгляд, обернулась и выронила кисть, которая оставила на ее белом платье ярко-зеленый след.
Встав, она смотрела на него, и лицо ее вдруг раскраснелось, но Ральф не знал, от радости или от гнева. Она тяжело задышала, и вдруг бросилась к нему, размахнулась и влепила пощечину.
Он отступил, но не стал защищаться, позволяя ударить себя еще раз. Миссис Линден обернулась на шум, вскрикнула и стала подниматься вверх, чтобы оторвать свою любимую внучку от ее мужа, пока она его не убила.
— Убирайся ко всем чертям!
– Мейбл наконец отпустила его, оставив на его лице следы от ладоней, — убирайся, я тебя ненавижу! Я писала тебе, чтобы ты от меня отстал!
— Но я не могу, — сказал он, ловя ее руки и сжимая их в своих.
— Ты — предатель! Ты бросил меня с детьми! Ты даже не знаешь, как их зовут!
— Знаю! — он улыбнулся, и вдруг прижал ее к себе так, что она не могла вырваться, — их зовут — дьяволята. Они крушат все на своем пути, дерутся и постоянно кричат! Но ты ужасно мило смотришься, пытаясь удержать Аманду, а Себастьян очень милый, потому что так нежно любит тебя. Я его понимаю.