Кочергин и Бескрылый
Шрифт:
За проходом в башне что-то мерцало. Кажется, снег искрился. Солнце встаёт, розовые блики на снежных холмах, сиреневые тени и тишина. Над головой что-то громко заскрежетало. Кочергин ухнул вниз, всем телом жёстко ударившись о землю. Воздух из лёгких вышел с коротким криком.
Кочергин кое-как обернулся и увидел, как прямо на него несётся шевелящаяся груда тараканьих лап и спин. Последнее, что Кочергин сумел сделать — это зажмуриться. Правда, сквозь почти сомкнутые веки увидел-таки, как проход в башню закрывается падающей вниз железной решёткой с острыми
Проморгавшись, Кочергин попытался отползти от снега, который становился влажным и бурым. Да ещё вонял, как при аварии на коллекторе.
— Уф-ф, я думала, всё, — раздалось над ухом. Потом Кочергина потянуло за куртку вверх: — Давай, поднимайся.
Только сил вставать не было. Кочергин попытался тупо перебирать ногами, но лишь скользил пятками по снегу. Занятие бесполезное. Кочергин просто сел на землю и попытался отдышаться. Подумал, что недурно бы вернуть возможность разговаривать. Прочистил горло и спросил:
— Оно сюда не войдёт?
— Нет, конечно, — буднично ответила Яна где-то наверху за спиной. — Это же Кремль, чуть ли не самое защищённое место в городе. Ты долго отдыхать будешь? Между прочим, сидеть на снегу вредно. Колпак сдуется.
— Чего? — поднял взгляд Кочергин. Но рыжая шикарная Яна только фыркнула, кокетливо отведя взгляд. Отлично, он снова реагирует на хорошеньких женщин. Значит, не всё потеряно.
Кочергин снова повернулся к Яне. Осмотрел её с длиннющих стройных ног и округлой попы до тонкой талии, великолепной груди, грациозной шеи и огненно-рыжих густых волос. Отлично, даже настроение улучшилось. Вот что женская красота с мужчиной делает. Вдохновляет и возвращает вкус к жизни. Даже если его только что чуть не размазали по снегу жуткие монстры, а сам он потерялся где-то между мирами живых и Бог знает кого ещё.
— Долго будешь пялиться? — надменно спросила Яна, уперев руки в бока.
Кочергин бодро поднялся на ноги и отряхнулся. Яна повела глазами, цыкнув и поджав губы.
— Куда теперь? — спросил Кочергин, осматриваясь.
Как-то всё снова не так. Ряд с военной техникой еле виден, будто скрыт за толстым мутным стеклом. Какие-то церкви проступают, как через кальку. Пожалуй, уместно было спросить, в когда они попали, да Яна не ответит. Может, сама толком не знает. Может, за дурака примет. Но такой женщине простительно.
Яна смотрелась. Постучала длинным ногтем по подбородку. Потом кивнула куда-то вглубь территории Кремля:
— Вон туда. В Художественный музей.
— Зачем это? — удивился Кочергин.
Они что, убегали от адовых чудовищ, чтобы выставку посмотреть?
— Других идей всё равно нет, — пожала плечами Яна. — И потом, у нас же дело о картине. Вдруг в музее что полезное отыщется.
— У нас? — переспросил Кочергин. — Прости, а ты кто вообще? Только вот не надо глаза закатывать. Просто ответь нормально.
Яна, уже приготовившаяся в который раз изобразить уставшую надменность и возмущение невежеством попутчика,
— Полное имя — Вияна. Ведьма силы. Доволен?
— Вполне. А я этот, как его… — Кочергин не мог вспомнить, какое имя ему называл Дриго, и только чесал зудевший шрам на щеке. — Следопыт, в общем.
— Я в курсе, — спокойно ответила Яна. — Все в курсе. Давно у нас следопыта не было.
— У кого — у вас?
— У всех. То есть, вообще у всех. Как бы тебе объяснить. — Яна погримасничала. — Вот, смотри. В мире есть хоть шаткое, но равновесие. Появляется гадость, и сразу находится тот, кто с этим разберётся. В твоём случае кто-то задумал гадость, и скорее всего, не одну. Вот ты и прозрел. Разгребай теперь.
Яна озорно улыбнулась и подмигнула. Даже расхотелось с ней ругаться.
— Отказаться нельзя? — вяло спросил Кочергин. Хотя вроде ему кто-то уже отвечал на этот вопрос.
— Можно, — охотно кивнула Яна. — Только пакости вокруг тебя будут плодиться и размножаться, как мухи в куче компоста. В конце концов, ты в этой грязи утонешь. Или сопьёшься, или сторчишься, или крыша поедет, или вон с моста на съезд сиганёшь. Оно тебе надо?
— Да уж, выбор так себе, — буркнул Кочергин. — Просто этих тварей тьма тьмущая, а у меня из оружия — только ключ.
— Может, тебе ещё разводной приобрести? Будешь им отбиваться. — Яна ласково улыбнулась. Видимо, у Кочергина было такое кислое лицо, что она смилостивилась и хлопнула его по плечу: — Ладно, не дрейфь. Ты следопыт, вот и читай следы. А для драк и всего остального есть мы. Мрачные друг друга не бросают, запомни. И пойдём уже, а то холодно.
И Яна, засунув рукава в карманы курточки, двинулась вглубь территории Кремля. Ещё и вышагивала так грациозно, будто на подиум модного дома вышла, а не только что сбежала от дюжины чудищ. Кочергин нагнал её и спросил:
— Кто это всё-таки была? Там, с коромыслом?
— Ты что, про Коромыслову башню ничего не слышал? — снисходительно спросила Яна. — Эти легенды даже дети знают.
— Там вроде кого-то замуровали при строительстве? — неуверенно произнёс Кочергин, припоминая какие-то местные мрачные легенды.
Но Яна в ответ лишь фыркнула и передразнила:
— Замуровали. Всё бы вам женщин мучить. Хотя и замурованных хватает. Только не дай Бог тебе с ними встретиться. Они, знаешь, обычно бывают сильно недовольны. И тем, как с ними тогда обошлись, и тем, что их теперь потревожили.
— А эта тогда кто? — продолжал выспрашивать Кочергин. Главным образом затем, чтобы отвлечься от окружающей обстановки, мерцающей, будто голограмма. Вокруг то появлялись, то исчезали деревья, дома, церкви и люди.
— Как-то татаро-монголы в очередной раз осаждали Нижний, — произнесла Яна тоном человека, которому в сотый раз приходится объяснять элементарные вещи идиотам, — подплыли поутру, а там бабы за водой пришли. Вот местные красавицы и погнали этих товарищей коромыслами. До сих пор нечисть гоняют. У нас же всегда так — вся надежда на женщин. А некоторые их в башни замуровывают, да?