Когда мы встретимся вновь

Ellada

– Здравствуйте, мадемуазель Жоа, – насмешливо пробормотал он. Девушка замерла и, обернувшись, ошеломленно посмотрела на него. – Рад снова встретиться с вами, – все так же насмешливо закончил Нил, глядя прямо в изумленно распахнутые фиалковые глаза.

– Вы меня знаете? – растерянно пробормотала Жоа и, нахмурившись, всмотрелась в его лицо, очевидно, пытаясь вспомнить.

– Да, – Нил грустно улыбнулся. – Не узнаете?

– А… – Жоа неуверенно повела плечом и снова посмотрела на него. – Мы точно встречались?

– О, да, – усмехнулся Нил. – Помните некое весьма неприятное местечко

под названием Сент-Джеймс?

На лице девушки отразилось неверие, смешанное с изумлением, почти шоком, и она медленно опустилась на край его постели.

– О, Боже! Вы…

– Кардинал, к вашим услугам, мадемуазель, – закончил молодой человек, церемонно склонив голову.

– Невероятно, – прошептала девушка, рассматривая его. – Я действительно вас не узнала.

– Ничего. Не впервые, – с улыбкой заметил Нил, изображая смирение. – К тому же, мы встречались всего два раза, и вы вовсе не обязаны запоминать каждого, кто попадается вам на пути, а тем более тех, кто содержится в таких местах, как Сент-Джеймс.

– Дело совсем не в этом! – горячо перебила его Жоа. – Просто я работаю военной медсестрой уже полгода и за это время рядом прошло столько людей, что достаточно сложно запомнить их лица и имена. Мне даже в голову не пришло, что мы встречались до того, как я вернулась во Францию. В первую минуту я решила, что вы один из моих бывших пациентов, который снова попал в госпиталь. Кстати, а что вы здесь делаете?

– В данный момент лежу в госпитале с двумя ранами в боку, – серьезно, пожалуй, даже слишком серьезно ответил Нил.

– Перестаньте смеяться надо мной! – нахмурилась девушка. – Я имела в виду, что вы делаете во Франции?

– То же, что и все, – вздохнул молодой человек. – Воюю. В рядах доблестной армии США. Вернее, в самом ее авангарде.

– Но… Как? Как вы там оказались?

– Все очень просто, мадемуазель Дюваль, – донесся тихий мужской голос с соседней кровати.

Жоа вздрогнула и перевела взгляд на лежащего там мужчину.

– Боже мой, – изумленно прошептала она, узнав его. – Месье Крест!

– Можно без «месье», – скривился Крест. – В сочетании с прозвищем это звучит слишком едко и цинично.

– Прошу прощения, – смутилась девушка.

– Не стоит, мадемуазель, – устало возразил тот. – Вы, кажется, интересовались, как мы здесь оказались?

– Да.

– Нам предложили выбор, – Крест горько усмехнулся. – Каторга или отделения авангарда армии США. Мы выбрали армию.

– Это жестоко, – едва слышно прошептала Жоа.

– О какой жестокости вы говорите, мадемуазель? Речь ведь идет о заключенных. К нам неприменимо это понятие.

Жоа грустно вздохнула и опустила голову.

– Какой смысл сейчас говорить об этом? – решительно вмешался Нил. – Все есть так, как есть, и ничего уже не изменишь, поэтому предлагаю поговорить о чем-нибудь более насущном. Например, о нашем состоянии. Как долго нас тут продержат, мадемуазель?

– Это решаю не я. Впрочем, ваше состояние… – Жоа снова повернулась к Нилу, – …вполне сносное, хотя раны были довольно глубокие. Доктору пришлось сшивать сосуды, поэтому вам нельзя активно двигаться, а какое-то время лучше вообще воздержаться от этого. Если вы будете нарушать это правило,

то швы могут разойтись и начнется внутреннее кровотечение, а это очень опасно. К тому же, вы и так потеряли довольно много крови. Но, очевидно, нам удалось избежать заражения, несмотря на то, что ваши раны были еще и грязными. Что касается вас, ме… э-э… Крест, то ваша рана на вид страшнее, чем есть на самом деле. Однако мы боялись иных, невидимых ее проявлений. Например, сотрясения мозга, кровоизлияния или амнезии. К счастью, вижу, вы в полном порядке, а потому думаю, что мы вас отпустим, как только снимем швы. Ну!.. – девушка поднялась с места. – Мне пора. Мое дежурство заканчивается. Сейчас передам смену.

– Считай, что ты ее уже передала.

– Антуанет.

Жоа быстро обернулась, с улыбкой глядя на главную медсестру, стоящую прямо за ее спиной. Нил смотрел туда же, а потому никто из них не заметил, как изменилось выражение лица Креста при первом же звуке этого мягкого, бархатного женского голоса. За считанные секунды на нем отразился целый шквал эмоций: от изумления и шока, до чего-то неясного, смутно напоминающего ненависть или… боль, которые, впрочем, тут же сменились прежней каменно-непроницаемой маской, а затем он неторопливо отвернулся в другую сторону.

– Встретила знакомых? – между тем осведомилась Антуанет, озорно сверкнув глазами.

– Да. В некотором роде, – пробормотала девушка.

– Что ж… Это замечательно, – понимающе улыбнулась главная медсестра. – Но тебе нужно отдохнуть. Иди, а я начну обход. Полагаю, у вас еще не раз будет возможность побеседовать.

– Да, мадемуазель Антуанет, – Жоа снова повернулась к Нилу. – До следующего дежурства.

– Ловлю на слове, – усмехнулся тот.

Девушка мягко рассмеялась и, поднявшись, направилась к двери. С задумчиво-грустной улыбкой Антуанет молча проводила ее взглядом, а затем подошла к Нилу и присела на край постели.

– Ну, что ж, молодой человек. Начнем, пожалуй, с вас.

Она быстро коснулась ладонью его лба и щек и удовлетворенно кивнула.

– Температуры нет, – коротко констатировала женщина. – Это очень хорошо. А теперь приподнимитесь. Только очень медленно и осторожно, – она помогла Нилу принять сидячее положение и принялась снимать повязки. – Сейчас промоем раны и снова перевяжем их.

Отбросив в проход снятые бинты, она внимательно осмотрела его раны и снова кивнула.

– Неплохо. Если будете соблюдать предписания врача и не разбередите их, то скоро покинете госпиталь. А сейчас придется потерпеть. Будет очень больно.

Антуанет обмакнула одну из чистых белых тряпочек, что держала в руках, в карболку и быстро, но осторожно смочила первый шов. От резкой боли у Нила перехватило дыхание, а в глазах потемнело, но он стиснул зубы и не издал ни звука. Закрыв глаза, он вызвал в памяти образ рыжеволосой красавицы-медсестры, с которой его вновь так неожиданно и странно свела судьба, и попытался отрешиться от происходящего. Секунды замедлили свой бег и тянулись подобно вязким медовым струям, наполненным жгучей болью, опаляющей израненную плоть. Наконец все закончилось. Нил медленно выдохнул и только тогда понял, что все это время, пока медсестра обрабатывала его раны, он не дышал.